В бесшумном полете гналась я за ним - Мацей Сломчинский

шали…

Однако Гордон Бедфорд ошибался.

Ни Джудит Бедфорд, жена его брата, ни Сильвия Бедфорд, его собственная жена, не спали в эту минуту, хотя свет в их комнатах уже давно был потушен.

Джудит Бедфорд лежала в своей постели на спине и широко открытыми глазами неподвижно смотрела в потолок. Ее худые, заложенные за голову руки, были совершенно неподвижны, зато узкие, остро очерченные губы едва заметно двигались, будто она вела с кем-то невидимым оживленную беседу, а выражение ее глаз говорило о том, что своего невидимого собеседника она ненавидит. В бледном свете звезд Джудит была похожа на мертвую монахиню с аскетическими чертами лица, узким орлиным носом и гладко зачесанными седеющими волосами. Ее высокий лоб избороздила сеть поперечных морщинок, преждевременно начертанных на нем жизнью. И в эту минуту лицо Джудит Бедфорд казалось лицом человека, охваченного отчаянием. Но внимательный наблюдатель сразу бы понял, что на дне этого отчаяния кроется ненависть к чему-то или к кому-то, с кем она вела свой безмолвный диалог.

Сильвия Бедфорд тоже не спала. Она тоже лежала в своей постели на спине и широко открытыми глазами глядела в потолок. Руки у нее тоже были заложены за голову. И хотя она находилась в комнате, меблированной совсем иначе, чем спальня Джудит, и хотя Сильвия была красивой, молодой и высокой, а Джудит некрасивой, невысокой и преждевременно постаревшей, однако обе они — совершенно не зная и даже не подозревая об этом, — были очень похожи друг на друга в эту минуту. Губы Сильвии точно так же беззвучно шевелились, а в ее глазах было столько же ненависти и отчаяния, как и в глазах ее невестки.

— Да… — прошептала Сильвия. — Только так… — Она вдруг резко села на кровати и, не зажигая свет, на ощупь потянулась за халатом. Сунула ноги в мягкие шлепанцы и встала. Направляясь к двери, она накинула на плечи халат. Сильвия положила руку на дверную ручку, тряхнула головой, и ее темные длинные волосы, легко рассыпавшись, упали на плечи. С минуту она стояла так неподвижно, потом решительно, но бесшумно приоткрыла дверь и выглянула из комнаты.

В доме была и третья женщина. Она стояла сейчас возле своей кровати в маленькой, расположенной рядом с кухней комнатке и смотрела на темный сад. Она тоже не зажигала свет. Не хотела, чтобы кто-то знал, что она еще не спит. Фонарь за экраном находился в нескольких десятках метров от нее, по ту сторону большой клумбы, и поэтому женщине были едва видны силуэты обоих мужчин, передвигающихся, как призраки, в ореоле рассеянного света. Женщина еще некоторое время смотрела на них, потом вздохнула и тихонько улеглась в постель. Она была молода, красива и прекрасно сложена. Несколько минут она лежала с широко открытыми глазами, стараясь не думать о том, что ей надо будет делать завтра утром на кухне. Кухарка уехала к заболевшему сыну, и Агнес Уайт, которая служила горничной в доме Бедфордов, пришлось подменить ее на время наступающего уикенда. Но одновременно она думала о своем женихе, который был далеко, и об одном мужчине, который был близко. Она еще раз вздохнула и закрыла глаза. Что-то, наконец, должно было случиться, и притом очень скоро. Нелегко быть молодой, красивой девушкой и жить так долго в одиночестве на таком безлюдье… Агнес сжала губы. Ближайшее будущее принесет развязку. Она открыла глаза и, глядя в темноту, начала размышлять. Ей надо, в конце концов, решиться. Иначе… Нет, другого выхода не было. Она знала: то, о чем она думает все последние дни, должно произойти независимо от того, каким тяжелым казалось ей это решение. Лежа, она вытерла две большие слезы. Она была очень несчастна, но полна решимости. Недаром в ее жилах текла кровь десятков поколений шотландских горцев. Агнес вдруг остро ощутила, как она соскучилась по маленькой деревушке, где родилась и жила первые семнадцать лет своей жизни. Три года назад она уехала оттуда. Агнес снова закрыла глаза и, чтобы уснуть, начала считать воображаемых овец. Но эти овцы паслись на скалистом, так хорошо знакомом ей склоне, покрытом островками травы, и сон все никак не приходил…

— О, мой добрый, милостивый Господь, — прошептала она, — я, наверно, самая худшая из всех девушек. Но Ты один поймешь меня. Потому что люди, кажется, меня не понимают…

Глава вторая

…и будут там лишь пустота и тишина…

Роберт Рютт сидел за столом, стоящим посреди комнаты, и, покусывая авторучку, внимательно читал лежащую перед ним стопку машинописных листов, время от времени заглядывая в блокнот справа. Он не услышал, как за его спиной приоткрылась дверь. Он вообще ничего не услышал, потому что петли двери были очень хорошо смазаны и она открылась совершенно бесшумно. Сквозь образовавшуюся щель в комнату проскользнула обнаженная женская рука и начала медленно двигаться в сторону выключателя. Наконец пальцы нащупали выключатель, и свет в комнате внезапно погас.

Рютт резко вскочил с места.

— Кто здесь? — спросил он, невольно понижая голос.

— Т-с-с… Тише… Это я…

— Сильвия! — В его голосе прозвучало такое изумление, что она застыла неподвижно. — Как ты могла!? Кто-то мог тебя увидеть! Он… он может войти сюда в любую минуту!

— Он в саду… — прошептала Сильвия Бедфорд.

Рютт услышал ее тихие шаги, приближающиеся к нему. Его глаза уже начали привыкать к темноте. Он уже различал ее силуэт в светлом халате на фоне темной стены.

— Ты сейчас не можешь здесь оставаться…

— Перестань! — сказала Сильвия резко, слегка повышая голос. — Никто не видел меня входящей и никто не увидит выходящей. Сейчас уйду. Но сначала нам надо поговорить.

— О Господи! — Роберт подошел к ней и положил руку на ее плечо. И хотя это прикосновение не было грубым, но и ласки в нем тоже не чувствовалось. — Неужели мы не можем найти другой возможности поговорить? Я тебя умоляю…

Она сбросила его руку со своего плеча. В темноте он не видел ее лица, но прекрасно представлял себе, как оно сейчас выглядит. Мужчина отступил на шаг.

— А вообще-то, я бы даже хотела, чтобы кто-нибудь сейчас вошел сюда и вся эта комедия, наконец, окончилась! Что-то ведь должно случиться, если он найдет меня тут с тобой!

— Ради бога, тише! — повторил Роберт. — Миссис Джудит спит за стеной.

— Ну и пусть себе спит! Она потушила свет еще час назад. И вообще, мне нет никакого дела до миссис Джудит! — Однако, несмотря на это заявление, Сильвия оглянулась в направлении стены, за которой находилась комната Джудит Бедфорд, и стала