Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наблюдатель улегся на пол, поглядывая в бинокль за хомяками. Зверушки неустанно копошились в своем временном жилище. Наблюдатель решил, что было бы нелишним оглядеть Мидвич.
— Эй, шкипер! — позвал он.
— Чего?
— Та штука, что мы должны сфотографировать у аббатства…
— Ну, что там с ней?
— Хм, или это был мираж, или она улетучилась.
5. Мидвич оживает
В тот самый момент, когда наблюдатель сделал свое открытие, пикет на дороге Стоуч — Мидвич проводил обычную пробу. Сержант из наряда швырнул кусок сахара за белую линию, которая пересекала дорогу, и стал следить за собакой. Она бросилась вперед, пересекла черту и жадно накинулась на лакомство. Сержант бесстрастно наблюдал за ней несколько секунд, затем сам приблизился к линии. Тут он слегка помедлил, но все-таки сделал решающий шаг. Линия осталась позади. И ничего не произошло. С растущей уверенностью он продвинулся дальше. Все в норме, лишь грачи закричали, пролетая над ним. Сержант проводил их глазами. Грачи направлялись к Мидвичу.
— Эй, на связи! — крикнул сержант. — Пораженная зона, кажется, чиста. Подтверждение дадим после дополнительного осмотра.
Немногим раньше в поместье Киль Гордон Зеллаби с трудом шевельнулся и издал стон. Он осознал, что лежит на полу и что в комнате, еще мгновенье назад ярко освещенной и теплой (даже слишком), почему-то стало холодно и не видать ни зги.
Он поежился и пришел к выводу, что никогда еще так не замерзал. Тело продрогло насквозь, каждая клеточка его болела.
В темноте послышался какой-то звук. Дрожащий голос Ферелин произнес:
— Что случилось? Папа? Анджела? Где вы?
Зеллаби пошевелил непослушной рукой и позвал ее:
— Я здесь, моя девочка. Живой, но очень замерз… Анджела?
— Рядом с тобой, Гордон, — ее голос прозвучал совсем близко.
Он протянул руку и наткнулся на что-то, но руки так окоченели, что было не понятно, на что. В другом конце комнаты раздался шум.
— О боже, как я окоченела, — пожаловалась Ферелин. — Даже не верится, что вот это мои ноги. — Она запнулась. — Что это еще за стук?
— Подозреваю, что это мои зубы. — с усилием произнес Зеллаби.
Послышались неясные звуки, затем стук колец на оконных шторах, и комната наполнилась светом.
Зеллаби взглянул на камин и не поверил своим глазам. Минуту назад он подбросил в огонь новое полено, а сейчас там не было ничего, кроме кучки золы.
Анджела и Ферелин оторопело глядели туда же.
— Да что же это, в самом деле! — начала было Ферелин.
— Шампанского? — Зеллаби попытался разрядить обстановку.
— Что ты, папа!
Игнорируя дружные протесты семьи, м-р Зеллаби попробовал встать. Процедура оказалась слишком болезненной, и он решил немного собраться с силами.
Ферелин неуверенно подошла к камину, протянула к нему руки и стояла так, дрожа.
— По-моему, он погас, — сказала она. — И довольно давно.
Ферелин потянулась к газете, но окоченевшие пальцы не слушались. Наконец она сжала газету ладонями и положила в камин. Следом отправилось неколько щепок из корзины, а вот зажечь спичку никак не удавалось.
— Мои пальцы не хотят меня слушаться, — в голосе девушки зазвенели слезы.
После упорной борьбы одна из спичек наконец вспыхнула. Ферелин поднесла ее к газете, и вскоре в камине заплясали веселые языки пламени.
Анджела встала и, покачиваясь, приблизилась к огню. Зеллаби подобрался к камину на четвереньках. Щепки бодро потрескивали. Все трое стали жадно греть руки. Онемевшие пальцы понемногу отпустило.
— Удивительно, — вздохнул Зеллаби сквозь зубы, — вот я дожил до вполне преклонных лет, и лишь сейчас осознал, почему люди, поклоняются огню.
По обе стороны Мивича было оживленное движение. Сплошной поток санитарных, пожарных, полицейских машин, джипы и армейские грузовики, — все это съезжалось к месту загадочного катаклизма.
Транспорт сгрудился на поляне в центре деревни, изредка попадались и частные автомобили. Армейские грузовики окружили аббатство.
Покинув основную группу, маленькая красная машина юркнула в поместье Киль и остановилась у дверей дома. Алан Хьюг ворвался в кабинет м-ра Зеллаби и сгреб в охапку Ферелин, сидевшую на ковре у камина.
— О господи! Любимая, с тобой все в порядке?
— Милый… — только и сказала она, будто в этом заключался ответ.
Тишину нарушил Гордон Зеллаби:
— С нами, между прочим, тоже все в порядке, хотя мы изрядно замерзли. А вы не думаете…
Алан, кажется, только сейчас заметил его.
_ О! — начал он и запнулся. — Что-нибудь согревающее, и мигом! — Алан пулей вылетел из комнаты, потянув Ферелин за собой.
— Согревающего, и мигом! — мечтательно повторил Зеллаби. — Сколько прелести в такой простой фразе.
Когда мы с Джанет в восьми милях от Мидвича спустились к завтраку, на нас обрушился шквал новостей. Переваривая их, я понял, что Бернарду не повезло: подполковник Уэсткот уехал пару часов назад, а наша славная деревушка возьми да и проснись!
6. Мидвич принимается за дело
На дороге Мидвич — Стоуч все еще стоял полицейский пикет, но мы, будучи местными жителями, миновали его без проблем. Разглядывая по пути такие знакомые и совершенно обыденные пейзажи, мы очень скоро добрались до своего коттеджа.
Мы не раз пытались гадать, в каком виде найдем наш дом, но причин для беспокойства, как оказалось, не было. Коттедж стоял нетронутый.
Оглядевшись и расположившись, мы начали заниматься текущими делами. Никаких неприятных изменений не ощущалось, исключая разве молоко, прокисшее в холодильнике — электричество было отключено.
Прошло часа два, и кошмарные события предыдущего дня стали казаться мне нереальными. Побеседовав с соседями, я убедился, что чувство нереальности случившегося у них гораздо сильнее.
Ничего удивительного в этом не было. Мистер Зеллаби, например, сказал, что позавчера вечером по невыясненной причине хлопнулся в обморок, а пришел в себя сегодня утром, довольно далеко от постели и жутко окоченевший. Больше о событиях он не знает ничего. Конечно, раз весь мир утверждает, что его беспамятство длилось больше суток, то так оно и есть, но сам Зеллаби не считает все это заслуживающим подобного ажиотажа.
— Интересным, — менторским тоном сказал он, — может быть лишь осознанное!
И в заключение посоветовал обращать на все меньше внимания. Просто выбросить этот дурацкий день из жизни, словно его и не было. Такой выход, кстати, для многих оказался неожиданно удобным — но лишь на время.
Правда, было в этом несколько многообещающих фактов, но они себя не оправдали. Пресса ожидаемой сенсации не получила. Даже одиннадцать несчастных случаев, из которых что-то можно было извлечь, ввиду отсутствия подробностей и очевидцев не давали возможности возбудить читательский интерес. Рассказы тех, кто пережил сонное оцепенение, были однообразны и начисто лишены драматизма. Все помнили лишь одно: бр-р-р! — холодное пробуждение.
Что ж, теперь мы могли залечить наши раны, подсчитать потери и прийти в себя после событий, получивших название «Утраченный день».
Среди тех одиннадцати, от кого в критический момент отвернулась судьба, были: мр. Уильям Транк, фермер, его жена и маленький сын — их жизни унес пожар в коттедже; другой фермер, Герберт Флеп, найденный мертвым у дома миссис Гарриман, что было несколько странно; еще одна супружеская пара, также сгоревшая в своем доме. Гарри Кренкхарт, обнаруженный у кабачка «Коса и камень», погиб от удара при падении. Четыре другие жертвы были старыми людьми и расстались с жизнью от переохлаждения организма.
Еще где-то с неделю военные наезжали в Мидвич, их машины сновали туда-сюда, но центром внимания была не сама деревня, поэтому жители не очень беспокоились.
Внимание гостей было приковано к развалинам аббатства, там выставили постоянный патруль для охраны огромной воронки, о происхождении которой строили всяческие догадки. Ученые наблюдали этот феномен, производили различные опыты и непрестанно фотографировали объект. Всевозможные специалисты вдоль и поперек излазили воронку с миноискателями, счетчиками Гейгера и бог знает чем еще. Затем интерес военных к этому делу резко уменьшился. Забрав технику и снаряжение, армейская братия убралась восвояси.
Исследования на Ферме продолжались дольше, среди работающих там был и Бернард Уэсткот. Несколько раз он заезжал к нам, но сам ничего сообщить не пожелал, а мы не очень расспрашивали. Так что узнали мы не больше, чем все остальные в деревне.
Я не особенно из-за этого расстраивался: секретные работы — они и есть секретные.
Бернард не говорил с нами о злополучном утраченном дне, пока не пришла пора прощаться. В день своего отъезда в Лондон он сказал:
— У меня к вам предложение. Если оно подойдет…
— Выкладывай, разберемся, — подбодрил его я.
— Суть вот в чем: нам очень важно, чтобы кто-то наблюдал за Мидвичем и был в курсе всего, что здесь происходит. Конечно, мы могли бы оставить одного из наших людей, но: во-первых, ему надо быть своим человеком в деревне; во-вторых, не так просто найти ему здесь работу. Если же мы найдем надежного человека из местных, который станет письменно сообщать нам о всех новостях, это будет выгодно во всех отношениях. Итак, что вы об этом думаете?
- Кукушата Мидвича - Джон Уиндем - Социально-психологическая
- Зарубежная фантастика - Клиффорд Саймак - Социально-психологическая
- День триффидов - Джон Уиндем - Социально-психологическая
- Мужичок на поддоне - Анатолий Валентинович Абашин - Детективная фантастика / Научная Фантастика / Социально-психологическая
- Избранная - Алета Григорян - Социально-психологическая
- Шаблоны доброты - Александр Анатольевич Зайцев - Русская классическая проза / Социально-психологическая
- Изоляция - Дэн - Социально-психологическая
- CyberDolls - Олег Палёк - Социально-психологическая
- Внедрение - Евгений Дудченко - Попаданцы / Социально-психологическая / Фэнтези
- Раньше: такси - Иван Перепелятник - Научная Фантастика / Социально-психологическая