Братья крови - Владислав Русанов

Маленький кабинет, примыкающий к зале для торжественных и официальных приемов, наверняка защищался от подслушивания. От кровных братьев чарами самого князя, а от людских средств прослушки – людскими же приспособлениями. Несмотря на приверженность к костюмам восемнадцатого века, Прозоровский шагал в ногу со временем и достижений человеческой цивилизации не чурался.

Опустившись в кресло, Князь Никита указал мне на банкетку напротив. Теперь он не казался суровым. Напротив, озабоченным.

– Что тебе известно, пан Анджей Михал?

– Я расскажу все по порядку. Я прогуливался по ночной Москве…

– До того как представился мне?

– Есть такой грех, ваша светлость. Но я не отходил далеко от «Метрополя», в котором остановился. Люблю, знаете ли, ночную Москва-реку.

– Мы все ее любим. Продолжай, пан Анджей Михал.

– Можно просто Анджей.

– Хорошо, – кивнул Князь. – Продолжай, пан Анджей.

– На Ильинке, неподалеку от Гостиного двора, я заметил слежку. Человека. Как потом оказалось, майора службы госбезопасности России. Но тогда я этого не знал. Заподозрил неладное. Особенно когда почувствовал чужое волшебство.

– Колдовской Ковен давно не враждует с кровными братьями, – быстро сказал Никита Григорьевич.

– Не враждовал до настоящего времени. Но я очень хорошо знаю, как порой ломаются старые договоры, казавшиеся незыблемыми, и начинаются новые войны.

Он проглотил мой намек на возраст. Думаю, кое-какие сведения обо мне он все же собирал. Но не уверен, что все они оказались достоверными.

– Хорошо, пан Анджей, что случилось дальше?

– Потом на нас набросился зверь.

– Зверь?

– Вначале я даже подумал, что это оборотень. Но… Когда он сбил меня с ног, а майор начал стрелять серебряными пулями…

– Этого мне не докладывали.

– Кроме меня и покойного офицера, этого не знал никто. Оборотня серебро остановило бы. Этот зверь даже не заметил выстрелов в упор. Он свалил человека и выпил его жизненную силу. Можете мне поверить, ваша светлость…

– Князь Никита, если вам будет угодно.

«Ого! Похоже, мой рассказ произвел впечатление…»

– Благодарю вас, Князь Никита. Даю слово чести рыцаря и шляхтича, что видел, как потоки жизненной силы переливались из человека в зверя.

Прозоровский рассеянно кивнул и задумался. Левая рука его, помимо воли, теребила нагрудный знак преображенцев.

– Да… Именно так… – пробормотал он. – Это многое объясняет.

– Прошу прощения?

– В прошлую ночь в Москве обнаружены еще несколько трупов. Человеческих. Как мне доложили, «выпитых». Понимаете, о чем я?

– Догадываюсь.

– Тела полностью обескровлены. Также отсутствует лимфа. Головной мозг высушен до размера грецкого ореха, костный мозг превращен в труху. Что я должен был думать?

– Вы подумали, что киевские вампиры умудрились использовать в пищу не только кровь, но и прочие жизненные токи? – улыбнулся я.

Князь пожал плечами.

– Киевские вампиры одни из старейших, подотчетных Совету России. Князь Амвросий живет восьмой век. И к нему тянутся немало пожившие и повидавшие вампиры. К примеру, вы, пан Анджей. Сколько вам лет?

И снова я не сумел сдержать грустную улыбку. Все-таки Прозоровский еще слишком молод. Вампир моего возраста никогда не употребил бы слово «жить». Да, мы не мертвые, но мы и не живы. Нам многим приходится расплачиваться за бессмертие и сверхъестественные – по человеческим меркам, само собой, – способности. Мы не можем иметь детей. Нам недоступны простые радости, обычные для любого простолюдина. Такие как наслаждение пищей и вином – для нас они не имеют вкуса. А сколько бы я отдал за возможность увидеть солнце и бегущие по небу облака, за вид порхающей бабочки – не ночного мотылька, а простой белой капустницы! За песнь жаворонка, за рассветы и закаты…

– Пан Анджей… – осторожно поинтересовался Князь. – Вы о чем-то задумались? Я обидел вас неосторожным вопросом?

– Что вы, Князь Никита! Ничуть! Просто я вспоминал те годы, когда еще был человеком.

– О, я тоже иногда вспоминаю те времена. Так вы не ответили на мой вопрос. Впрочем, если вам неприятно…

– Что вы, Князь! Мне, по большому счету, безразлично, когда меня спрашивают о возрасте. Я давно утратил счет годам, – слукавил я. – Но могу сказать, что моложе Амвросия почти на век.

Князь оценил мое признание. Легонько поклонился не вставая.

– Думаю, мне нужно дать поручение кому-нибудь. Пускай разузнают, что бы это могло быть. Я отказываюсь верить, что оборотни могли набрать такую силу. И все же следует поговорить с Пашутиным. Это глава питерского отделения «Детей Протея», – пояснил он в ответ на мой невысказанный вопрос. – И попросить Филиппа Филипповича поднять архивы – не было ли ранее зафиксировано таких случаев. Или, возможно, похожих.

– Я согласен с вами, Князь Никита, уточнить не помешает, но, кажется, я уже сейчас могу рассказать вам об этом звере. Возможно, вы заинтересуетесь.

– Да? – Прозоровский приподнял бровь.

– Мой кровный слуга, знаете ли, большой поклонник всяких современных штучек. Мобильные телефоны и компьютеры, автомобили… – Я слегка передернулся, ибо, если к аэропланам или, как их сейчас называют, самолетам, худо-бедно привык, то залезал в безлошадную повозку, воняющую продуктами алхимической перегонки нефти, без малейшего удовольствия, исключительно по необходимости. Не принято как-то в современном мире верхом из аэропорта в гостиницу скакать. – Он подключил в гостиничном номере к Сети переносной компьютер…

– Ноутбук, – подсказал Князь.

– Да. Именно так он называется. Подключил и половину сегодняшнего дня занимался поисками и сбором информации. Согласно моему описанию, он пытался определить, что же это за зверь.

– И как, успешно?

– Похоже, что да. Согласно легендам и преданиям шотландских горцев, в их краях обитает страшное чудовище, нападающее по ночам на людей и высасывающее кровь. Погодите возражать, Князь Никита! Речь идет не о кровных братьях. Вампиры занимают свое место в «страшилках» шотландцев. Как правило, их не путают ни с оборотнями, ни с колдунами, ни с фейри.

– Фейри? – нахмурился Прозоровский. – А что вы о них знаете?

– Кое-что, но крайне мало, как я понял, переговорив со Збышеком – это мой слуга.

– Продолжайте, пожалуйста.

– Продолжаю. Сие чудовище зовется бист вилах. Порой принимает облик одноногого калеки с горящими глазами, который, несмотря ни на что, бегает так быстро, что удрать от него невозможно. А порой является в образе косматого пса. Большинство людей считает эти рассказы выдумкой и чепухой, но мы-то с вами знаем, что в них всегда присутствует доля правды. Иногда измененная до неузнаваемости, но присутствует. Збышек связался со слугой одного из вампиров, который обитает в Британии, и тот подтвердил – бист вилах не имеет никакого отношения к кровным братьям. Он – фейри.

Князю удалось сохранить невозмутимое лицо, но по дрогнувшему уголку рта и глазам, сузившимся на мгновение, я понял – он взволнован не на шутку. Но кто я такой, чтобы лезть с расспросами к самому Прозоровскому?

– Кровный брат в одиночку не способен совладать с фейри, – промолвил после долгого молчания Князь.

– Я и не спорю. Он ушел сам. Почему, не знаю. Возможно, насытился. Возможно, признал во мне противника почти равного и решил поискать добычу полегче. Во всяком случае, как я узнал от вас, он ее нашел.

– Да…

– Во всяком случае, Князь Никита, я не собираюсь гостить в Москве больше двух-трех дней. Рад, что смог оказаться вам полезен.

«Я уеду, а ты разбирайся с фейри, – мог бы я закончить фразу. Да и закончил, только мысленно. – А у меня своих дел невпроворот».

Слишком неприятными были впечатления прошлой ночи, чтобы я горел желанием испытать их снова. Фейри – порождения иного мира. Я не стал говорить об этом Прозоровскому потому, что Князь это знал. Он не может не знать. Когда-то давным-давно я бы многое отдал за возможность поучаствовать в открытом противостоянии. Но тогда я был молод, горяч и рвался в бой. Сейчас я утомлен сотнями прожитых лет, а в моем сердце вампира, которое многие считают неживым и холодным, кровоточит открытая рана. Пусть сражаются молодые, честолюбивые, обладающие властью – это их удел, их борьба, их жизнь, которая, впрочем, нежизнь.

Я поднялся, поклонился и с молчаливого разрешения князя покинул его апартаменты. В главной зале, которую мне волей-неволей пришлось пересечь, вампиры Москвы смотрели оценивающе и с любопытством. Мимоходом я поразился их показной, кричащей роскоши. Валентино и Версаче, Москино и Прада. Украшения от Булгари и Картье… Когда-то я знавал Луи, внука Луи-Франсуа[14]. Мы познакомились с ним и Сантос-Дюмоном[15] в тысяча девятьсот четвертом… В Париже, в ресторане «Максим». Веселое время! Я пришел туда со старой знакомой – бруксой Аидой д’Акоста. К несчастью, она отличалась слишком сильными наклонностями суккуба и склочным характером. И если бы не их роман с известным авиатором, то, возможно, его жизнь закончилась бы несколько иначе. Тем не менее я долго еще переписывался с Луи и по сей день храню часы «Сантос».