Девочка Беркута - Марика Крамор

уровне горизонта сменяется уже потемневшими синими красками. Потрясающая картина. Аж дух захватывает.

Перевожу растерянный, грустный взгляд в сторону двери.

Желудок почти прилип к позвоночнику и громко урчит.

Я не привыкла питаться два раза в сутки. Стараюсь есть мелкими порциями, но часто. И пить. Главное правило – минимум полтора литра воды в день. Но здесь, рядом с Беркутом, весь мой жизненный распорядок летит к черту.

Посторонние голоса давно стихли, а я все не решаюсь выйти из комнаты.

Усаживаюсь на подоконник и обхватываю руками колени. Затылком опираюсь об откосы. Нескончаемый поток мыслей вводит меня в состояние транса, когда я уже не чувствую ни холода от стены, ни тепла батареи, не слышу посторонних звуков, не вижу ничего перед собой.

Я здесь. И каждую секунду ощущаю себя легкой добычей. Беззащитной. Слабой. Потерявшейся маленькой девочкой. Но самое страшное не это. Меня даже искать некому, произойди несчастный случай. В ближайшее время даже с работы не позвонят. Потому что я взяла отпуск на две недели. Сил больше не было после трагедии приходить в офис, воодушевленно общаться коллегам и подсчитывать, кто сколько заработал.

Мне кажется, что моя жизнь пуста. В ней нет ничего ценного. Ничего такого, ради чего хочется каждый день просыпаться и счастливо улыбаться своему отражению. Вообще ничего. Незачем идти вперед, превозмогая душевную боль и неподъемное, нескончаемое чувство утраты, да и, чего уж греха таить, жалости к себе.

Папа ушел из семьи, когда я была совсем маленькой. Мамы не стало три месяца назад. А черная печаль обжигающей лавой продолжает периодически укрывать меня с головой.

Парня у меня нет. Родственников тоже, кроме пожилой тетки, которая живет в столице. Искать заботу, тепло и поддержку не у кого.

После гибели мамы я раскисла. Не понимала к чему иду и зачем, что делать. К чему стремиться, чего добиваться. Ничего не хотелось. В моей жизни больше нет самого близкого человечка. Той, которая всегда бы обняла и, несмотря ни на что, смогла бы поддержать. Это ужасное чувство топит меня почти каждый день. Я до сих пор не смирилась с тем, что ее больше нет. Очень больно – терять близких. А вновь учиться «ходить» и жить без них – еще больнее. Потому что горькая утрата нанесла тяжелый удар слишком неожиданно.

Делаю глубокий вдох. Стираю слезу, ощущая влагу на пальцах. И почему-то соленый вкус во рту. Только сейчас до меня доходит осознание, что я безостановочно реву уже не первую минуту, и даже плечи дрожат. А горло схватывают спазмы. Дышать тяжело....

И вдруг раздается негромкий стук по стеклу.

Глава 11

От неожиданности я резко дергаюсь и со страхом впиваюсь взглядом в красивое, мужественное, волевое лицо с темной бородой.

Беркут очень странно смотрит. Как будто ему меня жаль. Сочувствует словно.

Отворачиваюсь. Много ли он может чувствовать? Уверена, его сердце давно уже огрубело, превратившись в самый настоящий камень.

Настойчивый стук раздается вновь. Я смотрю на мужчину сверху вниз и не понимаю, чего он хочет.

И тут слышу едва разборчивое, приглушенное:

– Открой.

Понятия не имею, отчего все же слушаюсь его. Тянусь к ручке и поворачиваю ее, чуть приоткрываю форточку.

– Выходи во двор.

Это не приказ. Вежливое предложение. Спокойное. И, наверное, без всякого подтекста.

Глаза болят от пролитых слез, чувствую, что и губы слегка опухли. И нос, наверное, красный…

– Не хочу, – произношу тихий ответ. Не уверена, расслышал Беркут или нет. Поэтому для пущей убедительности отрицательно машу головой.

– Дейв по тебе соскучился. И ему пора повязку снимать. Поможешь?

Я недоверчиво уставилась на мужчину, пытаясь понять, в чем подвох. Не сразу осознаю, что не могу отвести взгляд. Смотрю прямо в его бездонные глаза. Они не карие. И не желтые. Не темные и не светлые. Они яркие. Словно янтарные. С темным ободком и частыми вкраплениями коричневого. Я не вижу в них ярости или злости. Жестокости. И даже раздражения нет ни капли.

Так смотрят только очень уверенные в себе люди. Спокойные. Самодостаточные. Такие, которые плюют на мнение окружающих. И которые делают только то, что сами считают правильным.

– Захвати с кухни ножницы и какую-нибудь тряпку. Ты видела, где они лежат.

Он ждет моего ответа, а я словно воды в рот набрала. Зачем мне к нему идти? Разве не он хотел поразвлечься с женщиной, а вместо этого привезли меня? Разве не его друзья так грубо, не спрашивая моего мнения, засунули меня в машину? Разве не он удерживает меня здесь силой?

Да, все именно так и есть. Но я, вопреки здравому смыслу, все же слезаю с подоконника.

– И куртку мою накинь. У двери на вешалке. Ветер поднимается.

Я порывисто оборачиваюсь, но мужчины уже и след простыл. Тяжело вздыхаю.

В ванне наскоро ополаскиваю лицо холодной водой. Стряхиваю капли с ладоней и пальцев и иду в коридор. Снимаю с крючка огромную серую куртку и надеваю, застегнув молнию.

Зеркал я в доме не заметила. Поэтому выхожу во двор прямо так. Выгляжу, наверное, смешно. Но, а мне-то что?

На улице действительно похолодало. Поток свежего воздуха ударил в лицо, растрепав волосы.

Мне должно быть тяжело и нечем дышать, я ведь в плену, но… выйдя на крыльцо, я почему-то почувствовала небывалое воодушевление и ощущение, что свобода топит меня изнутри. Наверное, это все воздух. Наполнен нотками сухой травы и морозной свежести. Холод не пробирает до костей, лишь дарит фонтан бодрости. Потрясающее мгновение, наполненное жизнью. Сама не люблю загородные дома, ведь я – дитя многоэтажек, проблемных парковочных мест, вечной спешки и загазованности.

А здесь словно время остановилось. И вся суета осталась где-то далеко. Поблизости только бревенчатый домик, собаки, приближающийся звонкий лай которых слышен уже сейчас, и их хозяин – серьёзный, задумчивый, опасный и своевольный гигант.

Как будто я попала в другое измерение. Куда-то в прошлое, когда все жили вот в таких домах. Вот так спокойно и размеренно, никуда не торопясь. Наслаждаясь каждым днём, а не постоянно находясь в бегах.

Здесь словно время замедляется, минуты сбавляют ход. А картина жизни предстает совсем другой. И как будто на второй план уходит тот факт, что меня удерживают здесь силой. Это очень странное ощущение, но почему-то именно сейчас вместо страха и ужаса я чувствую только умиротворение.

– Ну что, принесла ножницы?

Медленно оборачиваюсь. И понимаю, что забыла. Про все забыла.

Мужчина приблизился почти вплотную, взяв мою руку, притянул ближе к себе. Закатал сначала один рукав. С безразличным выражением лица то же проделал и со вторым. Обращается со мной, словно с куклой. Ещё он плавным движением зацепил собачку на молнии, решительно потянув вверх, и застегнул замок до самого горла. А я просто стою и молча подчиняюсь, пока не осознаю, что мужчина скользит ниже огромными