Клятва (СИ) - Калашников Павел

— Молодость на то и молодость, — вздохнул Артем. — У него ж сердце горит, рвется за оковы. Я это еще с детства у него заметил: всё не сидится ему на месте. А глаза, глаза горят! В лучшее место рваться надо, говорит, а не здесь отсиживаться!

Егерь немного нахмурился, еле заметно вздохнул.

— Но мне-то куда, старику? — продолжал Артем. — Я уже свое отъездил. Хватит.

Перевозчик налил еще. Теперь водки.

— За молодые, горящие сердца! — догадался Артем. — Опа!

Спирт неприятно обжег глотки.

Повисла тишина. Изредка мигала лампочка, как пчела жужжал холодильник, мерно били небольшие часы, расположившиеся у жесткой жестяной кровати.

— Ты с Витькой-то мириться будешь? — серьезно спросил Артем, выдержав паузу.

Егерь вынул из кармана пачку помятых сигарет. Достал зажигалку. Закурил.

— Все собираюсь, — ответил перевозчик, — на самом деле уже и не упомню, почему рассорились… Слишком много воды с тех пор утекло. Так что да, поеду. Навещу пьяницу.

Артем хохотнул, затем опрокинул стакан водки. Слегка поморщился.

— Этыть, тоже давно его не видел. Лет уже как десять… Да, брат, время будто сквозь пальцы проходит. А казалось, мы еще вчера!

Перевозчик заметно помрачнел.

— Коришь себя за те деньки, — снова угадал Артем. — До сих пор.

— Не дает мне жизнь покоя, — вздохнул Егерь, — всё что-то душу ломит. Десять, мать его, лет ломит.

Артем откинулся на спинке скрипящего стула. Улыбаясь, взглянул на товарища.

— Знаю, рану тебе это не излечит, — сказал он, — но есть у меня к тебе предложеньице.

— Это какое?

3

Кабинет начальника девятого пункта Рубахина Виктора Антоновича. Рассвет. Старый, пропахший Советским союзом кабинет со скрипящими от любого шагу полами, треснувшими вдоль и поперек окнами, покосившимся хлипким шкафом и совершенно древним чайным сервизом на потерявшем приличный вид, офисном столе.

— Ты предлагаешь пойти и вычистить всю деревню с этими псинами?

За столом, прямо напротив Егеря, положив руки на стол, сидел Рубахин. Он был плечист и широк, на источенном временем лице зияли несколько шрамов.

— Да, — ответил Рубахин, отпив немного чая из сервизной кружки, — Волки не перестают таскать дозорных. Последнее время они совсем охренели. На той недели сожрали троих. За одну, сука, ночь, Егерь. Троих.

Перевозчик закурил. Не торопясь вдохнул никотина, слегка расслабился.

— Сколько особей в логове?

Рубахин поправил короткие седые волосы на голове. Взглянул в окно, где солнце только заходило.

— Штук двадцать, максимум — двадцать пять.

— Щенки?

— Насколько знаю, там пара выводков и несколько обычных стай.

Егерь хохотнул.

— Серьезно, Майор? Двадцать побитых псин терроризируют огромный пункт и ты ничего с этим не сделал раньше? Где твоя хватка?

Рубахин вздохнул, вынул сигарету с мундштуком, тоже закурил.

— Видимо, в заднице, раз не могу разобраться сам и прошу тебя. Мои солдаты сказали, что в основном их грызет одна из стай, самая малочисленная и до ужаса кровожадная. Вожак у этих ублюдков — здоровенный одноглазый волк, с очень уж острыми клыками. Они его Пеплом прозвали, за светло-серую шерсть.

Рубахин вдруг зашелся приступом кашля.

Егерь слегка качнулся на стуле, осмотревшись по сторонам.

«Все в труху. Стены, потолок, стол… — думал перевозчик, — да и сам Майор долго не протянет, раз уж Тема меня попросил…»

— Знаю я тебя плохо, Егерь, хоть ты тут почти десять лет живешь. Но наслышан о твоих навыках. Я тебя прошу о таком первый и последний раз. Помоги забить этих ублюдков, а я в обиде не оставлю.

За окном завыл ветер, разнося по стеклу капли дождя. С горбатых деревьев посыпались листья.

— Ладно, Майор, — медленно проговорил перевозчик, поднимаясь со стула, — Согласен. Согласен только потому, что Тема попросил.

Рубахин слегка улыбнулся.

— Спасибо, Егерь. Выдвигаетесь завтра утром. Группа — двадцать человек, из них четверо — юнцы Хриплого.

— Мне Тема вчера сказал, что салаг своих поведет. Надеюсь, остальные будут нормальными бойцами?

Рубахин кивнул.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Тогда до скорого, Майор. Бывай.

— Бывай, Егерь.

Дверь хлопнула. Рубахин устало выдохнул. Вдруг снова закашлялся, прикрывшись платком.

— Что ж такое? — буркнул он, осматривая тряпку.

Она была вся в крови.

Глава III. Вой

1

Медленно дымя сигаретой, и, наблюдая за тем, как по земле медленно ползет огромный и уродливый жук, еле перебирающий своими измученными лапками по мерзлой земле, Егерь ждал отряд, который должен был прийти с минуты на минуту. Зевс молча сидел и смотрел куда-то вдаль, лишь иногда отвлекаясь, чтобы почесаться.

Через пару мгновений из-за серых зданий пункта показался отряд бойцов, неспешно идущий к воротам. Одеты они были одинаково — камуфляж, берцы и разгрузка. По оружию сильного разбега тоже не было — в большинстве своем преобладали калаши разных моделей и модификаций, а кроме них мелькали карабины СКС да еще разные стволы, плюющие дробью.

Скоро кавказец уже ясно видел, что к нему навстречу мерно шагали пятнадцать крепких ветеранов и четыре испуганных юнца, во главе с Артемом, которого все в округе кличили Хриплым. В руках он перебирал старый-добрый АК-47, а на спине его болталась старушка мосина.

На ее счету был уже не один десяток пробитых голов.

Через минуту группа предстала перед кавказцем. Молодняк выделялся — они боялись и дрожали от страха, но старались не подавать виду.

«Да что уж… — подумал про себя Егерь, — все такими были».

Артем бодро протянул руку и, шагнув вперед, раздавил ползущего жука. Зевс лениво оглянулся.

Хриплым посмотрел на отряд, улыбнулся и громко гаркнул, обращаясь к молодняку:

— Ну что, ребята, готовы пройти боевое крещение?

Отряд молчал, словно бы им языки отрезали.

— Черт бы их побрал, — буркнул Хриплый. — Ну-с, выходим?

Вопрос был скорее риторическим, а потому все молча двинулись в путь. Им предстояло пройти пару-тройку километров по тропинке через выгоревший лес и выйти к давно покинутой деревне, где, как предполагалось, обитали эти дикие звери, что постоянно таскали сторожевых.

— Паршивенькая погодка, — протянул один из старших сталкеров. — Ненавижу дожди.

— А мне вот нравятся, — добавил другой, — идешь себе, листики ветер гоняет и дождь накрапывает… Красота!

— Мы на задании, хорош трепаться, — буркнул в ответ здоровый бочкообразный мужик.

— Пошел ты, Кувалда, — прошипел рядом стоящий боец. Лоб у него был непомерно высоким.

— Заткнись, Лом, пока я тебя сам не поломал.

Началась небольшая перепалка с использованием всего колорита великого русского языка.

— Отряд! — гаркнул горец, резко остановившись у старого обгорелого пня.

Все тут же умолкли.

— Наше боевое задание, — продолжил перевозчик, — вычислить и уничтожить особо боорзую стаю волков. Вожак этих ублюдков — небезызвестный вам волчара по прозвищу Пепел. Предваряя ваши вопросы: от волков осталось только название. Это бешеные, обезумевшие животные, готовые рвать вас на куски. Они не будут кружить и подлавливать нас, эти выродки бегут прямо в лоб. Стрелять четко в харю, или, на крайняк, по хребту. По информации, особей приблизительно двадцать-двадцать пять, вместе с вожаком. Так что, готовьтесь. Держаться «звездами» по пять человек, контролировать зону на триста шестьдесят градусов и не терять другие «звезды» из виду. Подчиняться приказам неукоснительно. Деревня будет совсем скоро, но волки могут быть и здесь. Усекли?

— Так точно!

— Н-да, — лениво протянул Кувалда, — а то мы не знали.

— Лучше цытькнись, балбес! — осадил товарища Лом.

До деревни дошли без происшествий, хотя за горбатыми деревьями часто мерещились неясные тени и образы. Но пока Зевс шел спокойно беспокоиться не стоило: нюх на тварей у него был прекрасный.

Вскоре, сквозь темную завесу из деревьев, стали проглядываться и проясняться силуэты деревни: размытые дома обретали все более детальные черты и скоро перед бойцами она предстала в полной красе — мертвая и зловещая.