Бегущий по лезвию - Филип Киндред Дик

И он пошел вверх, и все они немедленно присоединились к нему.

Когда-то все было не так, вспомнил он. Еще до проклятия. В первой, более счастливой жизни. Его приемные родители, Франк и Кора Сострадальные, обнаружили его на плавающем у берегов Новой Англии надувном спасательном плотике… или это было у берегов Мексики, неподалеку от порта Тампико? Сейчас он уже не помнил… Детство его было безмятежно. Он любил все живое, и некоторое время даже обладал способностью возвращать к жизни умерших животных. Он жил среди кроликов и жуков, на Земле или на планете-колонии, он сейчас не помнил где. Но он помнил убийц. Они арестовали его, словно монстра, урода, более отвратительного, чем любой специал.

И все изменилось.

Местное законодательство запрещало использовать способность возвращения мертвому жизни. Когда ему исполнилось шестнадцать, ему об этом сказали. Но он еще год продолжал тайно заниматься оживлением, уходя в еще оставшиеся леса. Но какая-то старая женщина, которую он никогда раньше не встречал, выдала его. И убийцы без согласия родителей подвергли уникальное образование в его мозгу кобальтовой бомбардировке. Он погрузился в совершенно иной мир, о существовании которого до той поры не подозревал. Это была глубокая яма, полная трупов и мертвых костей, и потребовались годы, чтобы выбраться оттуда. Умерли ослики и лягушки, особенно важные для него существа, остались гниющие расчлененные трупы. Здесь голова без глаз, там кусок ноги. И потом птица, попавшая туда умирать, ему рассказала. Он находился в могильном мире. И он не сможет выбраться оттуда, пока разбросанные вокруг кости не превратятся в живых существ. Он стал частью обмена веществ этого мира, и пока они не восстанут, ему тоже не встать.

Сколько продолжался этот цикл, он не знал. Собственно, ничего не происходило, и нечем было измерить время. Но на костях постепенно проросла плоть, пустые глазницы заполнились хрустальными шариками глаз. Защелкали выросшие клювы, заревели новые пасти… Быть может, причиной был он. Быть может, экстрасенсорный центр его мозга восстановился сам по себе. Во всяком случае, он больше не погружался, наоборот, вместе со всеми остальными он начал путь наверх. И уже давно потерял их из виду. Теперь он сам продолжал подъем. Но спутники его были с ним. Странным образом, он чувствовал их присутствие внутри.

Исидор сжимал рукоятки генератора эмпатии, переживая незабываемое ощущение — как будто он вбирал в себя все живые существа в мире. Потом он неохотно разжал пальцы. Как и всегда, наступил конец. К тому же, слегка кровоточила ранка от камня.

Он осмотрел руку, потом нетвердым шагом направился в ванную промыть ссадину. Уже не в первый раз он получал раны, сливаясь с Вилбуром Сострадальным. И, очевидно, не в последний. Некоторые люди, особенно пожилые, иногда умирали, достигнув вершины горы, где мучения начинались всерьез. «Смогу ли пережить еще одну вершину? — промывая ссадину, спросил он себя. — Может случиться сердечный приступ. Лучше бы я жил в центре, там доктора и эти специальные искровые машины. А здесь, в пустынном месте, это очень рискованно».

Но он знал, что пойдет на риск. Так было всегда. Так делали почти все люди, даже пожилые и физически слабые.

Он протер ранку бумажной салфеткой.

И издалека услышал звук работающего телевизора.

Мелькнула дикая мысль: в доме появился кто-то еще. «Это чужой телевизор, мой выключен. Я чувствую, как слегка резонирует пол. Этот телевизор на нижнем этаже, совсем на другом этаже».

«Я В ЭТОМ ДОМЕ БОЛЬШЕ НЕ ОДИН, — вдруг понял Джон Исидор. — Появился новый жилец, он занял одну из пустых квартир. И эта квартира недалеко от моей, я слышу звук его телевизора. Второй или третий этаж, не глубже. Так, посмотрим, — начал он лихорадочно соображать. — Что нужно делать, если приехал новый жилец? Зайти, как бы случайно, и что-нибудь попросить, так? Нужно им что-нибудь понести, — решил он. — Стакан воды или лучше молока, да, молока, или муки, или яйцо… то есть эрзац-заменитель…»

Заглянув в холодильник с давно сломавшимся компрессором, он отыскал сомнительной годности кубик маргарина. С кубиком в руке, испытывая радостный подъем, чувствуя, как бьется сердце, он направился на нижний этаж. «Надо успокоиться, — подумал он. — Чтобы он не догадался, что я недоумок. Если он увидит, что я недоумок, он не станет со мной говорить. Так почему-то всегда получалось. Интересно, почему?»

И он быстро зашагал по коридору.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

По дороге на работу Рик Декард, как и Бог знает сколько еще других людей, остановился поглазеть на витрину самого большого зоомагазина в Сан-Франциско. Он выбрал отдел животных. В центре стеклянной витрины длиной в целый квартал, в пластиковой прозрачной клетке с подогревом, содержался страус. Рик Декард смотрел на страуса, страус смотрел на него. Птица, согласно табличке, только что была доставлена из зоопарка в Кливленде. Единственный страус на Западном побережье. После страуса Рик еще несколько минут мрачно рассматривал ярлык с ценой. А потом продолжил путь к Дому Правосудия на Ломбард-стрит, возле которого обнаружил, что опоздал на четверть часа.

Когда он отпирал дверь своего кабинета, его окликнул начальник, инспектор полиции Гарри Брайант. Брайант был рыжеволос, с торчащими ушами, в мешком сидящем костюме, но с глазами, замечающими вокруг все, что имело хоть какую-нибудь ценность для дела.

— Встретимся в девять тридцать в кабинете Дейва Холдена, — сказал он, одновременно пролистывая на своем пружинном планшете листки папиросной бумаги с печатным текстом.

— Холден в больнице «Гора Сион», — добавил Брайан, возобновляя движение по коридору. — Ему лазером прошило позвоночник. И раньше чем через три месяца он не появится. Пока не приживется органопластиковая секция, пересаженная взамен поврежденных позвонков.

— Как это случилось? — спросил пораженный Рик.

Еще вчера главный охотник на андроидов их департамента был совершенно здоров. После рабочего дня он умчался в своем аэрокаре домой, в престижную густонаселенную часть города возле Нобхилла.

Брайант пробормотал через плечо что-то насчет сбора в девять тридцать в кабинете Холдена и умчался, оставив Рика в тревожном одиночестве.

Войдя в кабинет, Рик услышал голос секретаря, Эни Марстен.

— Мистер Декард? Вы знаете, что произошло с мистером Холденом? Его ранили. — Вслед за Риком секретарь вошла в душный тесный кабинет и включила кондиционер.

— Да, — рассеянно ответил он.

— Должно быть, это один из новых сверхумных андроидов, которые запускает в серию «Розен Ассоусиейшн», — рассуждала мисс Марстен. — Вы читали рекламную брошюру компании? Мозг типа «Узел-6», осуществляющий выбор из двух триллионов комбинаций, это десять миллионов независимых нейронных трактов. — Она понизила голос. — Вы пропустили звонок по видеофону утром. Мне сказала мисс Вилд. Ровно