Рассекреченные архивы - Александр Назаркин

Огонь в её глазах угас, и вскоре она ничем не отличалась от обычной женщины.

– Со мною, батюшка, муж так управился, – сообщила она, сменив гнев на милость. Это он меня убил. Сначала задушил, а затем мёртвую в петле подвесил. А Вы не знали? Он меня ремнём от брюк удавил, а ремень в печи сжёг.

– Я догадывался, но эксперты вынесли вердикт о самоубийстве. Я заявление в полицию подал, а там лишь посмеялись. Мол, все мужики жён бьют, но никто не убивает. А тебя шалавой назвали. Твой муж им такого насочинял, что его великомучеником посчитали. Они ему поверили, потому что сами мужики.

– Я ему отомщу! Будет умирать медленно и мучительно, как мучилась я, все годы, что с ним жила. Для этого я и вернулась.

– Не бери грех на душу, дочка! – возразил отец Серафим. Не твоё дело людей наказывать. Бог не слепец – всё видит, он его и покарает.

– Отчего ж до сих пор не покарал? – она снова начинала злиться. И чьими руками Господь его накажет? Может быть, Вашими, батюшка? Любопытно, и как же Вы собираетесь с ним справиться? Он же Вас, играючи, на тот свет отправит. Прибьёт, как муху и сухим из воды выйдет.

– Не волнуйтесь, Маша, – вступил в разговор Вадим. Господь накажет его моими руками. Поверьте, мне хватит сил, чтобы с ним справиться, и я знаю, как это сделать. Он понесёт заслуженное наказание и попадёт в тюрьму, а там жизнь малиной не покажется. Я Вам обещаю!

– А могилку твою перенесём на кладбище, – добавил священник. И останки перезахороним. Будет и тебе покой на небесах, я молиться за тебя стану. Всё наладится, только не появляйся больше среди людей, не тревожь их, очень тебя прошу!

– Хорошо, вы меня убедили. Но знайте, если не сдержите обещание, я вернусь, и тогда будете обижаться на самих себя. А теперь, я ухожу и никого больше не потревожу. Прощайте!

Она повернулась и медленно двинулась в направлении кладбища. Только теперь, Вадим обратил внимание, что она перемещается, не касаясь ногами земли.

– Постойте! – окрикнул он. Будьте любезны ответить на один вопрос и больше мы Вас не задержим.

Она остановилась, повернув к ним прекрасный лик и задумчиво произнесла:

– Я догадываюсь, что Вас интересует. Желаете знать, как живется в ином мире? Я не имею права этим делиться, могу лишь сказать, что всем живётся по-разному. А почему, догадайтесь сами, вы же образованные люди. Век человека скоротечен, вам осталось ждать недолго, скоро сами всё увидите.

Спустя мгновение она исчезла в темноте. Вадим выключил камеру и подумал:

– Интересное кино получилось. Где ещё такое увидишь? Шеф порадуется, а мне обеспечен отпуск.

Вернувшись в село, они распрощались возле дома священника, крепко пожав друг другу руки. Отныне их связывало нечто большее, чем дружба. Вадим попросил его не предпринимать никаких действий. Отец Серафим согласился, сказав на прощанье:

– Да поможет тебе Бог, Вадим! Я помолюсь за тебя и стану ждать новостей. Верю, что всё закончится хорошо.

Когда Вадим вернулся, супруги крепко спали, а из комнаты доносился негромкий храп Сергея. Вадим бесшумно пробрался к себе в комнату, прилёг на кровать и сон овладел им почти мгновенно. Отец Серафим, напротив, долго не мог заснуть, ворочаясь с бока на бок и размышляя о случившемся. Сон овладел им лишь под утро, когда петухи готовились устроить предрассветную перекличку.

Проснувшись утром, Вадим уже знал план дальнейших действий, который он разработал в лесу, после встречи с девушкой. Выйдя за калитку, он направился в магазин. Тихий осенний ветерок развеял остатки сна и настроил на продуктивный лад. Он шёл, вдыхая непривычный аромат утренней свежести, перемешанный с запахом сухих листьев. Знакомая продавщица нервно поинтересовалась:

– Что брать будете? Снова водку?

– Вы уже изучили мои пагубные пристрастия, – обрадовался Вадим. Две бутылки возьму сейчас, а вечером приду за ящиком.

Продавщица приняла деньги и поставила на прилавок две бутылки. Выходя из магазина, Вадим услышал за спиной недовольное ворчание:

– Повадился сюда ходить, барыга московский. Чтоб у тебя печень сгорела!

Спустя несколько минут, Вадим быстрым шагом приближался к дому Славика, мужа покойной Маши. Открыв калитку, он решительно двинулся к дверям дома. Впереди послышалось грозное рычание, и путь преградил массивный «ротвейлер». Обнажив клыки, он двинулся на человека, готовясь порвать незваного гостя, осмелившегося посягнуть на его владения. Вадим любил животных, но ситуация вынуждала действовать жёстко и он не стал церемониться. Получив сокрушительный удар ногой, пёс с визгом влетел в фундамент дома, круша штукатурку. Продублировать нападение зверь не решился. Вскочив с земли, он бросился в тень кустарника, скрывшись из вида. Приблизившись к окну, Вадим громко постучал по раме. Внутри дома послышалась отборная брань, а за окном показалась заспанная физиономия хозяина. Взглянув на Вадима, он спросил:

– Какого беса тебе надо, козёл?

Вадим молча достал из пакета две бутылки водки и продемонстрировал их хозяину. За окном послышалось раздражённое ворчание:

– Ладно, заходи, коли пришёл, сейчас открою.

Подойдя к двери, хозяин открыл засов, пропустил Вадима в дом и злобно прорычал:

– Наливай быстрей, а то башка взрывается!

Вадим налил ему полный стакан, и он залпом его осушил. Комфортно развалившись в кресле, хозяин вгляделся в Вадима. Налив себе ещё пол стакана, он строго спросил:

– Ты кто и зачем припёрся?

Вадим подождал, пока он выпьет и дружелюбно ответил:

– Супруга твоя меня прислала, передаёт привет с того света. Обижается на тебя. Говорит, что всю ночь вокруг дома ходила, а ты ей даже дверь не отворил.

–Ты что, мужик, мне паришь? – взревел хозяин, врезав пудовым кулаком по столу. Наслушался бабских сплетен и решил меня шантажировать? Спрашиваю по-хорошему, ты кто, козёл?

– Я же сказал, супруга твоя Маша, которую ты убил, скучает по тебе. Велела забрать твою ничтожную душу и вышвырнуть её в ад. Теперь ты меня понял?

– Ты, мужик, охренел что ли? Она сама повесилась, никто её не убивал, – дрогнувшим голосом ответил Славик.

– Это фуфло, ты будешь ментам на уши натягивать, – ответил Вадим, повысив голос. А я всё знаю. Ты её ремнём задушил, а после в печке его сжёг. Труп супруги в петлю засунул и подвесил. Думал, что концы в воду, и никто не узнает? Ты хоть соображаешь, слизняк, с кем сейчас беседуешь? Маме своей сказочки расскажешь в аду!

– С кем бы я ни разговаривал, а доказательств у тебя нет, – прохрипел растерявшийся хозяин. А ремешок давно сгорел. Да, это я её убил. Придушил, как мокрицу и получил огромное удовольствие. А ты попробуй, докажи. Свидетелей нет, а без свидетелей я чист, тебе ни один мент не поверит.

– Доказательства имеются. Ты сам их, только что, мне предоставил, сознавшись в убийстве.

– Что ты меня, как лоха разводишь? Какие ещё доказательства? Я ничего тебе не говорил, – ехидно произнёс хозяин. Сбрендил ты, мужик.

Достав из нагрудного кармана диктофон, Вадим положил его на стол и произнёс:

– Ты и есть лох подорванный. Наш разговор записан, ты сам себя сдал, дурилка картонная. И на такого чёрта, как ты, нашлись методы.

Глаза Славика налились кровью от злости, и он медленно поднялся из-за стола.

– Зря ты ко мне пришёл, мужик, – произнёс он, поигрывая накачанными бицепсами. Я тебя, как воробья прихлопну и в огороде закопаю. Ты покойник, козёл!

Испустив звериный рык, он бросился на Вадима, нанося сокрушительный удар в челюсть пудовым кулаком. Блокировав выпад левой рукой, Вадим нанёс ответный – короткий удар правой в переносицу. Послышался хруст, после которого Славик обмяк, схватившись руками за физиономию. Поняв, что соперник находится в нокдауне Вадим, от всей души, добавил ногой в тоже место. Грузная туша Славика, оторвалась от пола и рухнула в кресло, разнеся его в щепки. Громила попытался подняться, но ноги подкосились и он повалился на обломки мебели. Из носа потекла струйка крови.

Повторить нападение он не решился. Сидя на полу, он косился на оппонента взглядом затравленного зверя. Славик понимал, что дальнейшее сопротивление нанесёт непоправимый ущерб его здоровью. Противник оказался ему не по зубам, и продолжать бой не имело перспективы.

Достав сигареты, Вадим закурил, убрал диктофон в карман и, неспешно, двинулся в направлении двери. За спиной послышались причитания Славика:

– Прости, мужик, не сдавай меня ментам! Всё, что прикажешь, сделаю. Прости, мужик, не губи!

Окинув брезгливым взглядом поверженного громилу, Вадим тихо произнёс, выходя за дверь:

– Бог простит. А я бы таких мерзавцев, сажал на баржи и топил в Тихом океане. И не вздумай пуститься в бега, ты мужик приметный, менты тебя найдут и срок увеличат.

Хлопнув дверью, Вадим двинулся в направлении калитки. Из кустов на него ринулся агрессивно настроенный пёс, но узнав своего недавнего обидчика, с пробуксовкой развернулся и пулей влетел в конуру, жалобно поскуливая. Выйдя на улицу, Вадим двинулся в храм, чтобы передать отцу Серафиму диктофон с записью. Он шёл с чувством выполненного долга, а в душе поселились покой и безмятежность. Осеннее Солнце ещё пригревало, и он наслаждался последними тёплыми лучами.