Нежданно-негаданно - Люси Гордон

— Поезжай домой, — сказала Хоуп сыну. — Только не забудь о завтрашней вечеринке.

Он нежно обнял мать и уехал. Почти сразу же подъехала другая машина, из которой вылезли две молодые женщины. Одна была черноволосой и такой грациозной, что даже заметный животик не портил ее красоту.

Другая, белокурая и очень хорошенькая, вела за руку прелестного карапуза.

— Это моя жена Олимпия, — сказал Примо, выводя беременную женщину вперед.

— А это моя жена Полли. — Раггьеро указал на блондинку.

Тут Ферн разглядела, что Полли тоже беременна, месяцев пять примерно.

Приближалось время ленча. Хоуп пошла проверить, что готовит Елена, попробовать блюда и высказать свое мнение. К ней присоединились не только невестки, но и сыновья, которые смаковали яства и щедро давали советы — иногда слишком щедро, как заявила их мать.

— Значит, то, что говорят об итальянских мужчинах, правда, — заметила развеселившаяся Ферн.

— А что о нас говорят? — пробормотал Данте ей на ухо. — Умираю от любопытства.

— Ну как же, итальянцы — фантастические повара, разумеется. А вы что подумали?

Он разочарованно вздохнул:

— Нет, нет, ничего. Ну да, мы интересуемся кулинарией, в отличие от англичан, которым хватает бекона и овсянки. — Внезапно он пристально вгляделся в ее лицо. — Что такое? Почему вы забеспокоились?

— Возможно, пора позвонить в консульство. Вдруг у них уже появились какие-нибудь новости.

— Сегодня днем я отвезу вас в Неаполь, и мы навестим здешнее консульство, а они свяжутся с Миланом. А сейчас давайте забудем о скучной реальности и сосредоточимся на главном — получении удовольствия.

— Да, давайте, — с готовностью согласилась Ферн.

После ленча Данте, верный своему слову, взял машину Тони и доставил молодую женщину в консульство.

Новости ее ждали неутешительные. Ни паспорта, ни кредитных карточек обнаружено не было.

— Похоже, кто-то их прикарманил, — предположил Данте. — Но, будем надеяться, вор не сможет ими воспользоваться.

— Мы готовы выписать временный паспорт, — сказала молодая сотрудница консульства. — Но это займет несколько дней. Вон там будка, где можно сфотографироваться.

— Нет надобности, я сам сфотографирую, — возразил Данте. Оглядев сумку Ферн, он добавил: — Если вы одолжите мне камеру.

Она достала фотоаппарат и вручила ему:

— Почему вы уверены, что я не потеряла и его?

— Женщина, которая запечатлела на пленку измену своего любовника, наверняка никогда не расстается с фотоаппаратом.

Следующие несколько минут они провели на улице, и Ферн поворачивалась то так, то этак по команде Данте.

— Чуть-чуть спустите бретели топа, — велел он. — У вас красивые плечи, давайте покажем их. Хорошо. А теперь тряхните головой, чтобы волосы распушились.

— Для паспорта такие снимки не подойдут, — бросила Ферн.

Он ухмыльнулся:

— А кто говорит о снимках на паспорт? Может, у меня своя коварная цель.

Вернувшись в здание, они показали результаты сотруднице, которая просматривала их с терпением святого.

— Ничего не годится. Думаю, вам все же следует воспользоваться фотобудкой, — подвела она итог.

— Надо было сразу так сделать, — проворчала Ферн.

— Но тогда моя коварная цель не была бы достигнута, — легкомысленно возразил Данте. — Идемте и сделаем ваши фотографии, на которых вы будете выглядеть скучной и добродетельной.

— А вы намекаете, что я не скучная и не добродетельная?

— На какую часть вопроса вы хотите услышать ответ?

— Давайте просто поскорее покончим с этим, — поспешно проговорила она.

Когда формальности были улажены, Данте отвел Ферн в кафе на набережной и заказал по чашечке кофе.

— Если вам кажется, что вилла Ринуччи перенаселена, — сказал он, — советую не торопиться с выводами. Подождите до завтра, когда прибудут остальные члены семейства.

— Их довольно много, да?

— Совершенно верно, хотя не все живут поблизости. Люк с Минни приезжают из Рима. Джастин с Эви из Англии, вместе с Марком, сыном Джастина, и их близнецами.

Ужасная мысль поразила Ферн:

— А где они будут жить?

— На вилле, разумеется.

— Значит, я заняла чью-то комнату? Кому-то придется спать на диване, а я не могу это допустить. Мне надо уехать.

— И где вы остановитесь? В отеле? Без денег и документов?

— Ну, если бы вы одолжили мне денег, я бы все вернула…

Данте покачал головой:

— Извините, нет. Заверять служащих отеля, что вы лицо благонадежное, хотя на самом деле я о вас ничего не знаю, было бы крайне неприлично. А мы всегда должны вести себя прилично, не так ли?

Несмотря на свое смятение, Ферн не могла не рассмеяться.

— Вы, — проговорила она нарочито медленно, — не заметили бы приличие, даже если б оно подошло и щелкнуло вас по носу.

— Проклятье! — напыщенно воскликнул Данте. — Она видит меня насквозь. Ну ладно, признаюсь. Я намерен удерживать вас на вилле в качестве пленницы, покорной моей воле. Наличные помогут вам сбежать, и я не достигну своей порочной цели.

— Интересно, смогу ли я угадать вашу порочную цель? — сухо заметила Ферн.

— Вы всецело в моей власти.

— Мечтать не вредно, — усмехнулась она.

— Вот именно, человеку свойственно мечтать. — Данте многозначительно поглядывал на нее.

— Да мечтайте себе на здоровье, только не стоит смешивать мечты с реальностью, — отозвалась молодая женщина. — И вы не ответили на мой вопрос. Чью комнату я занимаю?

Он промолчал.

— О нет, пожалуйста, только не говорите мне…

— Если хотите, мы можем разделить ее, — предложил он.

— Перестаньте, ради бога!

— Ну хорошо, хорошо, больше не буду. Нельзя ругать меня всего лишь за попытку.

— Можно и нужно.

— Если бы вы оказались на моем месте и сидели бы, как сижу я, любуясь прекрасной женщиной…

Она сдалась. Как можно вразумить мужчину, у которого в глазах отплясывают чертики?

Глава 3

— Если вы собираетесь отвергнуть меня, тогда мне придется утешаться теми снимками, которые я сделал, — заметил Данте.

— Я их удалила, — тут же сообщила Ферн.

— Как бы не так! Если вы сохранили доказательства измены своего любовника, то уж снимки, на которых вы выглядите как мечта любого мужчины, точно не стерли.

— Бога ради, перестаньте так разговаривать со мной.

— Почему?

Что ему ответить? Не объяснять же, что словесная перепалка с ним пробуждает в ней некое чувственное волнение.

Данте совершенно ясно дает понять, что его влечет к ней, но делает это легко и непринужденно. Ей приятно его общество, рядом с ним она может расслабиться. Ферн не сомневалась, что он прыгнул бы к ней в постель при первом же намеке. Ну а пока Данте Ринуччи вынужден молоть чепуху, дожидаясь благоприятного момента.