Тайны русских соборов - Александр Рыбалка

Все это дает основание считать, что В. Д. Ермолин при изготовлении скульптурной иконы св. Георгия выполнял, как уже отмечал И. Е. Забелин, «наряд» и являлся «предстателем», то есть попечителем работ, изваяли же ее итальянские (венецианские) скульпторы».

Поблагодарив О. Яхонта за ценную информацию, позволим себе с ним не согласиться. На своих работах вольные каменщики ставили всегда свою «марку» – свой фирменный знак – а не знак и не фамилию руководителя работ (тем более – прораба). Нет, русский мастер вполне мог справиться с самой сложной работой – если его предварительно кто-то этой работе научил.

Кто научил? Кто-то из итальянских масонов? А когда вообще возникло масонство в Италии?

Классическая «Энциклопедия франкмасонства» называет дату – 1733 год, и место – Флоренция. В качестве первого человека, занесшего масонство в Италию, называют Чарльза Секвилля, герцога Дорсетского, английского масона. Книга Карло Адорни «Ливорно под знаком наугольника и циркуля» (очень редкое издание одной из ливорнийских масонских лож) в качестве отца-основателя итальянского масонства называет некоего Генри Фокса, английского математика, работавшего при дворе герцога Медичи. Год при этом называется тот же – 1733…

Так что же, в России масонство появилось раньше, чем в Италии? Позволим себе в этом усомниться. Конечно, если говорить о современном масонстве в его «чистейшем» виде, то оно появилось в 1717 году – хотя понятно, что ложи спекулятивного, умозрительного масонства появились раньше, иначе, кому было бы объединяться в Великую ложу? Однако если мы хотим поговорить не об оперативных масонах – то есть людях, которые реально имеют дело со строительством – а об обществах со строительной символикой, то нам следует обратить внимание на флорентийское сообщество «Мастерок».

Орден «Мастерок» был основан во Флоренции в 1512 году, и объединял ученых и литераторов – в общем, людей творческих профессий, которые сегодня часто объединяются в масонские ложи. Важно заметить, что большинство этих людей не имели к процессу строительства ни малейшего отношения.

Общество это было скорее развлекательным, чем серьезным. Его члены собирались в помещении ложи, одетые… каменщиками, и перед началом трапезы принимались строить Вавилонскую башню из подносов с едой. Когда башня становилась уже достаточно высокой, грозя обрушится, председатель ложи подавал знак:

– Идет дождь!

Дождь считался серьезной помехой для строительства и законным поводом для обеденного перерыва – члены «Мастерка» разбирали здание, и садились кушать.

Сигнал «Идет дождь!» (символизирующий присутствие постороннего в помещении масонской ложи) использовался современными нам масонами вплоть до начала 20 века.

Общество «Мастерок» было не чуждо и символическим работам. Известно, что в одном из ритуалов новым членам общества предполагалось сопровождать Цереру, отыскивающую Прозерпину в подземном царстве. (Кстати, неизвестно, кто изображал Цереру – женщина (в «классические» масонские ложи женщины не допускаются) или переодетый мужчина?).

Через вход, оформленный в виде «пасти змеи», посвящаемый проходил в темную комнату, где его встречал Плутон и приглашал отведать «адской трапезы». Стол, покрытый черной тканью, был уставлен блюдами в виде человеческий костей и скелетов, а прислуживали за столом черти!

После испытания, естественно, устраивался роскошный банкет.

История утверждает, что общество «Мастерок» существовало вплоть до 1737 года! То есть во Флоренции какое-то время существовали параллельно и классическое «умозрительное» масонство, в котором творческие люди изображали каменщиков Соломонова храма – и общество «Мастерок», в котором лица свободных профессий изображали каменщиков Вавилонской башни и Древнего Рима… Есть от чего запутаться!

Так может, попробуем вообще в нашей истории обойтись без масонов?

Один раз в России уже попробовали – достаточно вспомнить историю строительства Успенского собора Кремля.

Сразу хотим напомнить, что перед началом нижеупомянутых событий по Руси прошлось монголо-татарское иго. Историки и до сегодняшнего дня не могут согласиться между собой, насколько оно было тяжелым (кто-то сравнивает с немецкой оккупацией, а кто-то – с советской властью). Факт остается фактом – в течение примерно двухсот лет каменных зданий в России почти не строили. Постройка каменного здания – и сегодня вещь непростая и недешевая, а во время «ига» на это попросту не было средств.

В самом начале 70-х годов 15-го века стало ясно, что монголо-татарское иго закончилось, и восточные соседи России уже не представляют из себя ничего такого, чему стоило бы платить дань. Иван III – собственно, первый человек, которого с полной ответственностью можно было бы назвать «Государем всея Руси» решил воздвигнуть собор в Москве, в котором можно было бы со вкусом короноваться. Прототипом строения должен был стать Успенский собор во Владимире (чуть ниже мы поговорим о том, кто, когда и как его строил). Выбор был не случаен – в Успенском соборе Владимира короновали («ставили на стол», то есть на престол) владимирских князей. Этим Иван хотел подчеркнуть свою (и Москвы) преемственность от Владимира и владимирского княжьего рода…

Сразу встал вопрос – а кто будет строить? Свои специалисты по каменному строительству (сиречь «вольные каменщики») к этому времени на Руси повымерли, и Иван III самонадеянно решил, что если человек возводит избы, и даже боярские терема, из дерева, то и с камнем как-нибудь справится.

30 апреля 1472 года в Москве состоялась торжественная закладка «краеугольного камня» будущего Успенского собора. Мы не знаем, ни как он выглядел, ни каковы были планы строительства – уже 20 мая 1474 года недостройка, сляпанная «профанами», как сказали бы масоны, рухнула.

Позор на всю Европу! Чтобы как-то прикрыть неудачу, пришлось распространить слухи, будто именно 20 мая 1474 года в Москве произошло сильнейшее землетрясение. Видимо, эпицентр его находился как раз под строящимся Успенским собором, потому что других крупных разрушений зафиксировано не было. Странно – тем более странно, что Москва вовсе не находится в сейсмоопасной зоне…

Реакция царя была мгновенной. Уже в июле того же года в Венецию выехала русская делегация под руководством С. И. Толбузина. Целью делегации было отыскание «мастера церковного» – проще говоря, профессионального архитектора, умеющего строить соборы.

Каким образом отыскать? К кому обратиться? Толбузину это было известно – как раз в то время в Москве обреталось посольство венецианского дожа. В Венеции Толбузин находит Фиорованти – одного из лучших архитекторов того времени.

В своих донесениях Толбузин докладывал Ивану III, что правительство Венеции долго не хотели отпускать Фиорованти… Ну, если бы не хотели, то и не отпустили бы – никаких средств давления на могущественное Венецианское государство у России, ослабленной монголо-татарским игом, в то время не было. Кстати, и Толбузин, если бы совсем уж никого не мог найти в Венеции, спокойно бы отправился в Страсбург, Кельн или еще куда… Мы уже говорили, что в то время только в Европе (а ведь можно было поехать и в Англию!) функционировало 19 крупных франкмасонских лож.

В начале марта 1475 года Толбузин возвращается в Москву вместе с Фиорованти…

Тут опять отвлечемся от мерного хода истории и попытаемся узнать, а каково было жалованье выдающегося архитектора? Архивы сохранили эту подробность, мало того – суммы, выделенные Фиорованти, поражали воображение современников. Маститый архитектор получал 10 рублей в месяц – достаточно сказать, что на эти деньги можно было купить деревеньку среднего размера. За время строительства Фированти мог вполне выкупить волость из собственного жалованья.

Но может быть, деньги выделялись не на него одного? В конце концов, для строительства собора одного архитектора недостаточно. Архитектор делает чертеж – и к нему указания (кстати говоря, на итальянском языке или, в крайнем случае, на латыни). Кому дальше этот чертеж передать? И сегодня не каждый человек, невзирая на всеобщую грамотность и преподавание черчения в школе (по крайней мере, так было во время школьно обучения авторов этого исследования) сможет «прочесть» строительный чертеж. Что уж говорить о России 15-го века!

К чертежу нужны мастера, которые сумеют быстро обучить строителей низшего звена. И надо сказать, задача была решена в рекордные сроки – уже 12 августа 1479 года Успенский собор Кремля был освящен.

И вот тут возникает еще одна загадка. Понятно, что Успенский собор, построенный итальянскими мастерами, не был первым каменным «культовым сооружением» на Руси. Кто же строил соборы раньше – еще до того, как на Русь пришли монголы?

Письмо первое

«Уважаемый брат Абир!

Извините за долгое молчание, но обстоятельства сложились так, что я вынужден был по делам своего журнала отправиться в экспедицию в Залескую Русь. Вы, наверное, в курсе, что я занялся издательством журнала по обсуждению тех тайн, которыми так увлечено просвещенное общество, и о которых ходит столько всяческих легенд и мифов, не содержащих и крупиц правды, что выпуск такого журнала был просто необходим. Впрочем, Вы уже наверняка получили первые его номера, посвященные тайнам масонов и язычников. Однако вернемся к цели моего письма.