Право на тебя - Анна Сафина

улыбается, затем хмурится, – я сказал тебе выпить вина, ты хочешь поругаться?

Я видела ранее его в таком состоянии и молилась, чтобы он не устроил драку.

– Хорошо, только немного, – делаю вид, что отпиваю немного, но под его агрессивным взглядом приходится осушить бокал на добрую половину.

В голову резко ударяет хмелем. Я всегда быстро пьянею и поэтому стараюсь на подобных тусовках не злоупотреблять, в идеале – не пить вообще. Антон удовлетворенно кивает и уже после улыбается. Треплет меня по щеке, словно собачонку, и отворачивается. Вздыхаю с облегчением, когда он встает и присоединяется на танцполе к своим дружкам.

– Думаешь, куш отхватила? – доносится до меня шипяще сквозь музыку.

Пользуясь отсутствием Антона, его бывшая, Злата, подсаживается ко мне поближе. Знаю, что она все еще питает надежды вернуть его себе. Считает, что достойна его больше, ведь они одного круга.

– Нет, – вряд ли она меня услышала, но по губам прочитать смогла.

– Он тобой наиграется и бросит. Такая нищебродка, как ты, не пара сыну Пархоменко, не нашего уровня, ты и сама должна это понимать, – о, я понимаю, еще как понимаю, но ты и сотой доли всего не знаешь, девочка.

– Хочешь его себе? – спрашиваю напрямую, сохраняя ровный тон голоса.

Знаю, что играю с огнем. Всё, что будет произнесено здесь и сейчас, не останется в тайне. Уже завтра новость разлетится по всей тусовке. И до Артема Юрьевича информация долетит также быстро. Поэтому поджимаю губы и добавляю не то, что думаю на самом деле.

– Выкуси, стерва, он мой! – и цинично усмехаюсь, глядя ей в лицо.

Оно на глазах начинает багроветь, зрачки расширенные, сама она напоминает сейчас мне рыбу фугу, которая так же надувается, когда чувствует опасность. А для этой девчонки этой опасностью, к сожалению, являюсь я.

– Шшш, – от переизбытка отрицательных эмоций она пытается что-то мне ответить, но я уже отвернулась, не желая продолжать разговор.

Спешно сбегаю в уборную, пока Антон занят. Закрываюсь в туалете на щеколду и смотрю на себя в зеркало. Глаза холодные, как Северное море, губы тонкие от напряжения, а лицо бледное, как сама смерть. Часто дышу, таким образом пытаюсь сдерживать слезы. Нет, мне нельзя давать слабину. Вокруг меня одни хищники, которые только и ждут проявления слабости. А если учуют слабость, то накинутся безжалостной сворой и заклюют. Похлопываю себя по щекам и только тогда открываю щеколду. И в этот момент с щелчком дверь словно выносят с петель. Я еле успеваю отскочить в сторону. Но у страха глаза велики, дверь просто резко открывается под чужим напором. Даже не смотрю, кто заходит, просто пытаюсь протиснуться мимо. А зря.

– Куда собралась? – хриплый мужской баритон сбивает меня с толку.

И не успеваю я опомниться, как снова оказываюсь заперта в уборной. Но в этот раз не одна. А в компании. Еще и с мужиком. До боли знакомым мужиком. Точнее, с одной его частью.

– Что вы себе позволяете? – спрашиваю я, судорожно сжимая одной рукой горло.

Другой держусь за подставку раковины, боясь упасть. Такой ужас обуял меня, что я не могу двинуться с места.

– Малышка, – шепчет он как-то по-дьявольски.

Подходит ближе, нависая надо мной своей горой литых мышц. Настолько вплотную, что его пах нагло и бесцеремонно упирается мне в живот. Такой каменный и твердый, что не оставляет сомнений для воображения, что же он забыл со мной в одной комнате.

– Меня ждут, – выдыхаю, пытаясь оттолкнуть этого наглеца.

– Подождут, – говорит мне практически в рот, заправляет мои волосы за ухо и пытается меня поцеловать.

– Нет, нет, – в панике отклоняюсь, но сзади нет свободного пространства, так что предотвратить его прикосновение не удается, – вы забываетесь, как вас там!

– Саид, зови меня Саид, – говорит он после недолгой паузы, глаза его слегка остекленевшие, словно он и сам изрядно выпил, но запаха алкоголя нет, – повернись-ка, малышка, выполни свою работу, как следует.

– Ч-что? – в шоке я плохо соображаю, но улавливаю в его голосе легкое пренебрежение, которое мне категорически не нравится. – Кто бы говорил, потаскун!

Поспешно даю ему хлесткую оплеуху, это оскорбление приводит меня окончательно в чувство. И я быстро, пока он прижимает ладонь к щеке и отходит от потрясения, чуть ли не выдергиваю щеколду и выбегаю из уборной, аж волосы назад.

Вскипаю от возмущения. Вот наглец, решил, раз я прихожу и пользуюсь его услугами, то и тут не побрезгую воспользоваться его «щедрым» предложением. Нет, ну до чего же дерзкий пес, совсем берега попутал. Сжимаю кулаками свою сумочку и продираюсь сквозь толпу, вовсю орудуя локтями. Злате, которая со злобной миной выскочила мне наперерез, даже заряжаю под дых с превеликим удовольствием, чувствуя подспудное злорадство. Антона нигде не видно, и я решительно направляюсь к выходу. Разберусь с ним уже завтра, если он под дозой вообще вспомнит, что был здесь мной.

* * *

Саид

Щека горит от звонкого удара. Я оборачиваюсь, но ее уже и след простыл. Усмехаюсь, потирая кожу, и выхожу с уборной. Девчонки, толпившиеся за дверью, как-то с подозрением смотрят на меня, но никто не решается мне высказать свои возмущения. Видимо, ярость на моем лице весьма показательна и не располагает к излишней пустой болтовне.

Вижу, как впереди мелькает спина дерзкой девчонки. Не стал догонять ее, решая наказать ее другим способом, в совершенно ином месте, наиболее подходящем ей по статусу. Вместо этого чеканным шагом прохожу к бару.

– Виски плесни!

Бармен суетится, я же с гордостью оглядываю свои владения. В права начинает вступать ночь, и ресторанчик быстро превращается из кафе в ночной клуб. Алкоголь льется рекой, купюрами оседая в кассе. И это приносит мне незабываемое удовольствие, вот только именно сегодня комом в груди оседает недовольство, словно чего-то в моей жизни не хватает.

– Держите, – сзади на стойку с легким шумом ставят стакан.

Терпкий вкус коричневого пойла приятно оседает на языке. Натянутые до предела нервы расслабляются, позволяя организму отдохнуть от стресса.

– Ты так быстро убежал, – холодные женские пальцы проходятся вдоль шеи, – что-то случилось?

Мокрый язык вдруг проходится по моей ушной раковине. Дергаюсь, с недовольством глядя на Римму.

– Что ты себе позволяешь? – осаждаю ее, но затем смотрю на время, и мой голос смягчается. – Не обращай внимания, у меня дела.

Девчонка уже слегка навеселе. Смена ее закончилась, так что пусть делает, что хочет.

Она тяжело вздыхает и направляется к танцующей толпе. Теряется среди кучки людей и поворачивается лицом ко мне. Поднимает руки, плавно качая ими из стороны в сторону, затем обхватывает