Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России. Том III - Яков Иванович Бутович

России, доставленные Комитету о коннозаводстве российском от местных начальств и частных владельцев». Санкт-Петербург, 1839 г.

Кобылы Домашней от Кролика ни в описи Шишкина, ни в описи Хреновского завода не было. В дальнейшем, согласно правилам чистопородности, Бычка можно было считать рысистым наполовину или, с большой натяжкой, на три четверти, и то условно, на основании показаний Шишкина, что мать Бычка – дочь хреновского Кролика 1-го, что не подтверждено документально.

Обратимся к описи завода В.И. Шишкина. Эта опись составлена чрезвычайно тщательно. Порода всех жеребцов и маток доведена до четырех колен, а то и больше. Затем, что особенно важно отметить, только в описи В.И. Шишкина указана масть всех предков, вплоть до выводных родоначальников, чего не было сделано даже в описи Хреновского завода, да и вообще в последующих заводских книгах. Из этого я могу прежде всего заключить, что у Шишкина на руках имелись более подробные описи, чем те, что были напечатаны для Хреновского завода, иначе он не мог бы дать указаний масти предков своих лошадей, которые все происходили из Хренового. Известно, что генеалогию хреновских лошадей привел в порядок и составил описи сам Шишкин, а потому совсем не удивительно, что у него на руках имелся весь этот богатейший материал. Опись завода В.И. Шишкина была составлена не только грамотно, подробно, но и превосходно.

Невольно возникает вопрос: почему же происхождение одной лошади, именно Бычка, было изложено столь лаконически и явно неудовлетворительно в этой образцово составленной описи? Случайность это или же предумышленное действие? Мне кажется, что на вопрос этот ответить нетрудно. Зная, как точно была составлена опись завода Шишкина, не приходится сомневаться, что либо сам Шишкин, либо купивший у него Бычка И.Н. Рогов были заинтересованы в том, чтобы не разъяснить, а, наоборот, завуалировать происхождение лошади. Шишкин отнюдь не случайно так изложил породу Бычка.

Здесь возникает второй вопрос: каковы же были побуждения Шишкина или того лица, которое его об этом просило? Ответ на него мы получим, если вспомним, что в те отдаленные времена всякая примесь к рысистой породе, особливо английская, подвергалась гонению и была не в моде, так как орловская порода уже тогда признавалась самостоятельной. Вот почему коннозаводчики косо смотрели на рысистых лошадей с примесью верховой и английской крови. Такую лошадь продать было нелегко. Отсюда можно сделать вывод, что мать Бычка в той или иной степени имела примесь чуждой крови и у Шишкина были все основания завуалировать метисное происхождение Бычка. Так говорит логика. И так было на самом деле. В печати того времени могли быть слухи о том, что Бычок происходит от полукровной кобылы. Спортивная литература подтверждает это. Обратимся к этим слухам и подвергнем их критическому разбору.

С моей точки зрения, наибольшего доверия заслуживает, как и всегда, сообщение нашего летописца В.И. Коптева, который был осведомленнее других авторов, гораздо их правдивее и умнее. Вот что по этому поводу писал Коптев: «Хотя по сведениям, переданным Н.Е. Смесовым Д.П. Голохвастову при продаже Бычка, и значилось, что Бычок родился от Атласного и рысистой кобылы Домашней, дочери Кролика, но по неотысканию в описях Хреновского завода означенной кобылы и потому, что в описании завода В.И. Шишкина в “Подробных сведениях о конских заводах в России”, изданных Комитетом о коннозаводстве российском в 1839 году, значится, что мать Бычка породы Кроликовой, но в каком колене она от Кролика, и от какого именно, и от какой матери она происходит – сего не видно. Все это породило некоторое сомнение насчет происхождения Бычка от чисто орловской крови, и некоторые охотники уверяли, что он произошел от аркадакской кобылы, как о сем носились слухи». И еще: «…существовало мнение, что Бычок был от полукровной матки. Несмотря на это предубеждение, которое господствовало в кругу охотников, Д.П. Голохвастов никак не соглашался с ними». И еще: «…очень мало походил на Ратного (А.К. Мясникова), ехавшего так резво в нынешнем году в Царском Селе, который по отцу и по матери есть правнук Бычка (Д.П. Голохвастова), сына полукровной кобылы вяхиревского завода».

Можно привести и другие выборки из сочинений Коптева на эту тему, в которых он говорит в желательном для нас смысле, но и приведенных цитат вполне достаточно. Из отзывов Коптева ясно видно, что Бычок, по многим слухам, был от полукровной кобылы, по другим же – от аркадакской, по третьим – от верховой вяхиревской и т. д. Словом, только не от рысистой матки. Отсюда вполне понятна «неясная и столь своеобразная» редакция происхождения Бычка, сделанная самим Шишкиным. Подвергая разбору мнение Коптева, следует иметь в виду, что он был ярым поклонником Д.П. Голохвастова и относился к его памяти с благоговением. Дело в том, что Коптев был студентом Московского университета в то время, когда Голохвастов был попечителем Московского учебного округа. Голохвастов, первый вице-президент Московского бегового общества, ввел молодого человека в спортивные круги; ему же Коптев обязан своими первыми шагами на государственной службе. Кроме того, Коптев питал чувство глубочайшего уважения к Голохвастову и был поклонником его коннозаводского таланта. Я привожу все эти данные для того, чтобы показать: мнение Коптева о Бычке было сугубо осторожным, сначала из-за боязни обидеть Голохвастова, а после его смерти – его сына, с которым Коптев был в превосходных отношениях. Тем не менее Коптев все же написал о происхождении Бычка от полукровной кобылы. Стало быть, умалчивать об этом дольше было неудобно, иначе осторожный Коптев никогда бы не стал эти сведения приводить. Если бы в этом вопросе была малейшая тень сомнения, Коптев со всей силой своего блестящего пера опроверг бы эти слухи. Однажды он все же попытался опровергнуть их, но сделал это весьма неудачно: он привел в доказательство кровно-рысистого происхождения Бычка то обстоятельство, что его потомство прославилось на ипподромах! Интересно заметить, что более определенно и более отрицательно высказался Коптев по тому же вопросу лишь в 1861 году, то есть после смерти Д.П. Голохвастова и начавшейся ликвидации завода его сына Д.Д. Голохвастова. Совсем молодым человеком Коптев под влиянием самого Голохвастова воспевал победы Бычка на ипподроме в Москве, но о его происхождении и формах избегал говорить. Позднее он редко писал о Бычке, который не был его любимцем или фаворитом. Это также служит веским доказательством того, что Коптев видел в Бычке лошадь отчасти чуждую орловской крови (а известно, что Коптев всю свою долгую жизнь прославлял гений Орлова и созданную им породу рысаков). Мне ясно, почему Коптев не стал углубляться в вопрос о том, была ли в действительности мать Бычка аркадакской кобылой или полукровной