Протокол Сигма - Роберт Ладлэм

Бен должен был найти полицейского.

Двое полицейских, один - явно новичок, а второй - средних лет, смотрели на него, не скрывая недоверия. Бен нашел их возле киоска с вывеской "Вижу Сюисс", поблизости от занятой продовольственными магазинами части Марктплатц. Они были облачены в темно-голубые свитеры с красными погонами, на которых красовалась надпись "Zurichpolizei"; у каждого на поясе висели портативная рация и пистолет в кобуре.

- Прошу показать ваш паспорт,. - вдруг заявил младший, после того как Бен несколько минут рассказывал о том, что случилось. Вероятно, старший или не знал английского языка, или предпочитал не разговаривать на нем.

- Помилуй бог, - озадаченно вскинулся Бен, - там убиты люди. В ресторане лежит мертвым тот самый парень, который пытался...

- Ihren Pass, bitte [Ваш паспорт, пожалуйста (нем.)], - очень серьезно потребовал молодой уже по-немецки. - У вас есть документы, удостоверяющие личность?

- Конечно, есть, - ответил Бен, доставая бумажник. Вынув документы, он протянул их полицейскому.

Младший с величайшей подозрительностью просмотрел документы и передал их старшему. Тот, в отличие от своего коллеги, без всякого интереса окинул их беглым взглядом и сунул в руку Бену.

- Где вы находились, когда это произошло? - спросил новичок.

- Ожидал перед входом в отель "Сен-Готард", пока подъедет автомобиль, чтобы отвезти меня в аэропорт.

Молодой шагнул вперед, оказавшись настолько близко к Бену, что тому стало неприятно, и уставился на него уже не нейтрально-отчужденным, а откровенно недоверчивым взглядом.

- Вы едете в аэропорт?

- Я направлялся в Санкт-Мориц.

- И этот человек внезапно начал стрелять в вас из пистолета?

- Это мой старый приятель. Вернее, он был моим старым приятелем.

Младший полицейский приподнял бровь.

- Я не видел его целых пятнадцать лет, - продолжал Бен. - Он узнал меня, сделал несколько шагов в мою сторону с таким видом, будто от души рад тому, что увидел меня, а потом совершенно неожиданно вынул пистолет.

- У вас с ним произошла ссора?

- Мы не успели обменяться и парой слов!

Молодой полицейский прищурился.

- Вы договорились о встрече?

- Нет. Это было чистой случайностью.

- И все же у него был с собой пистолет, заряженный пистолет. - Молодой многозначительно посмотрел на старшего и снова повернулся к Бену. - Да еще и оснащенный глушителем. Он, должно быть, знал, что вы там будете.

Бен помотал головой. Он начинал все больше и больше сердиться.

- Я не общался с ним много лет! Он просто не мог знать, что я окажусь здесь.

- Все же вы должны согласиться, что вряд ли кто-нибудь станет таскать с собой пушку с глушителем, если не хочет ею воспользоваться.

Бен на секунду замялся.

- Да, наверно, вы правы.

Старший полицейский откашлялся.

- А какой пистолет был у вас? - спросил он, на удивление легко и быстро произнося английские слова.

- О чем вы говорите? - спросил Бен, от негодования повысив голос. Никакого пистолета у меня не было.

- Тогда прошу простить меня - выходит, что я запутался. Вы говорите, что у вашего друга была пушка, а у вас не было. В таком случае, почему мертв он, а не вы?

Это был хороший вопрос. Бен только покачал головой, вернувшись мыслями к тому моменту, когда Джимми Кавано направил на него стальную трубку. Часть его существа - рациональная часть - восприняла это как шутку. Но ясно, что оставшаяся часть рассудка решила по-другому, заставив его отреагировать молниеносно. Почему? Перед мысленным взором Бена появился Джимми, он шагал непринужденной размашистой походкой, он широко улыбнулся старому знакомому... но глаза у него при этом были совершенно холодными. Настороженные глаза, совершенно не вязавшиеся с усмешкой. Маленькое противоречие, которое, судя по всему, подсознание Бена все же успело зафиксировать.

- Ну, что ж, давайте пойдем посмотрим на труп этого убийцы, - сказал наконец старший полицейский и положил руку на плечо Бена. Это прикосновение ни в малейшей степени не означало ни ободрения, ни поддержки, а скорее должно было показать Бену, что тот больше не является свободным человеком.

Бен шел через галерею, в которой теперь кишели полицейские и репортеры - они непрерывно фотографировали, мигая вспышками, - и вскоре оказался на втором этаже. Оба полицейских следовали за ним по пятам. Около вывески "Катцеркеллер" Бен вошел в обеденный зал, подошел к алькову и указал туда рукой.

- Ну и что? - гневно спросил младший.

Бен изумленно уставился на то место, где лежал труп Кавано. У него снова закружилась голова, все мысли разом испарились - настолько сильным оказалось очередное потрясение. На полу ничего не было.

Ни лужи крови. Ни трупа, ни пистолета. Фонарь мирно покоился в своем креплении, как будто его никогда оттуда не снимали. Пол был пустым и совершенно чистым.

Можно было подумать, что здесь никогда не происходило ничего чрезвычайного.

- Мой бог, - чуть слышно выдохнул Бен. Может быть, он сам спятил, утратил контакт с действительностью? Но он совершенно явственно ощущал материальность пола, стойки бара, столов. Может быть, это какой-то сложный розыгрыш... но это не было розыгрышем. Так или иначе, но он вляпался в нечто запутанное и пугающее.

Полицейские смотрели на него со все усиливавшимся подозрением.

- Послушайте, - произнес Бен, понизив голос до хриплого шепота, - я не в состоянии это объяснить. Но я был именно здесь. И он был здесь.

Старший полицейский быстро заговорил в свою рацию, и вскоре к ним присоединился еще один коп с бесстрастным лицом и широченной грудью.

- Возможно, я слегка сбит с толку, так что позвольте мне разобраться во всем этом, - сказал он. - Вы сломя голову мчитесь по людной улице, а затем по подземной торговой галерее. Рядом с вами убивают людей. Вы утверждаете, что за вами гнался маньяк. Вы обещаете показать нам этого человека, этого американца. Но никакого маньяка не оказывается. Есть только вы - странный американец, рассказывающий невероятные сказки.

- Черт возьми, я рассказал вам чистую npaвду!

- Вы говорите, что некий сумасшедший, появившийся из вашего прошлого, несет ответственность за свершившееся кровопролитие, - негромким, но совершенно стальным голосом заявил молодой. - Я вижу здесь только одного сумасшедшего.

Старший полицейский тем временем вполголоса совещался со своим могучим коллегой.

- Вы останавливались в отеле "Сен-Готард", верно? - в конце концов спросил он Бена. - Почему бы вам не проводить нас туда?

В сопровождении троих полицейских - здоровяк шел позади, молодой спереди, а старший - рядом - Бен проделал весь путь в обратном направлении через подземную галерею, по эскалатору вверх и далее по Банхофштрассе до гостиницы. Хотя на него не надели наручников, он понимал, что это вопрос простой формальности.

Перед гостиницей, не сводя внимательного взгляда с его вещей, стояла одетая в полицейскую форму женщина, которую, судя по всему, специально прислали сюда. Ее каштановые волосы были коротко, совсем по-мужски острижены, а выражение ее лица было каменным.

В окне вестибюля Бен поймал взгляд того самого прилипчивого рассыльного, который недавно надоедал ему. Их глаза встретились, и одетый в униформу человечек поспешно отвел взгляд, как будто ему только что сообщили, что он таскал вещи Ли Харви Освальда.

- Ваш багаж, да? - спросил Бена молодой полицейский.

- Да, да, - раздраженно подтвердил Бен. - И что из того?

Что дальше? Неужели тут тоже таится какой-то подвох?

Женщина-полицейский открыла коричневую кожаную сумку. Остальные трое заглянули внутрь и тут же обернулись к Бену.

- Это ваше? - снова спросил молодой.

- Я уже сказал - мое, - ответил Бен.

Полицейский постарше достал из кармана брюк носовой платок и с его помощью вынул из сумки то, что лежало сверху. Это был тот самый пистолет "вальтер ППК", из которого стрелял Кавано.

Глава 3

Вашингтон, округ Колумбия

Молодая женщина с серьезным выражением лица шла торопливой походкой по длинному центральному коридору пятого этажа министерства юстиции США, громоздкого, как мамонт, здания, выдержанного в стиле эпохи Возрождения и занимавшего целый квартал между Девятой и Десятой стрит. У женщины были блестящие темно-каштановые волосы, карие - цвета жженого сахара - глаза и острый нос. При первом взгляде на нее можно было подумать, что кто-то из ее родителей был азиатом или, возможно, испанцем. Одетая в коричневое пальто строгого покроя, она несла в руке кожаный портфель и вполне могла оказаться адвокатом, лоббистом или же правительственным служащим, спешившим по своим делам.

Ее звали Анна Наварро. Ей исполнилось тридцать три года, и работала она в Управлении специальных расследований, почти неизвестном широкой публике подразделении министерства юстиции.

Войдя в душный зал заседаний, женщина поняла, что еженедельное совещание уже давно началось. Арлисс Дюпре, стоявший на возвышении возле белой доски, повернулся к ней, прервав фразу на полуслове. Она почувствовала устремленные на нее взгляды и немного покраснела. Именно этого, несомненно, добивался Дюпре. Она села на ближайший свободный стул и на мгновение ослепла от падавшего из окна яркого солнечного света.