Кречетов, ты – не наследник! Том 3 - Тимофей Тайецкий

понял, что существо не собирается нападать на меня.

На самом деле я и сам не был уверен в этом на сто процентов.

— Ты сделал это? — Спросил старый воин, глядя на кровавую бойню.

— Мне помогли, — ответил я. — Но да, случилось дерьмо.

— Ты признаешься в этой жестокости?

— Послушай… друг, — предостерегающе сказал я. — Они напали на нас. Это была их ошибка.

— Как тебя зовут?

— Владислав

— Что это за имя? — Спросил дикий кочевник.

— Спроси моего отца, — спокойно ответил я.

С соседнего здания сорвалась черепица и с грохотом ударилась о землю. От неожиданности лошади и всадники забеспокоились.

Я ухмыльнулся и крикнул:

— Привет, папа!

Оба всадника обернулись. Старый кочевник с изумлением посмотрел на невысокого старика с арбалетом на крыше полуразрушенного здания.

Филимон приветственно поднял левую руку, держа правую направленной на нас с оружием.

— РРРЕЕЕЕ!

Визг дракончика пронзил мои уши, почти разорвав барабанные перепонки.

— Что это у тебя на плече? — Старый кочевник резко повернулся, вытаращив глаза, что усилило его нервозность. — Что за черт?

— Маленький дракончик, — ответил я, не теряя времени. — Не переживай, он уже наелся.

Кочевник, увидев моё окровавленное лицо, отшатнулся и убрал стрелу. Его товарищ последовал его примеру.

— Вы позволите нам уйти? — Прошипел он сквозь сжатые зубы.

— Конечно. Я уже выполнил свою долю работы на сегодня.

— Мы можем вернуться позже, — предостерег кочевник.

— Ха-ха, попробуйте, — парировал я, ухмыляясь безумцем. — Вы познакомитесь с остальными членами моей 'семьи.

Оба моих противника выпрямились и посмотрели друг на друга.

— А наши лошади? Нам нужны запасы, — поторговался старый кочевник, в его голосе звучало отчаяние.

— Мы заберем серого в яблоках. Остальных возьмите себе, — предложил я, весело торгуясь.

Старый кочевник кивнул, осмотрев меня с головы до ног. Он хотел что-то сказать, в последний раз взглянул на шипящего дракончика и с гримасой повернул коня. Его товарищ взял поводья запасных лошадей, и они, оставив за собой густую пыль, унеслись. Дракончик ковырял мочку уха раздвоенным языком, и это вызывало неудобство.

— Даже не думай об этом, — предупредил я, и обернулся, услышав приближение Филимона. Старик согнулся и начал волочить ноги, когда я повернул голову. — Знаешь, ты совсем не убедителен, да?

Филимон моргнул и изобразил удивление.

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Хм, верно.

— Почему ты позволил им уйти? У меня была хорошая позиция, — допытывался Филимон, выглядя несчастным. — Не говоря уже о том, чтобы забраться на крышу. Мои ноги горят.

— Нет причин убивать их.

— У них были припасы, ты просто отдал их.

— Да.

— Слухи распространятся, Владислав. Они будут рассказывать это снова и снова, если выберутся из пустыни, — указал старик на дракончика. — Люди придут, чтобы увидеть все своими глазами.

— Возможно, так и будет. И каждый раз эта история будет иной. Мы не собираемся вечно жить в пустыне или прятаться в руинах.

Филимон пробормотал:

— Неизвестность или бесчестье — и повесил арбалет на крюк у подмышки. Старик носил три разных вида оружия под своим сарафаном.

— Ага, — согласился я, используя любимое выражение Добрыни.

* * *

— Как ты узнал? — спросил Филимон, осматривая добычу на трупе. Я был занят, уговаривая дракончика куском твердого сухаря. Если уронить сухарь среди песка и камней, его невозможно было отличить от мусора.

Самая вкусная еда, которую можно предложить, бесспорно.

— Узнал что? — переспросил я, поднося сухарь к морде существа.

— Сколько их было? — Филимон поднял кривой кинжал с трупа.

— Хм, — я повернулся, чтобы посмотреть на него. — Ты помнишь Велеса?

— И что с ним?

— Он рядом, время от времени приходит в гости, — пояснил я.

Филимон бросил кинжал в мешок, который он оставил неподалеку.

— Велес — мертвый бог, Владислав, — сказал он, не взглянув на меня.

— Ну и что? Люди часто ошибаются, Филимон.

— Мертвый, — повторил Филимон. — Он умер.

— Конечно… черт побери! — Я резко отпрянул, почувствовав зубы дракончика на большом пальце руки в перчатке.

— Отпусти палец, — предупредил я маленького ублюдка. Но он не отпускал, лишь усердствовал, пытаясь пробить твердую кожу. Я потянул руку, и дракончик продолжал кусаться, пытаясь оторваться от земли хлопая крыльями.

— Эй! — выкрикнул я, пытаясь освободиться.

Затем вспомнил о сухаре и приложив его ко рту откусил.

— Вот! Еда намного лучше! — Я чуть не лишился