Танец белых лилий - Ирина Туманова

Представители в России и на Украине крупной французской туристической фирмы «Визит Франс» тоже читают прессу и тоже увидели сообщение о взрыве и, что самое главное, фотографию Инны. Они решили использовать этот случай для рекламы. И если Игоря Павловича в публикации волновал взрыв, а Шефа наркомафии — личность девушки, то представителей фирмы больше привлекло то, что Инна была преподавателем французского, к тому же молодая и красивая. А решающим фактором, наверное, оказались лилии, вызывающие ассоциации с королевским гербом Франции. Связавшись с журналистами и телевидением, представители фирмы приняли решение найти Инну и на следующий же день отправились в больницу.

Люди из разных кабинетов изменили судьбу Инны Москалевой. Убили ее жениха, случайно не дали ей умереть и… Что еще ожидало ее?

6

На третий день пребывания в боксе терпение Инны лопнуло.

— Доктор, почему меня не переводят в обычную палату? — спросила она.

— Сейчас мы проводим обследование. Вы поступили в тяжелом состоянии, почти семь часов были без сознания, — терпеливо разъяснил врач и, дав какие-то указания Людмиле, вышел из палаты.

— Примите, пожалуйста, это лекарство. — Людмила протянула Инне стакан с какой-то микстурой. — Вам надо успокоиться, у нас хорошие врачи, набирайтесь сил.

— Я не могу успокоиться, поговорите со мной, мне так одиноко.

— Извините, но, если не хотите, можете не отвечать. Вы что, хотели покончить с собой? Не бойтесь, в любом случае все позади, расскажите мне, и вам сразу станет легче. Я знаю…

Может быть, из-за долго сдерживаемого горя или из-за симпатии к Людмиле, но Инна рассказала ей и о своей несостоявшейся свадьбе, и о гибели Андрея, и о нежелании больше мучиться и жить дальше.

Странно, но по мере того как Инна все это говорила, боль и безысходность покидали ее. Да, это был страшный фильм, но он закончился, и сейчас Инна уже, наверное, не совершила бы того безумного поступка.

— И вот сейчас я чувствую себя человеком, попавшим в другой мир, и, кроме тебя, мне даже некому довериться. Та Инна действительно умерла, а эта еще незнакомая мне самой, хочет познать новый мир, хочет жить в согласии с собой и с этим миром.

— Я помогу тебе… — прошептала Людмила, смахивая слезы. — Кажется, я понимаю, что иногда жизнь может оказаться страшнее смерти, но если ты уже не испугалась смерти, так давай же не бояться жизни. Раз уж судьба дала тебе еще один шанс — его надо использовать, и на полную катушку. Я верю, что теперь все будет хорошо.

— А как же врач? — спросила Инна.

— Смею надеяться, что мой любимый Сергей Семенович нам поможет. Он, правда, очень хороший врач, талант. На самом деле только у него были сомнения, никто ничего и не просек, даже следователь. Все им взрывы, мафии… А любовь… Где им понять?! — Люда была готова активно вмешаться и изменить судьбу если не всего человечества, то уж Иннину точно.

Как она объяснила и что говорила Сергею Семеновичу, нам неизвестно, но уже к вечеру Инну перевели в обычную палату. Журналисты и представители фирмы готовы были посетить ее завтра в полдень.

— Но в больнице придется пробыть еще не меньше трех дней, — поставил условие врач. — И я лично буду следить за лечением и попробую пригласить для консультации известного психотерапевта, друга моего отца, но это придется делать неофициально. Ох, и влипну я с вами, девушки… — сказал он, глядя влюбленными глазами на Людочку, которая просто сияла от радости и гордости за своего избранника.

— Спасибо вам. — Инна чуть не плакала. Все-таки сколько еще хорошего есть вокруг.

Палата, куда перевели Инну, была чистенькой и какой-то свежей. И что особенно важно — с окнами в больничный сад, из-за этого она казалась просто залитой солнцем. Инна полулежала на высоких подушках, наслаждаясь запахом цветов, стоящих на тумбочке рядом с ней, а Людочка пыталась сделать ей хотя бы некое подобие прически. С минуты на минуту должны были прийти посетители. И не только журналисты. Инна знала, что у представителей какой-то туристической фирмы есть к ней предложение. Но то, что она услышала, ошеломило ее. Еще бы, фирма предоставляет ей тур по Франции, все расходы берет на себя, а для выяснения подробностей и заключения контракта приглашает ее в свой офис сразу же после выписки из больницы.

— Я искренне рада предложению такой известной фирмы и, конечно, в ближайшее время посещу ваш офис, — взволнованно проговорила Инна.

Воспользовавшись присутствием журналистов, представители фирмы охотно разрекламировали предстоящий тур Инны и свои обычные маршруты.

Но у журналистов были свои вопросы. Их по-прежнему интересовала история со взрывом, тем более, что в ходе следствия стала очевидной связь взрыва с выборами. Однако, когда журналисты попытались взять у Инны интервью, она, сломленная всеми событиями последних дней, осталась непреклонной в своем нежелании говорить.

— Мне нечего сказать.

Журналисты продолжали осаждать ее, но все было безрезультатно.

— Мне действительно нечего сказать. (Да и что могла рассказать Инна про какой-то дурацкий взрыв, разве она что-то видела или слышала? Что осознавала она тогда, кроме заполнявшей все ее существо тоски?)

Людей Шефа, которым удалось затесаться в группу журналистов, вполне устраивало нежелание Инны отвечать на какие-либо вопросы.

— Тоже мне, профессионалы прессы, — ехидничал Дуся, снимая очки, которые он надел для солидности, и пряча их в карман: еще пригодятся.

— Ты прав, не умеют они прижать, у нас все расскажет, как под гипнозом, чего и сама еще не знает, — изрек Гек, разглядывая через объектив фотоаппарата ножки прошедшей мимо медсестры.

— Не отвлекайся, что сказал Шеф, забыл? — Дуся очень уважал Шефа.

— Не боись, завтра ее выписывают, а мы сходим на место, что-нибудь найдем, и отмычки не понадобятся — дверки-то тю-тю! — хохотнул он, довольный собой.

— А менты? Подъезд ведь опечатан, я сам видел, и пост поставили…

— Ты что, забыл, мы ведь четвертая власть.

— Шеф говорит, что первая.

— Для ментов — четвертая, зря я что ли удостоверения повытряс у этих лохов. Гляди, на выбор: хочешь от «Аргументов», хочешь от «фактов», хочешь от «Чертовой дюжины», во, гляди, даже от «Миши» есть.

— Щелкнем мента, журнальчик с автографом, интервью возьмем. — Дуся входил в роль. — Пока я буду брать интервью, ты порыщешь по квартире, снимки ведь нужны с места происшествия.

— Верняк. Можно и пивка предложить. — Гек хотел внести свою лепту.

Дуся с Геком так и поступили. Подъехав к дому Инны, они увидели одинокого, скучающего и, судя по всему, изнывающего от жажды милиционера. Он был рад побеседовать и выпить по баночке пивка с такими свойскими ребятами-журналистами и разрешил им пройти в дом, чтобы сделать несколько кадров разрушенной квартиры (про квартиру Инны они даже и не упоминали).

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});