По эскалатору вниз - Ханс-Георг Ноак

Господин Катц решил так, наверно, из самых лучших побуждений, однако сама идея была не из лучших. Когда кругом вертелись новые приятели, времени для грустных мыслей почти не оставалось. Сейчас же все опустело. Кровати в спальне, приведенные в идеальное состояние, производили какое-то мертвенное впечатление. И представить было невозможно, что каких-нибудь два часа назад в них спали ребята. Сам Йоген в жизни бы не соорудил такие уголки на подушке. Такса помог. Вообще-то господин Шаумель определил ему в няньки Пуделя, но тот, судя по всему, был страшно доволен, что Такса взял на себя его хлопоты.

Йоген подошел к аквариуму. Красивые рыбки. Они жадно хватали прикорм, который им насыпал Коккер. Они плавали кругами, тыкались в стеклянные стенки, посверкивали в электрическом свете. Ничего не скажешь, дивные созданья. Только вот в неволе. Знают ли они это? Наверное, они ничего другого и не видели. Язык не повернется сказать, что им в этом аквариуме живется хорошо.

А хорошо ли тут живется ребятам?

Надо бы их как-нибудь спросить.

Кайзер Рыжая Борода вошел в тот момент, когда Йоген разглядывал собачьи фото на шкафчиках.

— Господин Шаумель сегодня выходной, — сказал он, — но оставил записку. Напоминаю, что ты должен написать сочинение на тему «Почему я здесь».

— Но ведь я ему все вчера сказал, зачем это еще раз записывать?

Рыжая Борода потер переносицу, словно вопрос Йогена заставил его как следует задуматься.

— Хм, вопрос вовсе не такой уж нелогичный. Но послушай-ка… как тебя там зовут? У меня на имена память, знаешь ли, очень худая.

— Не знаю.

— Чего ты не знаешь?

— Кто я для вас. Настоящее мое имя Юрген-Йоахим Йегер, по-домашнему Йоген, здесь Йойо, для господина Шаумеля — Боксер.

— Для меня Боксера просто не существует, Йоген. Ну так вот, я считаю, тебе лучше написать сочинение. Во-первых, иногда полезно поразмышлять, во-вторых, не слишком полезно с самого начала конфликтовать с воспитателем, и, в-третьих, как мне кажется, другого более интересного занятия у тебя сейчас все равно нет.

— Я не буду писать сочинение.

— Хм… — Рыжая Борода задумался. — Я действительно не знаю, каким образом заставить тебя написать его. Но у меня обязательно будут неприятности, ведь господин Шаумель уверен, что я тебе об этом напомнил. Подумай хорошенько. Если все-таки решишь написать сочинение, приходи в кабинет воспитателей, и я дам тебе бумагу и ручку, ладно?

Йоген посмотрел вслед практиканту. Он чувствовал себя неуверенно. Когда другой так быстро отступает, трудно упрямо стоять на своем. Да и потом, с какой стати Рыжая Борода должен получать нахлобучку от господина Шаумеля? Ну, хорошо, он напишет это проклятое сочинение.

Йоген сидел за столом, перед ним два листа бумаги и авторучка. На первом листе красовалось название, выведенное его самым прилежным почерком. А дальше — пустота. Да и что ему писать?

На несколько строчек он ухлопал два часа, и в них, видимо, оказалось совсем не то, чего от него ожидали. Рыжая Борода, прочитав все, только покачал головой, прочитал еще раз, про себя, и затем снова — вслух:

— «Потому что этого хотела моя мама. Она говорит, что больше не справляется со мной, что я лентяй, и она не хочет, чтобы соседи говорили, будто это ее вина, а здесь, может быть, еще удастся сделать из меня порядочного человека. Я моей маме больше не нужен. Ей нужен сейчас господин Мёллер, ее шеф, а от меня она решила избавиться». Не маловато ли, Йоген?

— Это все.

— Хм. — Каждое «хм» Кайзера Рыжая Борода предваряло некоторую паузу для раздумий. Потом он заговорил, то и дело прерываясь, будто разговор не доставлял ему удовольствия: — Видишь ли, я посмотрел твое личное дело, и там написано несколько больше. А тебе не кажется, что в чем-то виноват ты сам?

Йоген покрутил в руках авторучку.

— Аксель вон тоже почти всегда был со мной, когда я что-нибудь… Но его ведь здесь нет.

— Кто это Аксель? О нем в твоем личном деле ничего не сказано.

— Может, мне его продать надо было?

— Хм. — Задумчивое покачивание головой. — Но если забыть о том, был этот Аксель с тобой или нет, ты же сам натворил дел, и то, что ты здесь, — закономерный итог, не так ли? Если Аксель вышел сухим из воды, а ты нет, то сказать, что тебе не повезло, нельзя, просто Акселю повезло, так ведь? Вот повезло ли ему на самом деле, об этом мы с тобой сейчас спорить не будем, на этот счет у меня свои соображения. А с тем, что одна мама виновата в твоем пребывании здесь, я согласиться не могу. Не кажется ли тебе, что за свои поступки надо отвечать?

Тогда Йоген взял у Рыжей Бороды лист бумаги и приписал к тексту одну строчку: «И еще я воровал». Почерк стремительный, неразборчивый.

Но Рыжая Борода, кажется, все разобрал. Он прочитал эту фразу, ничего не сказал и, поколебавшись, положил лист на стол воспитателя.

— А при чем тут Аксель? — спросил он. — Не хочешь ли рассказать мне о нем?

Йоген упрямо мотнул головой.

С какой стати он будет теперь закладывать Акселя, ведь даже в полиции он держал язык за зубами? То, что связано с Акселем, абсолютно никого не касается.

После той истории с сигаретами Йоген поначалу растерялся, но уже назавтра это ощущение исчезло.

С Акселем встретились, как обычно, у эскалатора, денег у него опять был полон карман, а о вчерашнем — ни звука. Всю следующую неделю об этом не вспоминалось, и в тот день, когда они познакомились с Эльвирой, тоже.

Сначала они засекли ее на эскалаторе. Аксель толкнул Йогена и указал на розовые, в обтяжку, брючки под небесно-голубым свитером.

— Клевая фигурка вон у той, что скажешь?

Йоген кивнул, а на втором этаже они ее обогнали, чтобы рассмотреть спереди.

Так ли уж она хороша, Йоген точно сказать не мог. Пожалуй, слишком раскрашенная, на его вкус. Бьющая в глаза бледно-розовая губная помада и темные тени на веках, узкое лицо, прямые светлые волосы. Наверное, она выглядела очень даже ничего. Так, по крайней мере, считал Аксель и дал это достаточно ясно понять; а уж если девушка нравилась Акселю, значит, что-то такое в ней было.

Девушка была примерно на год моложе Акселя и на год старше Йогена. Она вскоре заметила, что два парня следуют за ней по пятам. Несколько раз она оборачивалась и улыбалась куда-то в сторону. Потом и Аксель улыбался ей, иногда подмигивая.

Наконец девушка подрулила к знакомой стойке с проигрывателями и села на среднее из трех высоких кресел.

Аксель пальцем показал Йогену на одно из кресел, и они уселись, так что девушка оказалась посредине.

Звали ее Эльвира, ей было четырнадцать лет. Теперь уже и Йогену она казалась очень симпатичной, и голос у нее был приятный. Полчаса спустя они сидели у Макса и пили кока-колу. От пива Эльвира отказалась. Она ничуть не возражала, когда Аксель положил ей руку на плечи. Йоген этому слегка удивился, равно как и уверенности Акселя. Сам бы он на это никогда не решился.

Он заметил, что сидевшая напротив Эльвира то и дело поглядывает в его сторону. При этом уголки ее губ подрагивали, как будто всё происходящее она находила весьма забавным или же хотела установить между собой и Йогеном нечто вроде тайного взаимопонимания. Йоген тоже улыбался в ответ — Аксель вел себя совсем не так, как всегда, и производил несколько потешное впечатление.

Позже, когда Йоген отлучился в туалет, за ним последовал и Аксель.

— Слушай, Йоген, не сделаешь мне одолжение?

— Какое?

— Попрощайся! Ты же можешь сказать, что у тебя срочное дело. — Он улыбнулся. — Мне бы очень хотелось побыть с ней немного вдвоем. Такой кадр не каждый день попадается, а при тебе мне вряд ли удастся приручить милейшую Эльвиру.

— Как хочешь… — Это прозвучало отрывисто и обиженно.

— Ну чего ты сразу надулся, Йоген! Завтра ведь опять увидимся. Я, кстати, хочу спросить, не приведет ли Эльвира с собой приятельницу, тогда у каждого из нас будет по девчонке. Сечешь?

— Больно надо. Я и так уйти хотел. — Йоген даже не старался скрыть, что он обижен, но Аксель словно и не замечал этого.

Эльвира сделала разочарованную мину, когда Йоген попрощался; в дверях он еще раз обернулся и заметил, что она смотрит ему вслед. Однако настроение от этого не улучшилось. Вечером, умываясь перед сном, Йоген внимательно рассматривал себя в зеркало, и то, что он видел, ему вполне нравилось. Выглядел он наверняка не хуже, чем Аксель; возможно, даже и лучше. К черной кудрявой голове явно шла смугловатая кожа. А когда он улыбался, на щеках появлялись две ямочки. Йоген специально улыбнулся пару раз во весь рот, поигрывая ямочками. Потом слегка отвернул голову, пытаясь разглядеть себя в профиль, но это не удалось. Однако ему вполне хватило увиденного. И завтра он не позволит Акселю просто взять и выставить себя, если, конечно, Эльвира вообще появится. Она появилась и выглядела куда веселее, чем Аксель.