Ветер Севера в Академии Морте - Диана Хант

вверх – как маленький полёт!

Восхитительный и просто невероятный!

Ощущаешь себя пушинкой и это так здорово!

Дорогу преградил фьорд – узкий и извилистый, как и положено фьорду, жалко только, что вода внизу – бесцветная, серая. Я любовалась сегодня фьордами из башни ректора… Что могу сказать: впечатляют. Даже в Сумраке!

–– Была не была!

С этой мудрой фразой я сиганула со скалы прямо в серые воды!

–– Юхуу!! Разбежавшись, прыгну со скалыы-ы! – отчаянно фальшивя, прогорланила я слова известной песни. – Вот я был – и вот меня не стало… Ай!!

К такому, пожалуй, жизнь меня не готовила…

Нырка не вышло. Плюха тоже. Даже, пожалуй, пятки о воду отбила. Чуть-чуть, но всё же… Эх, не ходить мне сквозь стены. Нет пока сноровки…

Я резво порысила по воде, а затем принялась прыжками взбираться на гору. Несмотря на близкую к эйфорической лёгкость задерживаться здесь ой как не стоит… А ведь мне ещё Привратника за жабры брать да тело разыскивать…

К тому же тёмный, Петтери, кажется… Тиму… да что ж такое, ему и имя кипец подходит!.. где-то поодаль ошивается. Не хотелось бы с этим психованным в Хаосе пересечься. Поединки между адептами здесь строго запрещены, но что-то мне подсказывает, плевал этот, как здесь принято говорить, нуори Тиму Петтери на все запреты с высокой скалы… прямо во фьорд.

Чем же я успела так его разозлить-то?

Глава 4

Давешний знакомый, природу которого к своему стыду и позору не распознала на проходной площадке, поджидал у статуи. Вот только выглядел Привратник куда менее галантно. И куда только делись субтильность, мантия, очки?

Надо мной возвышался обнажённый по пояс детина в три человеческих роста с непропорционально широкими плечами и мощной грудной клеткой. Так в сказках изображают джинов. Сходство с джином добавляли ещё полупрозрачные, растворяющиеся книзу ноги из-под легкомысленной набедренной повязки и широкие металлические браслеты на руках.

Его громогласный хохот при моём появлении оказался осязаемым – меня даже на несколько шагов назад отбросило.

–– Прискакала, козочка? – прищурился Бонсайми, отсмеявшись и одобрительно почёсывая квадратный, сизый от щетины, подбородок. – Быстро ты. Ну да это только начало. По воде ходить понравилось?

О наглости и развязности Привратников меня предупреждали. А кто предупреждён, тот вооружён. Пасовать, прогибаться – нельзя. А значит, у меня один путь. Только вперёд. Только напролом.

–– А то. – Ухмыляюсь ему в ответ. – Сказала бы, что Морте не помешает второе пришествие, но ты не поймёшь. К тому же фиг знает, у вас ведь и первого не было. Наверное.

–– Так расскажи. – Оскалил острые, будто спецом заточенные зубы Бонсайми. – Не дурак вроде, постараюсь вникнуть.

–– Конечно, не дурак. Не дурак зубы мне тут заговаривать!

–– А что, деточка, спешишь куда-то?

Вдох-выдох. Хоть воздуха здесь и нет, да и лёгкие остались где-то там, в далёкой реальности, но эмоции, на которые провоцирует коварный Привратник, настоящие! И они ну очень быстро выкачивают силы.

–– Как пройти на площадку?!

Снова смех. Едкий. Иронический. Глумливый.

Догадался, что довёл-таки. Гадёныш такой.

–– Могу сказать, козочка, вот только я бы на твоем месте туда не ходил.

–– Ещё чего. – Возмутилась я. – Ну же! Дорогу! Отказать не имеешь права!

Подумав, прибавила к речи ещё кое-что. Ругательного характера. Как ни странно, отпустило…

–– И не стыдно тебе, деточка, хамить Привратнику? – Расплылся в счастливейшей из улыбок Бонсайми.

Возвратив призраку улыбку, доверительно поведала:

–– Я сделала в жизни столько постыдного, что это так, мелочь.

А что? Раз уж наглость наше всё…

–– Ох, я бы тебя послушал! Прям слушал бы и слушал, козочка, до того ты свеженькая, румяная, аппетитная… Прям персик, а не дракошка!

–– А ну перестань!

–– А что так?

–– Не придуривайся, ладно? Как будто сам не знаешь, что так…

Привратник развёл ручищи в стороны и осклабился.

–– Что, время поджимает, да? Эх, грехи наши тяжкие, эх, упущение…

Бонсайми театрально покачал лысой головой – я уже поняла, что здесь он по какой-то пока неведомой мне причине был полной противоположностью себе тому, «из реального мира», которого я и встретила на площадке – и принялся цокать зубом. Но при этом его маленькие глазки лукаво посверкивали, в их глубине так и плясали бесята и потому я ни на каплю не поверила в сочувствие Привратника.

–– На площадку вернуться как?! – Забывшись, даже ногой топнула и меня планомерно подбросило на метр, что вновь несказанно рассмешило Бонсайми. – Ну?!

Нет, мне его что, теперь и в самом деле за жабры брать?!

Интересно, а где у призрака жабры?..

–– Да что ты со своей площадкой заладила! Спрыгай-ка, козочка, по одному делу, одна нога там и вторая тоже там и я тебе не площадку покажу, а кое-что поинтереснее. Повязку на кон ставлю – ты оценишь, – призрак развязно подмигнул и потеребил край своей набедренной повязки.

Ещё и призрачным бедром повёл, будто вот-вот стриптиз исполнит!

Из груди вырвался нервный смешок. О склонности Привратников к гоу-гоу стилю меня не предупреждали. И вообще – на призраков-эксгибиционистов я не подписывалась!

–– Аха, щас, бегу и падаю, волосы назад. – Фыркнула я. – На площадку дорогу покажи. И нафига мне твоя повязка.

–– Вот ты упёртая коза! – Восхитился Бонсайми. – Но ты нравишься Бонсайми. Серьёзно, нравишься! Да не смотри ты василиском! Ладно-ладно, площадка, так площадка. Бонсайми будет считать, что твоя взяла.

И вновь глумливый хохот.

–– Чёйта только считать? Взяла, взяла. – Решила я сохранять реноме нахалки до конца. – То-то же.

Наконец, я приняла в сложенные лодочкой ладони клочок тумана, который, кашлянув, принял очертания стрелки. Призрачной, еле заметной, но всё же это была победа.

–– Не поблагодаришь даже, козочка? – пробасил Бонсайми и снова расхохотался. – Может, поцелуешь, а? Разочек.

–– Перебьёшься. – Буркнула я через плечо и ускакала в заданном направлении.

Без помощи Привратника разыскать собственное тело – без шансов. Кроме того, запросто можно в Лабиринт угодить.

–– Как чихнуть, – подтвердила давеча гнома из комиссии.

А это «развлечение», как я поняла, не для новичков…

Вход на площадку отыскался в два счёта. Даже обидно стало, что так быстро – ничего толком рассмотреть по дороге не успела.

Теперь стоит мне себя увидеть – оживу, восстану, как говорят здесь.

Воодушевившись стремительной материализацией стрелки Бонсайми, решила напоследок развлечь себя тем, чтоб ещё… попрыгать.

Всё-таки осваивание Хаоса – нудное и планомерное – мне ещё только предстоит. Сквозь стены ходить, летать учиться, нырять, опять же… с