Хозяин гор - Лена Бутусова

с любопытством и страхом косившиеся на чужаков. Из-под ног у них шарахались перепуганные куры и цесарки, оглушительно возмущаясь и рассыпая по сторонам тучи перьев.

Мужчин во дворе было немного, в основном юноши или седобородые старики, и все они были заняты каким-нибудь делом. Сидевший под навесом белобрысый парнишка сосредоточенно скоблил расстеленную прямо на земле шкуру, благообразный старичок плел из гибких веток корзину, попутно развлекая разговорами двух притулившихся у его ног детишек лет пяти. И каждый, мимо кого конвоиры проводили Павла с Викой, старался исподтишка разглядеть незнакомцев. Натолкнувшись на Викин взгляд, все они поспешно отводили глаза, но величина любопытства была налицо.

Вика поравнялась с попутчиком. Проговорила тихонечко:

– Паш, это что вообще такое? – красноречивым взглядом обвела внутренний двор и его обитателей.

Парень скованно пожал плечами:

– Может, поселение реконструкторов? Или староверов?

– Странно так… – девушка протянула себе под нос, оглядываясь по сторонам, но натолкнувшись на подозрительный взгляд провожатого, замолчала. К чему лишний раз провоцировать человека с мечом на поясе?

Их вели к большому дому в центре поселения, в котором, по всей вероятности, жил тот, кого стрелок назвал Радамиром. Однако внутрь их заводить не стали. Обогнув строение, они вышли к стоявшей за ним открытой кузне. В ней работали двое: мальчишка лет двенадцати и крепкий немолодой мужчина. В печи жарко гудело пламя, и кузнецы, увлеченные своей работой, не сразу заметили подошедших воинов.

Какое-то время они просто стояли рядом, из почтения не смея прерывать занятия старосты. Вика с интересом наблюдала за жаркой работой. Она никогда не видела ничего подобного раньше: как раздувают мехами огонь в настоящем горне, как раскаляют там металлическую заготовку, как выверенными аккуратными ударами молота придают ей нужную форму. Наверно, девушка долго могла бы следить за этим процессом, но командир лучников все-таки нарушил молчание и окликнул старшего кузнеца:

– Отец, мы снова поймали нарушителей.

Радамир перестал стучать молотом и опустил щипцы с раскаленной деталью в ведро с водой. Повалил густой пар, на время скрывший лицо старосты. Сквозь клубы пара прозвучал спокойный низкий голос:

– И зачем вы притащили их сюда? Не могли в лесу все устроить? Без лишнего шума и грязи?

Казалось, командир смутился, подбирая правильные слова:

– Мне кажется, они пришли с ТОЙ стороны. У девушки широкий Поток…

– Кажется? – Радамир, наконец, оторвался от работы и повернулся к воинам. – Я не для того сделал тебя командиром разведчиков, чтобы тебе что-то казалось.

Вика с интересом принялась разглядывать нового знакомого. Он был немолод, но его физической форме могли бы позавидовать многие Викины ровесники. Высокий, плечистый, длинные, седеющие волосы были перехвачены надо лбом узким ремешком. Засученные выше локтя рукава давали возможность разглядеть крепкие руки, привыкшие к тяжелому труду, а, возможно, и к оружию. Мужчина был по-своему красив, хоть грубоватое лицо его было исполосовано многочисленными морщинками, но вот выражение этого лица не сулило Вике с Пашей ничего хорошего. Да, и слова его сложно было назвать дружелюбным приветствием.

Приведший их стрелок вскинул голову, встретившись взглядом со старостой, и Вика непроизвольно отметила, насколько они были похожи. Вот только глаза у командира отряда были не серыми, как у отца, а прозрачно-голубыми, словно летнее небо в жаркий полдень.

– Я чувствую, как широк ее Поток, отец. Ты знаешь, что я не ошибаюсь в таких вещах.

Староста недовольно поджал губы, разглядывая пришельцев:

– Давненько у нас не было гостей с ТОЙ стороны.

Вика недоуменно переглянулась с Павлом и решилась все-таки вставить слово:

– С ТОЙ стороны чего? Я прошу прощения, – девушка решила на всякий случай извиниться, чтобы лишний раз не злить сурового мужчину.

Она все больше и больше ощущала абсурдность происходящего, теряя нить здравого смысла. Сначала поезд без вагонов, перрон без рельсов, а теперь еще эти, с луками и мечами. Внезапно Вику осенила догадка: быть может, она все еще спит в вагоне электрички, едущей в Орехово-Зуево? И все происходящее вокруг просто очень реалистичный сон. Вика тихонько ущипнула себя за запястье – эффекта не было, окружающие декорации никуда не делись, и девушка разочарованно принялась тереть место щипка.

Радамир раздраженно дернул головой:

– Мингир, отпусти людей.

Командир коротко кивнул двоим лучникам, и, те послушные его жесту, быстро, но без суеты покинули кузню.

– Эрлин, иди в дом к матери.

Мальчишка, что помогал старосте в кузнице, тотчас подхватился и, не задавая вопросов, почти бегом отправился прочь. Судя по всему, Радамир пользовался немалым авторитетом, и с его словами не принято было спорить, хотя Вика уловила тонкое натяжение в разговоре отца с сыном. Усмехнулась про себя: конфликт отцов и детей налицо. И в мегаполисе, и в странной деревушке из позапрошлого века – проблемы одни и те же, ничего не меняется. Главное, чтобы тот из них, кто окажется на стороне Вики и Павла, одержал верх в этом конфликте. И пока что Вика делала ставку на младшего из двух новых знакомых, ведь именно он сохранил им жизнь вопреки воле отца. И сам заранее принял решение, а на показ Радамиру привел лишь для того, чтобы соблюсти внешние приличия и показное послушание.

Радамир вытер руки серой тряпицей, затем, чуть помедлив и скривив нос, бросил грязную ткань в огонь, пылавший в горне. Пламя с жадностью накинулось на новую пищу, и в считанные мгновения материя сгорела дотла. Только тогда староста соизволил посмотреть на пришельцев. Взгляд у него был тяжелым и настолько пронзительным, что Вика почувствовала себя раздетой и снова неловко ссутулилась.

– Говорите, с ТОЙ стороны? – Радамир продолжал откровенно разглядывать Вику с Пашей. В его взгляде не было сальности, лишь холодное любопытство вперемешку с недоверием и брезгливостью. – Чего молчите? – староста вперил темно-серый взгляд в Пашу, но тот лишь потерянно хлопал глазами.

– Этот малахольный какой-то, – Мингир пренебрежительно скривил губы и сплюнул себе под ноги, явно демонстрируя свое отношение к Паше.

– Мы ничего не говорим, – Вика рискнула возразить старосте. Что поделать, она никогда не лезла за словом в карман. – С какой, той стороны? Мы зашли куда-то не туда? Так мы сейчас же уйдем. Да, Паш? – Вика с надеждой обернулась на спутника, ища поддержки, но тот лишь промычал что-то нечленораздельное, не поднимая глаз.

– Ишь ты, какая смелая, – староста усмехнулся. – Не то, что твой дружок. Похоже, что и впрямь, ненашенская. Да, и одета… странно, – мужчина многозначительно хмыкнул, оценив длину подола Викиной юбки. – Накинь на нее что-нибудь, а то она своими прелестями мне всех мужиков переполошит, – Радамир кивнул сыну, но тот не шелохнулся.

– Было бы, с чего полошиться, – Мингир