Прошлое с нами (Книга первая) - Василий Петров

За год с лишним после воссоединения западноукраинских земель в единой Украинской Советской Социалистической Республике Владимир-Волынский внешне мало изменился. Чуть ли не на каждом доме красовались рекламные вывески, торговали многочисленные лавки, бытовые заведения предлагали свои услуги. По улицам, звеня колокольчиками, катили черные лакированные экипажи с пассажирами в цилиндрах, важно восседающими на высоких сиденьях.

Местный портняжный цех, не щадя сил, обнажал социальное расслоение прежнего владимир-волынского общества. Состоятельная часть публики облачалась в одежду, тщательно сработанную из добротной ткани, и вынуждала всех остальных из кожи лезть вон, чтобы выглядеть выше своих достатков.

Несмотря на ранний час, повсюду толпились люди. У дверей роскошного магазина я остановился. Продавцы стали предлагать свои услуги. Явился владелец магазина. Но меня интересовала больше, чем товары, публика, судачившая на разные лады о «советах» и «германе».

* * *

Перед зданием комендатуры, у скамейки, я нашел всю команду в сборе. Лейтенант Адаменко рассказывал о ночных приключениях. Пришел сотрудник комендатуры с зелеными петлицами младшего техника-интенданта. Бывший с ним артиллерист-старшина сверхсрочной службы, не желая, по-видимому, терять даром время, вскинул руку к пилотке и без всяких околичностей отрекомендовался.

— ...Разрешите узнать, кто назначен в 92-й отдельный артиллерийский дивизион? — он назвал свою фамилию.— Прибыл для сопровождения.

Из двенадцати лейтенантов, имевших направление в части Владимир-Волынского укрепленного района, Луценко, Павлов, Желудь, Адаменко и я назначались в 92-й ОАД, два — в том числе Коваленко — в 146-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон, Коротеев и все остальные — в 85-й ОАД.

Все направились к полуторке. Любопытствующий шофер глядел сквозь стекло дверцы.

Началась посадка.

— ...Прощай, мой товарищ... настало расстаться... нам время,— декламировал Коротеев потеплевшим голосом, пожимая руку Андрею Коваленко. Прощались, как беззаботные люди в чужом краю, когда пришло время. Долго ли, коротко, все же мы знали один другого, успели сдружиться. Суждено ли встретиться? На миг сомнение встревожило душу и рассеялось в шумной толкотне рукопожатий.

— ...Всего хорошего... авось свидимся... желаю удачи... счастливо оставаться! — кричали весело все разом.

Автомобиль обогнул площадь и покатил вниз по улице. Семь лейтенантов, наши товарищи с поднесенной к пилотке рукой, остались у здания комендатуры.

Булыжная мостовая за городской чертой кончилась. Под колесами мягко стелется полевая дорога. Справа петляет в окаймлении буйных камышей неширокая речка. На берегу — серый трехъярусный корпус водяной мельницы, дальше, на склоне бугра, белеют деревенские хаты. А посреди зеленеющих лугов, на холме, живописно вздымает в небо белые купола монастырь, обнесенный высокой каменной оградой. Плечом к плечу с центральным зданием стоят два других — пониже, выражая идею единства и подчинения, господствующую в церковной иерархии.

Старшина, заметив впечатление, вызванное видом монастырского холма, повернулся к борту.

— Из училища? Давно? — спросил он лейтенанта Павлова. Старшину интересовали условия приема в училище, служебный режим. Курс обучения в военно-учебных заведениях артиллерии заканчивается осенью. Почему выпуск произведен раньше срока? Знает ли товарищ лейтенант положение на западной границе?

Ответы лейтенанта Павлова заставили старшину задуматься на какую-то минуту. Он стал рассказывать о житье-бытье в гарнизоне, коснулся местных условий.

— Население здесь...— старшина поведал о хозяевах хаты, где снимал квартиру и питался, о заботах крестьян и деревенских нравах.— Окрестные жители относятся к нам дружественно... но иногда напоминает о себе наследие, оставленное рухнувшим польским государством. В последнее время активизировалась деятельность националистически настроенных группировок, циркулируют слухи о скорой войне.— В стенах монастыря размещаются все пять батарей дивизиона, штаб и вся интендантская мелкота — продовольственная и вещевая службы, финчасть, артснабжение, техническая часть, медицинская. Закончив этот обзор, старшина перешел к изложению сведений сугубо тактических.— Весной началось строительство конюшен... теперь приостановлено. Под орудия получены тягачи. На конях остались только взводы управления.

— А как боевая подготовка? — спросил Павлов.— Лошадь и тягач... разные скорости...

— Не знаю...— протянул старшина.— Говорят, будто наш дивизион полностью перейдет на механическую тягу.

Начатая неожиданно беседа вовлекла всех, кто находился в кузове.

— Хаты южнее ограды тоже принадлежат монахам? — поинтересовался Адаменко.

— Нет, деревенька... полтора-два десятка дворов. Как и монастырь, называется Зимно. А там вдали,— старшина протянул руку,— уже заграница... за Бугом.

— Должно быть, километров восемь — десять,— высказал предположение Павлов.

Старшина утвердительно кивнул головой.

— Раньше наши батареи занимались в той стороне тактикой. — Занимались? — спросил Павлов.— А в настоящее время? — Сменили районы. Движение колонн, даже одиночных орудий, к границе запрещено.

— Почему? — спросил Адаменко. — Большой расход горючего... точно не знаю, ответил старшина неопределенно.— Политрук объяснял, будто немцы заявили протест... опасно, мол... договор о дружбе... но сами не стесняются,— и объявил, спохватившись:—Ну вот и приехали! ГАЗ-АА заскрипел тормозами и остановился у дубовых монастырских ворот с тяжелыми створами под двускатным низко опущенным навесом, одетым частой чешуйкой красной черепицы. Годы окрасили черепичное покрытие мшистой зеленью, тяжелые приворотные столбы — в темно-коричневый морёный цвет. Зданьице с островерхой черепичной же крышей,встроенное в ограду, примыкало к воротам. Сквозь узкое окно в серой гранитной стене глядел когда-то на белый свет монах-привратник, коротая унылые дни.

Старшина спрыгнул наземь и скрылся за дверью сторожки — контрольно-пропускного пункта. Минуту спустя на пороге появился адъютант командира дивизиона — с черными петлицами, красным кубиком и артиллерийскими эмблемами. Был он в полном полевом снаряжении: слева у бедра клинок в ножнах, окантованных медью, планшетка, справа — пистолет, полевая сумка, противогаз. Луценко по очереди называл наши фамилии. Младший лейтенант, принимая удостоверения, мельком глядел в лицо.

— Я доложу, ожидайте здесь,— объявил он, когда закончилась процедура проверки документов, и, звякнув шпорами, зашагал обратно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});