Лекарство от иллюзий - Елена Усачева

– Ты что? – Стеша была искренне изумлена. – Своим не доверяешь?

Тьфу ты, черт! Кто о чем, а вшивый о бане!

– Я бы здесь вообще никому не доверяла, – доверительно сообщила Маканина.

В конце концов, что она так переживает? Если что-то произойдет, это будут проблемы Беленькой.

– Хотя бы портфель из рук не выпускай, – бросила она, уходя.

Конечно, Стешка – дура, не послушается умных советов. Она еще не поняла, в какой класс попала. Все здесь делается не просто так. Васильев не зря назначил Беленькую ответственной за деньги. Что-то он уже придумал!

– Ну что, зайчишка-зайка серенький?

Как всегда! О дураке вспомнишь, он и появится. Не успели они дойти до кабинета биологии, как перед ними возник Андрюха.

– Как улов? Когда за продуктами отправитесь?

Стеша собралась было ответить, но Маканина опередила ее.

– Подожди! Сначала надо разрешение у Чер-вякова получить, а потом уже и за продуктами идти. Их вообще можно купить в последний день.

– Детка, в последний день одни лохи покупают, – рэповским речитативом отозвался Васильев, – а нормальные люди все делают заранее.

Идея пришла в головумгновенно.

– А давай ты у нас будешь ответственным за продукты? – заторопилась Олеся. – Стеша деньги собрала. – Она толкнула Беленькую под локоть. – Вот тебе список. Как надумаете праздновать, позовешь девчонок, пойдете в магазин. А то без мужской силы они не справятся.

Впервые за все время Стеша хоть что-то сделала быстро – через секунду конверт с деньгами лежал на столе.

– Эх, может, потратить все честно нажитое непосильным трудом? – Андрюха постучал пухлым конвертом по сжатому кулаку.

– Давай, давай, трать, – оттолкнула его от стола Маканина. – Только подальше от меня.

– Доверяешь? – спросил он, помахивая конвертом перед своим носом.

– На сто процентов, – заверила его Олеся. – У тебя, как в швейцарском банке.

– Нет, ну вы посмотрите! – вдруг ахнула Курбаленко.

Она стояла около окна и из-за цветов, затопивших подоконник в кабинете биологии, кого-то высматривала.

– Я же говорила, что он с ней общается.

– Нельзя, что ли? – отозвалась Рязанкина, со своего места поглядывая в сторону улицы.

– Она же никакая! – начала заводиться Курбаленко.

Класс рванул к единственному свободному окну, лбы звонко стукнули о стекло.

– Ой, а тебе и завидно, – манерно махнул рукой Васильев, прилипая к окну.

– Да что у вас там? – подпрыгивал Когтев. Ему места уже не осталось, и он дергал штору, чтобы увидеть хоть что-то. – Ух ты! – вдруг завопил он. – Это же Быковский! С кем это он?

– Вот придурок, – шепотом чертыхнулась Олеся. Можно было и не вставать. Она и так знала, что там увидит. Глупый наивный Павел влюбился. И не в кого-нибудь, а в Лерку Гараеву из «А». Тоже нашел предмет для обожания! Стеша номер два. Влюбился – ине придумал ничего умнее, как начать с ней общаться через Маканину, записки ей слать. А теперь, значит, на глазах у всей школы свидание назначает. Дундук. Нашел место! Встречался бы по-тихому подальше от школы. Нет, приспичило ему. Да что он там делает?

Олеся не выдержала и тоже подошла к окну. Но ничего интересного не увидела. Пустой школьный двор и одинокий Быковский, прогуливающийся вдоль низеньких кустиков вокруг памятника героям Великой Отечественной войны.

Но Лиза упорно сверлила сгорбленную спину Павла взглядом.

– Ты почему на него так смотришь? – не выдержала Олеся. – Чужое счастье покоя не дает?

– Тоже мне, нашла счастье! – фыркнула Кур-баленко. – Или ты сама рядом с ним оказаться хочешь?

– Больно нужно, – дернула плечом Олеся. – Мне своих мест достаточно.

– А то смотри, от Галкина освободилась, может, теперь за Пашку возьмешься?

– Это кто еще им займется? – вспыхнула Маканина, чувствуя, как язык во рту начинает костенеть. С ней всегда такое случалось – во время спора или какого-нибудь ответственного момента все мысли из ее головы улетучивались, и она теряла возможность внятно объясняться.

Неожиданно Лиза повернулась к Олесе и улыбнулась.

– А что, это идея, – воскликнула она. – И причем замечательная! Ксюша, можно тебя?

Она взяла Рязанкину под руку и отошла с ней в коридор.

«Черт, – закусила губу Маканина, – опять эта троица развлечение себе нашла!» По спине пробежал неприятный холодок. Предыдущая затея Лизы закончилась весьма плачевно. Как бы она опять чего-нибудь дурного не навертела.

В мрачном настроении Олеся вернулась за свою парту, и Стеша тут же засыпала ее вопросами:

– А кто там был? Почему шумели? Павел – это такой высокий?

– Ерунда всякая, – не стала распространяться на эту тему Маканина. – Что у нас осталось? Деньги отдали? Отдали. Теперь надо со сценарием разобраться. И чтобы Плотникова не забыла про подарки.

– А я уже все продумала, – Беленькая пододвинула к соседке исписанный листок. – Вот. Можно устроить салон. Сделаем несколько станций. – Карандаш бодро скакал по строчкам на бумажке. Хотя можно было этого и не делать, почерк у Беленькой был разборчивым. – В одном месте будут гадания. Во втором – салон красоты. В третьем – комната ужасов. В четвертом – музыкальный уголок… Я гитару принесу. В пятом – фотографическая мастерская… Я уже говорила с Аней, фотоаппарат будет. И если раздобыть компьютер, то сможем снимки сразуна монитор выводить и в фотошопе монтировать. В шестом…

– Подожди, – запуталась Маканина. – Какую гитару? Где ты ее возьмешь?

– Из дома принесу, – просто ответила Сте-ша. – У меня есть. Я и сыграть смогу, если что.

– Если – что? – не поняла Олеся.

– Если больше никто не захочет играть, – как о чем-то само собой разумеющемся ответила Беленькая.

– Ты играешь на гитаре?

– Ну да. – Стеша осторожно улыбнулась. – У нас в клубе все играют на гитаре.

– В каком клубе? – ахнула Олеся, сразу представив себе почему-то ночной клуб с пестрой неоновой вывеской, здоровенных охранников у входа и Стефанию, одетую в хипповский прикид, с гитарой через плечо, поющую жалостливую песню.

– Так, – раздался голос. – А конверт я куда

сунул?

– Ну, – начала отвечать Беленькая. – Это такой клуб, где мы… ну, просто… ролевые игры это…

– Погоди. – Олеся медленно встала. – Ты что? – прошептала она, глядя на крутящегося около окна Васильева. – Деньги потерял?

– Какое потерял? Только что в руках были! – нервно отозвался Андрюха, заглядывая под подоконник. – Я конверт, наверное… наверное… Он где-то здесь!

– Где? – Сердце у Маканиной совершило прыжок в пятки и обратно. А ведь она как чувствовала, что добром это дело не кончится!

– Что-то потеряли? – повернулась Стеша.

– Да ничего пока не потеряли! – Васильев обшарил батарею, провел рукой по плинтусу. – Он же не мог испариться? Значит, где-то здесь! – Перетрогал все цветочные горшки, потеребил блеклую листву.

– А ты его брал? Рязанкина.

– Точно! – засуетился Андрюха. – Яжеего на столе оставил. – Он пробежал через класс. – Вот здесь! – Он хлопнул ладонью по пустой Сте-шиной парте.

– Что ты гонишь? – Маканина смахнула васильевскую руку. – Забрал ты конверт. Еще тряс им перед нами, шутил, что на такие деньги много всего можно купить. Дошутился!

– Ничего подобного! – взвизгнул Андрюха и затравленно оглянулся. – Явруках подержал, а как Курбаленко завопила, я его на парту и бросил. Это вы его украли!

– Не надо на меня валить, – холодно отозвалась Курбаленко, садясь на свое место.

– Да посмотри ты еще раз под окном! – опрокинув стул, Олеся побежала в проход. – Что ты перед нами руками размахиваешь?

Она обошла все парты и приблизилась к подоконнику. В ногах появилась неприятная слабость.

Вот ведь дрянь дело-то какое! Куда мог подеваться довольно большой конверт? Не в листьях же застрял!

Подоконник был широким. На нем плотными рядами стояли горшки с цветами. Олеся передвинула каждый цветок, пошевелила листвой, рукой провела по полу – а вдруг у всех галлюцинации, и они просто не видят конверт на пестром линолеуме?

На батарее? Под ее рукой столетняя пыль скаталась в комок. Между секциями батареи тоже – ничего.

– Ты еще туда целиком залезь, – услышала она у себя над ухом.

Рязанкина почему-то выглядела довольной, словно ей от этой пропажи была прибыль. За ней стоял не менее довольный Васильев.

– Что ты стоишь? – вскочила Маканина. – Ищи!

Но Андрюха не сдвинулся с места.

– Что ты на меня так смотришь? – опешила Олеся.

Глаза Васильева на мгновение дернулись в сторону, но он быстро успокоился.

– Ас чего мне на карачках ползать? – Голос выдавал его волнение. – Ты потеряла, ты и ищи.

– Я потеряла?! – ахнула Маканина. – Да все видели, что ты конверт взял!

– Никто не видел, – подала голос Рязанки-на. – Конверт был у Беленькой, вот она за него и отвечает!

– Мы его отдали, – вступила Стеша, но Маканина задвинула ее себе за спину. Соседка в этом деле была явно не боец.