Кочевники Юритера. Небесный наследник - Игорь Владимирович Сорокин

только не погибла в бескрайних просторах, а даже смогла разбогатеть.

Старый всадник и шаман несколько раз обследовали корпус на наличие ценных вещей. В результате теперь по вечерам Игром сидел не на своем седле, а в пилотском кресле, для перевозки которого пришлось выделить целого якха. Но ведь там оставалось еще несколько кресел. Ткани были очень дорогими, в основном домотканными, поэтому одежда Романа, а также шелк парашюта вызвали неуемное восхищение. Используя синтезатор пищи как синтезатор синтетической нити, на простейшем разборном ткацком станке женщины смогли соткать невиданную ткань. Всего за два метра шелка от парашюта в соседнем стойбище было приобретено двадцать гужевых якхов. Увидев сколько необычных дорогих вещей, появилось в стойбище старики решили, что возить их с собой по степи нельзя, а если спрятать в степи, то за несколько месяцев их найдут заберут другие кочевники. В племени было только одно место, где из поколения в поколение хранятся богатства семей — столица племени город Кий. В этом городе у старого воина оставался старый полу развалившийся родовой дом, в котором жили старый кузнец с семьей. Роман окреп, корпус корабля был спрятан в курган и насаждениях молодого бамбука, на это ушло целых четыре месяца. Наступила осень и маленькая семья двинулась к столице.

Каждый день караван двигался на запад, встречая на своем пути все большее количество соплеменников.

Во главе каравана с гордо поднятой головой ехал старый Игром, одетый как всадник, но верхом вместо рира на якхе. На плечах у него был наброшен невиданный плащ белого цвета с огромным красным кругом.

Рядом со старым воином стремя в стремя, ехал высокий подросток со светлой, как у варийцев кожей и светлыми вьющимися волосами, в одежде невиданного покроя. На плечи подростка, как и у старого воина, был наброшен плащ из неведомого материала, с красным кругом. У седла подросток подвесил колчан с луком неизвестной конструкции, а с пояса свисал длинный похожий на иглу меч.

Но самое большое удивление вызывал гордо восседающий в седле шаман. Помимо церемониальной маски и головного убора, он был так же одет в белое одеяние полностью его облачающее, а в руках держал закрепленное нижним концом у стремени древко, с блестящим шаром на вершине и переливающимися квадратными солнечными панелями, закрепленными на перекладине. Казалось, что он с кем-то непрерывно разговаривает.

Следом за шаманом растянулась вереница тяжело груженных животных охраняемая стариками.

Так получилось, что обучающее устройство подростка и бортовой компьютер спасательной капсулы на основе вложенной обучающей программы, натолкнули Романа на мысль изменения быта и отношений в своей приобретенной семье. Чтобы улучшилось настроение и развилось чувство гордости за свою натерпевшуюся горя семью, все были одеты в новые плащи из необычного материала белого цвета, а на плащах краской нанесли большой красный круг как символ возродившегося рода. Так как только шаман должен общаться с духами и богами то, только ему теперь вменилось в обязанность общение с «МИУС», переноска с места на место и простейший уход. Соединив свое обучающее устройство в общую сеть с «МИУС», я получил возможность общаться с последней на расстоянии. А «МИУС» стал использовать данные программ школьного обучения, для анализа событий.

На корабле я ранее не уделял внимания боевым искусствам, но теперь решил срочно приобрести эти знания и навыки. Старый всадник постарался передать все, что знал или слышал, а знания программ обучения помогли ускорить их усвоение. В кочевом раннефеодальном обществе вначале ценятся сила и сноровка, а уж потом знания. Дети степи с колыбели готовятся к воинской жизни, чего не сказать о ребенке с космического корабля.

В первый же день я попытался сделать себе подходящее оружие. Из штыря антенны переговорного устройства получилосю удобное копье. В спасательном комплекте нашелся длинный нож — мачете и топор. Квантовый резак из ремкомплекта корабля позволил изготовить из титанового сплава две заготовки для длинных клинков, десятка метательных ножей, два десятка сюрикенов и две сотни арбалетных болтов. Из пластмассовых панелей сделал плечи и основу четырех тяжелых арбалетов, а кевларовые стропы парашюта стали основой тетивы. Элементы космического скафандра стали основой воинских доспехов. Но ведь все это из обучающей программы, а как это использовать в реальности.

Три дня стойбище смотрело на мои попытки создать оружие. Пришлось подробно, объяснять какая деталь для чего используется. Старый воин удивленно ощупывал каждую заготовку и удивлялся крепости используемых материалов. Особенно его удивил арбалет. Потом он удалился и вернулся лишь вечером с перьями дикого попугая и пучком заготовок для стрел.

Но больше всего и всадника и шамана удивило, что я так много зная о оружии не умею его использовать. Так же стариков удивили мои возможности по обработке металлическиж предметов из невиданого метала. Оказалось, что в городе есть кузнецы, кующие оружие из меди и болотного железа, но их так мало, что не всякий род имеет своего кузнеца.

Два месяца наш маленький караван продвигался к столице племени. Последний вечер перед въездом в город семья остановилась на ночевку рядом с огромным количеством юрт других семей и родов. Никогда я еще не видел так много кочевников. Весть о приближении необычного каравана далеко обогнала нас, множество людей пришло посмотреть на необычную, чудом выжившую в степи семью.

Старики стали готовиться к завтрашнему въезду в город, а Игром и шаман повели меня к месту собрания старейшин племени и выгула риров.

По устоявшимся традициям выгуливать риров могут только всадники и их дети. Вечером перед торжественным въездом в город, всадники отводят своих, достигших возраста обучения в академии племени, детей на предварительный смотр старейшин восточной орды племени и представляют их. Представленные подростки, отводят родительских риров на место вечернего пастбища и остаются там на всю ночь. Только тот подросток, который без поводка может вести за собой рира достоин обучения в академии племени.

Приемный отец представил меня старейшинам. Показал шрамы на наших ладонях, вытатуированное шаманом на моей руке — мое имя, имя моего приемного отца и имя моей приемной матери (умершей жены старого всадника). В доказательство достойности считать меня его сыном, и правом участия в запечатлении рира, была рассказана история моего усыновления и спасения мной стойбища от богомолов. Долго совещались старейшины, и все же дали разрешение на мое вступление в академию. Теперь я должен был провести с ровесниками ночь на пастбище риров.

Я впервые увидел так много своих ровесников и водимых ими риров их родителей. Подростки мальчишки и девчонки около шестидесяти человек разделяясь на небольшие родственные группы гордо и с вызовом