За Пределом - Елена Лобанова

Н-да… Вытяжка из пиявок… Это, действительно ценный продукт. Пиявки обычно сами не прочь из кого-нибудь вытяжку «вытянуть». А вот наоборот, это — верх мастерства. Значит, — вытяжка, луковый сок, сало топленое, деготь, каменное масло, сок каштана — смешать, поджечь, бросить во врага. Тьфу! И стоило с пиявками целоваться. Хотя для людей — другое дело. Человек выползня не придушит. Интересно, каков принцип? «Не убью, так замараю?». Бедные люди…

Конечно, сущий бред Амалирос отсеивал. Такие составляющие как молоко девственницы (ну-ну), поцеловать корону Черного Властелина, (ага, мы их тут сами лепим как горшки, еще целовать не хватало), коготь дракона (может, кто-то из необразованных людей имел в виду ящерицу, но звучит нелепо), а так же все рецепты, содержавшие кровь эльфов — как Светлых, так и Темных. Какие. (Однако, люди — кровожадные). Рог Единорога встречался через раз. Эти «декокты» Амалирос правил, если в них входили прочие естественные ингредиенты. Зачеркивал и писал: «коровий подойдет».

Из всего хлама, который по его требованию скупался повсеместно, он отсеял около двух сотен действенных, на его взгляд, составов. Различные колдуны и колдуньи могли теперь доживать свой век безбедно и не морочить своим соплеменникам голову.

Практические пособия по избавлению от сердечной страсти Выползень читал, и жег. Жег и читал следующие. Чего только стоил совет мага с Архипелага: «Если ни один декокт не подействовал, то следует перейти к противной практике. После двух сотен женщин за одну луну Вам или станет все равно с кем, или же противно, что не менее действенно». Фуу! Речь шла о человеческих женщинах. А Элермэ… Даже вторую такую нельзя найти. (Амалирос, отдался страсти, раз уж все равно — лечиться), не говоря уже о двух сотнях. Бред. Очередной свиток отправился в камин. Камин в эти напряженные дни питался сплошь деликатесами. Хоть экономию дров учитывай!

Как ни странно, его тягу к излечению поддерживали только три Открывающих, ныне — работники кухни, получившие пятьсот лет этой кухни за вероломный заговор. Остальные подданные были черствы как скалы и горы.

Едва все нужные части снадобий были собраны, «мастера отворотных средств» приступили к практике. Отгоняли, возгоняли, запаривали, смешивали извинь с козлиным молоком, терли рога, сыпали сушеные части рептилий — творили в свое удовольствие. Знать бы раньше — и никакой схватки с Выползнем не надо. Один только рецепт на дерезе с беленой чего стоил: «Ягоды же и листья запечь в пироге». Остальная чепуха про то, что следует добавить в тесто — просто не имела значения. Полная гарантия от любви. Покойники, они вообще не склонны к чувствам.

В первый же день удачных зельеварений, за которыми Амалирос следил лично, (а вдруг перепутают нарочно?), он получил семьдесят склянок всеразличной дряни. Что-то надо было капать на подушку, что-то в рот, что-то в нос. Составы были распределены по времени и месту принятия и употреблены без остатка. Эффект оказался внезапным. Нет, эта неразумная любовь пока не прошла. Но зато пришла, проклявшая его Мать, с которой он не виделся уже триста двадцать три года. Вышла с нижних уровней, посетила сына и заявила, что он умирает, а принятое им зелье — смертельно.

Чепуха! Чесалось все смертельно, это — да! Но от чесотки не умирают. Это временные трудности. Просто, в один из «советов» входило в качестве лечения растирание листьями сумаха. А если Амалирос что-то делал, то отдавался делу без остатка. От листьев мало что осталось. Он сам, как и было обещано, пошел красными пятнами… Сумах, конечно, напрочь отбивал все мысли кроме одной: «Когда чешется пятка, то чесать её еще хуже, чем не чесать?». Видимо лечение состояло в раздумьях над неразрешимой дилеммой вместо любовных томлений. На крайний случай — подойдет.

После необыкновенно нежного разговора с Матерью было решено принимать не более одной склянки в день. Чтобы распознать наиболее действенное средство. Жаль, он так и не успел попробовать ароматный пирог. Ничего — завтра подогреют и… Впереди было еще не менее ста сорока склянок. Что-то же должно подействовать.

Говорят, что все влюбленные — безумны. Большинство подданных даже не подозревало о том, что Повелитель влюблен. А вот о том, что Выползень совершенно сошел с ума, знали все. Верхние Покои опустели окончательно. Народ забился по самым нижним пещерам. Некоторые покинули свои дома. Что-то должно было случиться. Это предчувствие носилось в воздухе. Через воздушные ходы оно попадало на нижние уровни вместе с ароматами зелий, которые варились, кипели, булькали. Народ чихал, но терпел. Все подданные Амалироса знали: никогда не бывает просто плохо, всегда может стать еще хуже.

Фиритаэ Ар Ниэль Арк Каэль с тяжелым сердцем села писать письмо. Письмо было адресовано Светлым сородичам и помимо приличествующих фраз содержало, страшно сказать — просьбы. Такие как: прислать травников для снятия эффектов от некоторых растений, входящих в рецепты зелий (копия полного списка прилагается), обещание торговых путей через тайные ходы и заказ на три сотни Светлых любовных романов с хорошим концом (никаких смертей). Помимо этого была отправлена личная записка Озерному Владыке Тиаласу. Там встречались и вовсе странные обороты речи: «мой идиот», «ты сам — отец», «разрешаю побить», «где эта Светлая змея?».

А сам Амалирос чувствовал себя бодро. Совсем не спал и согревал себя последней надеждой: «Ничего у вас не выйдет! Ни-че-го!».

Глава 2

Первыми в сторону Запретного леса отправились разведчики с Исильмэ, Элермэ и Морнином. Даэрос решил, что местным жителям ни к чему наблюдать такой табун — кобылы, жеребцы, мерин, тринадцать айшаков и всадники всех мастей.

Вайола наотрез отказалась уезжать с Гройном и ждать в условленном месте — вдруг «Принц» схитрит и исчезнет? Гройн настаивал на исключительной честности Даэроса. Устно. В душе гном надеялся, что соперник все-таки сбежит. Если эльф такой дурак и не влюбился немедленно в красивейшую из дев, то почему бы ему не совершить еще одну глупость?

Пришлось Даэросу и Нэрнису отправляться вместе с гномами. Сульс и Расти дорогу до заброшенной деревни уже знали. Им досталось сопровождать Пелли.

Тонд бродил по пустому двору. Вся земля была в отпечатках множества копыт. Вчерашнее припоминалось отрывками, которые владелец постоялого двора никак не мог увязать в единое целое. У него были гости. Наверное, перегонщики табунов. Но очень странные перегонщики. Зачем было с табуном останавливаться на ночлег у него и платить так щедро? А пять золотых монет — это очень щедро. Кухарка и служанка вообще ничего не помнили. Нет, они помнили, что вчера он слишком много выпил. Две бутыли извиня — как только жив остался?

Элермэ почти наслаждалась прекрасным утром. Её даже не отвлекала вялотекущая ссора между Исильмэ и Морнином. Было бы на что отвлекаться. Она бы тоже злилась, если бы перед ней так извинялись. Аль Манриль только закатывал глаза, делал несчастное лицо и говорил «О!». Этих «о» было уже слишком много. Но Исильмэ, каким-то образом, каждое из них воспринимала по-разному. Похоже, что через пару сатров она его простит. Разведчики были предупредительны до противного. Разве что не предложили нести её, Элермэ, вместе с любимой кобылой. Хитрые Темные. Потому и не предложили, что чувствовали — согласится.

Светлая Вестница как раз начала мечтать, как Амалирос узнает о детях. Попыталась себе представить, как он будет страдать. Получалось плохо. Страдающий Амалирос никак не хотел обретать реальные черты. Пришлось вздохнуть и вообразить Амалироса в ярости. Вот это получилось замечательно. В её мечтах Повелитель Темных переколотил все ценные и не очень предметы в своих покоях. Правда, Выползень почему-то метался по Верхним Покоям с обнаженным торсом. А иногда и вовсе в неподобающем виде. Ну, и ладно — он же когда злится и не на такое способен. Почему-то сразу вспомнилось, как он душил выползня. Хорошо душил.

Элермэ вздохнула. Хорошая месть. Справедливая. Но, что-то все-таки было не до конца правильным. Вестница даже чуть в седле не подскочила, когда поняла, что именно. Неправильными были два года, через которые Даэрос предложил «осчастливить» своего Повелителя известием. За два года такой потрясающе красивый мужчина, как её… ну, ладно, не её, Выползень вполне может заключить с кем-нибудь Брачный Союз. Это Аль Манриль страдал, сидя на дереве двести лет. А Амалирос страдать не будет. У него же любимое занятие — устраивать семейную жизнь своих подданных. И чтобы он там не говорил о страшных опасностях, которым будет подвергнуто дорогое ему существо, он это существо найдет. Подвергнет ли он его сам опасностям — даже не вопрос. Подвергнет. Элермэ задумалась: а куда он отправляет заговорщиц, интересно? Заговорщики понятно — тарлы добывают на нижних уровнях. А девы? Но доводить дело до такого безобразия как «Некая Спутница жизни Отца её детей» Светлая не хотела. Это неслыханно скандальная и небывалая ситуация. Значит, следовало известить Выползня немедленно. Все равно уже не догонит. Вот только как?