«Русский дневник» Джона Стейнбека в советской оптике - Лия Жданова

Стейнбек попросил выделить в помощь им переводчика, который бы их всюду сопровождал.

Выслушав все пожелания Стейнбека и Капы, я сказал, что сообщу об этих пожеланиях руководителям Союза советских писателей, и мы совместно с ними обсудим, что можно сделать в помощь Стейнбеку и Капе. Я добавил, что для обсуждения программы их пребывания в СССР потребуется некоторое время, так как сейчас в Союзе советских писателей нет никого: Фадеев только через 2—3 дня вернется из больницы, Симонов приедет только в начале августа из отпуска. Стейнбек и Капа просили, чтобы мы сделали все возможное для ускорения организации их поездки, и высказали пожелание, чтобы дни, которые им предстоит пробыть в Москве до отъезда, были использованы для ознакомления с Москвой. Капа сказал, что они пробудут в СССР два месяца и хотят это время использовать с максимальной пользой.

Я спросил, нет ли у Стейнбека и Капы других вопросов и пожеланий. Они ответили, что нет. Тогда я попросил разрешения Стейнбека задать ему несколько вопросов об американской литературе, развитие которой меня очень интересует. Стейнбек сказал, что он с удовольствием ответит на мои вопросы.

Я спросил: «Война кончилась победой над силами фашизма, однако, несмотря на триумф над врагом, в американской литературной критике наблюдается очень широкое распространение пессимистических настроений и концепций. Чем объяснить этот пессимизм американской послевоенной литературной критики, отражающий, очевидно, настроения, широко распространенные в американской литературе?» Стейнбек ответил: «Вы правы. Пессимизм в послевоенной критике и литературе очень широко распространен. Пессимизм существует, однако, не только в литературе, но и во всей американской жизни. Объясняется это тем, что люди не уверены в завтрашнем дне. Они с тревогой ожидают нового кризиса. Кроме того, несмотря на всякие правительственные реформы, связанные с введением и отменой контроля над ценами, цены быстро растут. У многих американцев до последнего времени были сбережения, оставшиеся от военных лет. Сейчас эти сбережения кончились. Положение тяжелое, надежд нет».

Я сказал, что читал за последнее время ряд американских литературных и литературно-критических журналов и пришел к убеждению, что пессимизм и проповедь пессимизма является одной из преобладающих и характерных черт современной американской литературной критики. Прав ли я, думая так? Стейнбек ответил: «Да, вы правы. С пессимизмом связано распространение в литературе мистики, религиозных мотивов и т. п.» Капа добавил: «Это правда, мы выиграли войну, одержали победу, но мы не знаем, что с этой победой делать. Состояние неуверенности и страха за завтрашний день усугубляется атомной бомбой».

Я рассказал, что недавно читал статью Генри Кестена в «Сатердей ревью оф литерачур», в которой Кестен пишет о новой эре романтизма и о том, что атомная бомба является «голубым цветком» этого романтизма. Я напомнил о том, что Кестен не одинок, что в американских журналах наблюдается настоящий атомный психоз. Я спросил Стейнбека, не кажется ли ему, что некоторые журналы и газеты сознательно преувеличивают всякого рода атомные страхи. Стейнбек ответил, что возможно имеются такие, которые преувеличивают эти страхи. Но факт таков, что страх перед атомной бомбой – это реальность. И эта реальность усугубляется тем, что сами ученые-физики, работавшие в области атомной энергии, преисполнены страха перед своим созданием. Стейнбек вспомнил, что в Париже несколько раз встречался с Жолио Кюри, который также разделяет этот страх. «Я сам боюсь. Этот страх – одна из причин пессимизма в американской литературе, в американской жизни». Капа заметил, что наряду с произведениями напуганных людей, – в Америке есть книги, юмористически освещающие вопросы, связанные с атомной энергией. Такова, например, книга "Мистер Адамс"».

Я спросил, как Стейнбек оценивает современную американскую литературную критику. Стейнбек ответил: «В Америке нет литературной критики. В Америке есть ревью и легкие статейки».

Я напомнил Стейнбеку, что в Америке редко, но все же иногда появляются большие литературно-критические книги, посвященные исследованию национальных корней американской литературы. Такова, например, книга Альфреда Казина «На национальной почве». Считает ли Стейнбек подобную книгу исключением, не характерным для состояния американской критики? Стейнбек ответил, что он книгу Казина знает, книга, по его мнению, очень хорошая, но такая книга – исключение.

Я спросил, каково мнение Стейнбека о критике, пишущей о его собственных произведениях. Стейнбек ответил, что он своих критиков не читает. Капа добавил: «Все дело в том, что литературная критика в США постепенно превратилась в бизнес. Раньше литературные критики писали серьезные статьи и работы по литературе. Сейчас они пишут ревью и рекламные обзоры для книжных клубов для того, чтобы навязать ту или иную книгу читателям».

Я сказал, что не имел времени и возможности полностью прочитать последнюю книгу Стейнбека «Своенравный автобус». Но некоторые отрывки из этой книги я прочитал. У меня сложилось впечатление, что общий дух пессимизма американской литературы нашел отражение и в этой книге. Стейнбек заявил: «Это безусловно так. Это связано с тем, что я пишу о людях, об их истории, об их жизни. Преобладание пессимизма в жизни отражается и в моей книге, которая правдиво воспроизводит то, что есть в жизни».

Я спросил Стейнбека, какая из его собственных книг кажется ему лучшей, как он относится к своей книге «Гроздья гнева», которая пользовалась и пользуется такой популярностью в СССР. Стейнбек ответил, что он всегда считает лучшей книгой ту, которую он в данный момент пишет. Стейнбек заявил, что последняя книга «Своенравный автобус» кажется ему одной из лучших книг. Что касается книги «Гроздья гнева», то все дело в том, что искать в этой книге. Этим определяется отношение советского читателя к этой книге. Но «Гроздья гнева» – это вчерашний день. «Своенравный автобус» – это день сегодняшний.

Я спросил мнение Стейнбека об американских писателях Синклере Льюисе и Джоне Херси. Стейнбек сказал, что Синклер Льюис – плохой писатель и чем дальше, тем пишет хуже. Херси, наоборот, способный, растущий писатель и чем дальше, тем пишет лучше. На вопрос о романе Синклера Льюиса «Гидеон Плениш» Стейнбек и Капа ответили, что они этого романа не читали.

Далее я задал следующий вопрос: «Во время войны в американском мнении и даже в американской прессе зачастую выражались симпатии по отношению к советскому народу. После войны советский народ не изменился. Однако отношение к советскому народу в американской прессе, а также в какой-то части общественного мнения изменилось коренным образом. Чем вы это объясняете?»

Стейнбек начал объяснять, но Капа его перебил /вообще на протяжении всей беседы Капа врывался в беседу и старался отвечать за Стейнбека, оставляя за Стейнбеком лишь подтверждение высказанных им, Капой, мыслей/ и сказал: «Чем это объясняется – вы знаете лучше нас: тут нужно учесть причины экономического и политического характера». Стейнбек поддержал и добавил, что большую часть в раздувании антисоветской кампании играет предвыборная истерика. После выборов все постепенно успокоится. «Вы надеетесь?», – спросил я. – «Да», – ответили Стейнбек и Капа. Капа добавил: «Хотя этому нет гарантий». Я заметил, что нас, советских людей, часто удивляют такие факты, когда перемена линии в прессе изменила и линию многих американцев – людей американской культуры. Я напомнил в этой связи бессовестную, двуличную политику Бруса Аткинсона, который в СССР говорил одно, а, вернувшись в США, начал писать другое. Капа сказал, что Аткинсон, очевидно, мелкий человек. Капа добавил, что коррупция коснулась многих людей – таких как Аткинсон.

Далее я спросил, что думают обо всем этом американские писатели и, в частности, Стейнбек. Стейнбек ответил: «Я не знаю, что думают американские писатели. Американские писатели не встречаются друг с другом. Я считаю это ужасным. Раздувание антисоветской кампании в Америке – это большое несчастье для дела мира. Но, к счастью, американский народ не верит прессе Херста, Мак-Кормика, Патерсона». Капа сказал, что в Америке есть много писателей, которые хотели бы написать книги о Советском Союзе, разоблачающие антисоветскую клевету, но не имеют возможности приехать в СССР. «Вот почему мы здесь. Мы хотим написать такую книгу. Что касается реакционной прессы – ее поведение понятно. Когда я был в Испании – она поливала грязью Испанскую республику. Сейчас она поливает грязью СССР. Но это – не народ, народ не идет за прессой».

Я напомнил Стейнбеку и Капе книги американских корреспондентов Эдгара Сноу, Мориса Хиндуса, Эллы Уинтер о Советском Союзе. Стейнбек сказал: «Эти книги посвящены общим проблемам, а я хочу написать такую книгу, которая рассказывала бы о простых людях. Такая книга будет ближе и понятнее американцам».