Выходы из тела. Управление реальностью - Владислав Радов

  Инициация — это встреча с силой, изменение правил игры. Думаю, что вопрос об этой силе так и останется для людей вопросом. Люди могут лишь пытаться очеловечить её, давая имена, называя Богом, представляя образ, стараясь сделать силу понятнее. Однако она так и останется недосягаемой для линейного человеческого сознания. Единственное на что способен человек это настроиться на сотворчество с ней. Когда человек открывает в себе способность путешествовать по мирам, то осознаёт существование Создающей силы самым непосредственным образом. Ему больше не нужно верить. Он знает.

  Может показаться, что для книги, которая заявлена, как практическая уж очень много лирики и философии. Казалось бы, практическая книга должна быть более конкретной. Возможно, если бы мы рассматривали техническую или интеллектуальную задачу, то это было бы вполне справедливо. Но рассматриваемая нами тема вообще выходит за рамки привычных представлений, поэтому доступ к ней лежит не только в интеллектуальных, но и эмоциональных, подсознательных и бессознательных областях. Поэтому текст книги работает не примитивно «в лоб», и призван вызвать не только интеллектуальный отклик. Со стремящимся всё разделить на составные мёртвые части интеллектом в нашем случае далеко не уедешь. Уже само чтение этой книги способно привести к успеху вашей личной практики. Важнейший элемент успеха это вдохновение, а его не купишь и простыми техническими приёмами не вызовешь. Вдохновение это тонкая субстанция, освещающая путь любого успеха. Кроме того, здесь важно некоторое погружение в тему, связанное с определёнными энергетическими настройками. Поэтому всё сводить лишь к техникам отделения от тела и тому подобному совершенно недостаточно.

3. Сон счастья. Чей-то промысел

Эх! Хотелось бы рассказать, с чего всё началось. Ничего особенного, просто настал день, когда я должен был с этим столкнуться.

Началу игры предшествовал один сон, приснившийся мне несколько лет назад. Почему последующие события я называю игрой? Просто впоследствии дальнейшая моя жизнь приобрела два непривычных до того качества. Они выразились в появлении сильного интереса к жизни и ощущении, что окружающий мир далеко не единственный из тех, что доступны человеку. Всё это рождало ощущение участия в какой-то захватывающей игре. Догадка о многообразии окружающих миров впоследствии переросла в знание, что дало импульс для более тщательного изучения этой темы. Открытия и откровения, пришедшие вслед за этим, я считаю самыми важными в своей жизни. Разворачивающиеся в этой главе события произошли задолго до написания книги.

Этот сон отличался максимальной реалистичностью сюжета и образов, хотя и не был «осознанным».

Итак, сон. Я ехал в каком-то поезде и, стоя в тамбуре вагона, разглядывал через открытую дверь окружающий пейзаж. Поезд проезжал мимо залитого солнцем южного приморского городка. Внезапно возникла мысль, что я приехал. Я приехал, куда бы не лежал до этого мой путь. Курортный уют этого места заставил зашевелиться в душе чувство, вызвавшее решимость и твёрдость. Да, я понял, что должен сойти с поезда.

В следующее мгновение, я уже стоял посреди, одной из улиц этого города. Посмотрев под ноги, я увидел не дорогу, а скорее лесную тропинку, которая, извиваясь, скрывалась за одним из поворотов. Но всё же это была скорее улица, потому что по сторонам стояли небольшие дома тёплых расцветок, еле видные из-за окружающих их деревьев и цветущих кустов. Возникло ощущение, что тропинка должна вести к морю. И я пошёл по ней, сопровождаемый радостными пейзажами и запахом неповторимого южного воздуха. Тропинка не только извивалась, но и постоянно заставляла то спускаться куда-то вниз, то подниматься на невысокие холмы.

Но не сюжет и не открывающаяся картина была важна. Чувствовалось нарастание ощущения праздника в душе. С каждым мгновением я становился всё более счастливым. И это не было какой-то пустой эйфорией. Вслед за возникшим ниоткуда счастьем, появилось и чувство свободы и какой-то исполненности. Такая исполненность возникает тогда, когда внезапно становишься обладателем того, о чём ты даже боялся мечтать. Или тогда, когда твоё глубоко запрятанное знание, что всё будет хорошо, вдруг подтверждается самым очевидным образом.

Вероятно, вам знакомо это ощущение, когда переполняющее счастье не даёт возможности быть спокойным и медленно идти или стоять на одном месте. Я больше не мог ходить. Я бежал, переполняемый своими чувствами. Тропинка кончилась, и я попал на старинную площадь этого городка, на которой увидел прогуливающихся людей. Несмотря на свой бег, я заметил насколько спокойны, грациозны и счастливы эти люди. Заметив меня, они совершенно неожиданно начинали махать мне руками и радостно кричать: «с приездом, с возвращением домой!» Чем дальше я бежал по городу, тем больше, встречаемое мной, напоминало какой-то карнавал. Это были уже толпы радостных людей. Играла весёлая и торжественная музыка. Глаза людей, обращённые ко мне, выражали любовь и какое-то величайшее счастье. Вдруг я почувствовал, как сильно я сам люблю их. Моя любовь превысила даже то ощущение счастья и радости, которые казались мне уже предельными для человеческих сил. Я всех тут знал. Посмотрев на человека, я сразу вспоминал, как его зовут. И каждый встречаемый вызывал у меня фрагменты каких-то приятных воспоминаний, а вслед за ними чувство нежности и любви. Людей было так много, что я уже не мог бежать. Всё переросло в череду объятий, поцелуев и радостных слёз.

— Мы всегда так встречаем вернувшихся. Это всё для тебя. Мы рады, что ты снова дома. — Сказала подошедшая ко мне девушка, и заговорщически улыбнувшись, спросила — ты помнишь меня?

— Ирина! — Вскрикнул я, и, подняв её на руки, закружил.

Потом мы стояли с ней обнявшись, и я лишь чувствовал дружеские похлопывания по спине со стороны проходящих людей. А карнавал, казалось, только набирал силу.

— Побежали, искупаемся в море и вернёмся, — предложил я ей.

Мы побежали, а потом полетели, едва не задевая верхушки деревьев.

— Как я мог всё забыть!? Где я был всё это время!? — Крикнул я, стараясь быть услышанным на фоне звучащей музыки.

— Теперь это не важно. Главное, что ты дома.

Открылся вид на бескрайнее и изумительно синее море. И зазвучала другая музыка. Весь дальнейший полёт нас сопровождал голос Фредди Меркьюри, придавший какой-то невероятный объём окружающему пространству.

И вдруг картинка начала рассыпаться, а уже через мгновение, я очнулся в своей кровати в привычном мире.

«Нет! Какой кошмар!» — первое, что пришло в голову, когда я снова увидел потолок своей комнаты. Нервная попытка снова уснуть ни к чему не привела. Первые минуты пробуждения были похожи на панику. Но потом я всё же успокоился.

Теперь я просто разглядывал причудливый рисунок старых выцветших обоев. Была ночь. Лишь свет от уличного фонаря освещал часть стены резким бледным светом. «Что же это было?», твердил я себе, все более приходя в себя. И хотя события, только что пережитые мной были свежи в памяти до мельчайших подробностей, тем не менее, я уже не сомневался, что видел всего лишь сон. «Всего лишь сон», твердил я себе, как бы успокаивая. Как будто следующей успокаивающей фразой должна была стать: «Кошмар кончился и теперь всё хорошо».

В голове крутился и не давал покоя какой-то вопрос, который я всё не мог сформулировать. Что-то важное хотел я сказать сам себе. Но что? Лишь одна тоска и подступающая вновь знакомая депрессия. Встав с кровати, я походил по комнате, потом пошёл на кухню и, не смотря на то, что была ночь, сделал себе кофе. Нужно было решить что-то важное. Да, этот сон слишком похож на какую-то реальность. Но ведь это иллюзия. Тогда почему я действительно узнавал всех этих людей и ту девушку Ирину, а теперь не помню, что знал их раньше. Нет. Не это главное. Эти вопросы были слишком мелкими и второстепенными.

И в какой-то момент вопрос всё-таки всплыл в сознании. Я понял, о чём хотел себя спросить. Возникло сразу несколько вопросов, объединённых одним смыслом.

«Почему я никогда в жизни не чувствовал себя таким счастливым и свободным? Почему никогда не испытывал такой огромной, можно сказать тотальной любви и никогда чувство, что ты находишься дома не было таким однозначным и бесспорным?»

Как всем нормальным людям мне была знакома любовь. Да и ощущение счастья было частым гостем в моей жизни. Но испытанное во сне нельзя было сравнить с какими-то событиями моей жизни. Меня там просто разрывало изнутри, как будто мой личный объём не соответствовал объёму воспринимаемых чувств. Никогда не думал, что это можно мерить объёмами.

Что же это за иллюзия такая? Может иллюзия здесь, а не там. Или везде. Нет, это уже слишком. Да и при чём здесь иллюзия или нет. Важно, что прожив на тот момент свои уже почти тридцать лет, я никогда не испытывал ничего подобного.