Холодно - Галина Войцеховская

Оленька услышала глухой удар, шипение, а потом - тихий стон. Замерла: "Господи, он же, кажется, ранен.... Я же видела, как он закричал и упал головой на панель там, в машине... ссадина на лбу .... Ворочается, как медведь...". Оленька опасливо заглянула в прихожую:

-Ну что Вы там.... Давайте, помогу....

Верзила ожег сердитым взглядом непрошеную помощницу. Секунду поколебавшись, все же повернулся к ней боком. Сочтя это разрешением, Оленька стянула тяжелую дубленку с его плеча. Парень скрипнул зубами.

"Да, точно, он ранен - никакой парфюм не может перебить острый больничный запах - Оленька преисполнилась сочувствия - Во всяком случае, он ведь еще не сделал ничего плохого лично мне! Видок у него, конечно, еще тот.... Но, может, он просто уродился с такой зверской рожей? Может, он на самом деле белый и пушистый?". Гость разулся, и Оленька с сомнением покосилась на его ноги: "Пол в квартире холодный, а где я ему найду такие тапочки - сорок-последнего размера.... Ладно, на кухне коврик, еще бабушка покойная вязала, сейчас обогреватель включу,... авось не замерзнет, он уже большой дядя" - Оленька задрала голову, и вздохнула - "Ужасно большой, приходится признать".

Пока ужинали - за столом царило каменное молчание. Оленька боялась рассердить угрюмого мужика. Да и говорить с ним было не о чем. А Рыжов не хотел портить себе удовольствие от вкуснейших пельменей. От чая с домашним печеньем. От расслабляющего тепла. От мягкого света висящей низко над столом зеленой лампы.... Но всему когда-нибудь приходит конец, кончился и этот ужин. Оленька предприняла последнюю трусливую и жалкую попытку оттянуть разговор:

-Проходите в комнату. Я сейчас приберу со стола.... Кофе Вам сварить?

-Ладно, свари.... - парень устало потер глаза, встал. Потащился из кухни, едва переставляя ноги. Оленька нахмурилась, услышав отчаянный скрип диванных пружин: "Вот носорог, еще диван мне сломает.... И за что такое наказание?...И зачем, кстати говоря, он вообще явился? Ладно бы, Голубенковские дружки - если Голубенко не сразу умер, он мог сказать, что я его узнала.... Они могли бы пожелать избавиться от случайного свидетеля. Хотя - опять же, зачем? Голубенко-то уже никого не сдаст. А этому-то, для чего меня искать? Вот разве - чтобы я подтвердила, что он действовал в пределах необходимой обороны.... Другое ничего в голову не приходит". Тем временем, пошарив по шкафам, Оленька отыскала початую бутылку коньяка, сварила кофе и отнесла все на журнальный столик: "Коньяк неизвестно какого года выпуска - еще от матери остался. Ну да ладно, коньяку выдержка не вредит,... утешимся этим сомнительным доводом. Будем надеяться, что вышеозначенный субъект не является тонким знатоком и ценителем коньяков". Субъект развалился на диване, вытянув до середины комнаты длиннющие ноги. Вид у него был совсем осоловевший. Когда, перемыв посуду, Оленька вернулась в комнату, ее глазам представилась невозможная картина - гость мирно спал, свернувшись калачиком на коротковатом для него диване, и положив под щеку пудовый кулак.

Рыжов проснулся от шума наливаемой в чайник воды, и осторожного звона посуды. Сквозь шторы брезжил серенький зимний рассвет. Недоуменно огляделся: "Господи, где это я? Прямо в одежде, на каком-то продавленном диване... облезлый клетчатый плед, вышитая подушечка.... А-а-а, Воронцова... дура с пельменями. Надо же, заснул прямо здесь...Времени... Полдевятого! Блин!!!" Резко сел, и, охнув, схватился за плечо:

-Черт!

В дверях возникла перепуганная физиономия этой самой Воронцовой. Натолкнувшись на злобный взгляд, тут же исчезла. Рыжев перевел дух, вытер со лба испарину. Осторожно потер больное плечо. Встал, умылся, и отправился на кухню.

-Доброе утро! - улыбнулась Оленька. Рыжов на улыбочки не разменивался, мрачно буркнул:

-Чего не разбудила?

Оленька, не поворачиваясь от плиты, пожала плечами:

-Очень уж ты был замученным - какие там разговоры. Да и спал крепко.... Подушку подсовывала - даже не пошевелился. Ладно - с моего дивана не убыло....

Рыжов прислонился к косяку, смущенно потер заросшую щетиной щеку:

-А сама-то ты, где спала? В кухне на табуретке?

-Зачем же? В соседней квартире. Соседка уехала к дочке, а мне оставила ключ, чтобы я утром и вечером выгуливала ее собаку.... А днем с ней другая соседка гуляет, подъезд у нас дружный.... Что ты застрял в дверях - садись за стол.

Верзила отлип от косяка, в два шага пересек кухоньку, и втиснулся в уже обжитый угол. Сегодня он чувствовал себя свободнее - прислонился в стене, поерзал, вытянул длинные ноги.

Оленька поставила на стол картошечку, отваренную с укропом и лавровым листом, аппетитно скворчащую яичницу с золотистыми ломтиками сала, соленые огурчики и квашеную капусту с алыми бусинками клюквы и колечками лука. Рядом исходили умопомрачительными ароматами большой кофейник и целое блюдо горячих булочек.

-А это-то, откуда? - удивился Рыжов - ты что, всю ночь тесто месила?

-Нет.... У нас тут пекарня за углом частная. Там с семи утра свежую выпечку продают. Всегда по выходным покупаю - прямо из печки.

За завтраком снова молчали. "Наверное, у парня не хватает мозгов делать два дела сразу. Или ест, или говорит.... Впрочем, ест он даже красиво... грациозный слоник...." - Оленька украдкой, из-под ресниц разглядывала сидящего напротив мужчину. Вкусный ужин и долгий сон пошли ему на пользу. Серая безжизненная бледность сошла с лица. Из глаз исчезли краснота и муть. Густая светлая щетинка смягчила очертания тяжелого подбородка. "Красавцем, конечно, не назовешь, но созерцать его стало, определенно, лег...- Оленька наткнулась на пристальный, холодный ответный взгляд - ой, мамоньки... нет, не легче.... Созерцать его ничуть не легче! Как был динозавр, так и остался! Только теперь это динозавр отдохнувший, готовый со свежими силами вцепиться в меня, Оленьку Воронцову. И мои легкомысленные симпатии тут вовсе не уместны.... Того и гляди, мне же вылезут боком. Кто его знает, что он там задумал.... По нему не видно.... Баобаб! Шкаф ходячий... и в голове полторы извилины. Вчера за весь вечер сказал четыре слова, а сегодня с утра целых восемь.... И ни разу не поздоровался.... И даже представиться не соизволил".

-Кстати, как тебя зовут?

Верзила перестал жевать:

-Сергей,... а тебя - Ольга.

Оленька кивнула:

-Очень приятно. - "Хотя на самом деле приятно не очень. Скорее даже - очень неприятно. Век бы мне не видать этого Сергея - и не запечалилась бы".

Язык у гостя, наконец, развязался:

-Откуда ты знаешь того парня, автоматчика?

-Бывший одноклассник, Володька Голубенко. Вечно лупил меня портфелем.... - Оленька сглотнула застрявший в горле комок. - Володьку вчера в собственном доме нашли, с простреленной башкой. Вроде бы даже соседи слышали выстрел.... Как так?

-Ну, значит, ребятки его притащили с поля.... В поле - это уже бандитизм, групповуха, в этом деле и разборки другие... и Марчук покойный выплывет. Все пойдут за соучастие....

-Так хлопца этого, водилу вашего - насмерть?...- испуганно выдавила Оленька.

-Ну да... сразу - наповал.... Дружок твой, еще б секунду - он и тебя бы пристрелил.

-И ничего не дружок.... И водилу - это не он. Стреляли с другой стороны дороги, с опушки.

-Ты видела?

-Видела четко... Мы как раз на спуск пошли, с моста. А он трассирующими стрелял.

-Один стрелял?

-Один.

-А Голубенко твой не стрелял бы?

-И ничего не мой.... И что за смысл был ему переться под пулю - не знаю.... Можно же было и снаружи всех перестрелять - если уж ему это было надо. И потом - какой дурак на такое дело берет трассирующие пули? А толстого убить удобнее было прямо на проходной, под фонарями. Или они... они, может, тебя... хотели?....

-Меня, вроде, не за что. Я просто охранник... и с этим клиентом поехал случайно, просто дежурил в тот день.

-Ну, тогда не знаю.... Нелепо все это выглядит.... Как будто нарочно все...

-Нарочно?

-Ну, понарошку... как спектакль.... Вроде как просто попугать хотели.... А вышло вправду....

-Может, боялись, что с проходной сразу милицию вызовут? Как у вас тут милиция - легка на подъем?

-Не легче чем везде, я думаю.... И потом - лесок здесь узкий, метров двести всего, а за ним технологическая дорога, и с нее есть выезд на кольцевую.... По-любому бы ушли....

-И откуда ж ты так все знаешь?

Оленька пожала плечиками:

-Я здесь выросла.... Что тут того Воскресенска.... Мы каждый куст облазили.... Мама на этом заводе бухгалтером работала, я к ней на работу вечно бегала.... А не положено, в советское время строго было, предприятие режимное.... Все дырки знала, чтоб на территорию мимо охраны пролезть. А после института я тут по распределению работала, пока сокращения не начались.