Знакомые незнакомцы. Мир в прорези маски - Олеся Осинская

– А Джокера ты знаешь?

– Конечно…

– «Но тебе не скажу»? – передразнила я Берту.

Та только улыбнулась.

– Всему свое время. Ему ты тоже пока в подметки не годишься – радуйся, что в разных кругах вращаетесь и ты ему дорогу не переходишь. А то коллеги коллегами, а бизнес это бизнес, – серьезно произнесла Берта. – Катком проедет и не заметит. Рано или поздно встретитесь. Десять лет опыта – такая малость для живущих лет по триста. А влиятельные люди рано или поздно находят друг друга. И даже если они не становятся твоими друзьями, то по крайней мере пусть испытывают к тебе какое-то нейтральное уважение, а враги и завистники и так появятся. Пока я тебя от них ограждаю, расслабься, наслаждайся жизнью и, главное, учись – потом все пригодится.

Я молча обдумывала ее слова. Наверное, Берта права. Несколько удачных дел не должны давать повод считать себя суперкрутой, и уж тем более это не повод расслабляться и терять бдительность.

– Может, ты и с королем знакома? – спросила я, лишь бы что-то спросить.

– Может, и знакома.

Я снова уловила мечтательную нотку в ответе Берты. Не может быть…

– Только не говори, что ты и с королем…

– Ну раз ты просишь, то не скажу, – засмеялась низким грудным смехом Берта. – Ладно, идем уже. Заболтались. Не ровен час, хозяйка твоя проснется.

Берта подмигнула мне, сделала небрежный пасс рукой в сторону чашек, подождала, пока те сами собой исчезли, равно как и крошки на столе, и пошла внутрь дома. Я завистливо посмотрела на чистый стол, который раз мысленно давая себе обещание пойти в Магическую Академию и развить хоть те способности, что у меня есть, последний раз устало потянулась в мягком кресле и поплелась за приемной матерью.

Глава 5

До бала оставалось еще целых десять дней. План по срыву помолвки, тщательно разработанный и продуманный до мелочей, крутился в голове. Времени на подготовку хоть и оставалось достаточно, но на месте оно не стояло. За эти дни я должна была превратиться в Азалию. Не спорю, секретами маскировки владеет любая Тень. Но одно дело – изменить до неузнаваемости собственный облик, и совсем другое – выдавать себя за конкретного человека.

Стала с бо́льшим интересом наблюдать за госпожой – за ее поведением, жестами, мимикой. Вместо работы по дому (на худо-бедное выметание пыли из комнат по-прежнему хватало нескольких секунд и пары пассов руками) я тренировалась копировать Азалию, часами отрабатывая походку, движения, голос…

В один из дней, когда Азалия удалилась на ежедневную сиесту, навестила господина Малена, мастера-обувщика, и заказала туфли – точно такие же, какие Азалия собиралась надеть на бал, только моего размера и с каблучками повыше.

Затем забежала к старому другу Герни – человеку, у которого можно найти или заказать почти все что угодно, а также одному из немногих приближенных к нашему небольшому «семейному» кругу и одному из немногих знавших меня как Тень Гейшу.

– А, здравствуй-здравствуй! Неужто решила навестить старика? – прокряхтел маленький тощий человечек и, нарочито сильно ссутулившись, двинулся ко мне.

Я с удовольствием обняла худые плечи, а затем от души хлопнула по спине:

– Не прибедняйся! Ты еще всех нас переживешь, старый пройдоха. Вообще-то я по делу. – Протянула ему небольшой клочок бумаги. – Только «железки» сама выбирать буду.

Герни словно из воздуха ловко вытащил большую округлую линзу и вставил себе в глаз, став похожим на одноглазого муравья-переростка.

– Так-так. Зелье для какой-нибудь болезни сейчас подберем – это раз плюнуть, а настойку глобального похмелья придется сделать, зайдешь через два дня. Линзы и «железки» сама посмотришь. Это все?

Линзы, меняющие цвет глаз, делались из мягкого, эластичного спинного хряща тивиров – довольно редких в наших краях животных. В зависимости от типа тивира, а также его пола и возраста этот прозрачный хрящ сильно отличался по цвету. Поэтому теоретически можно было заказать себе хоть красные глаза. Линзы отлично ложились на радужку, естественно смотрелись и почти никогда не вызывали аллергии. Единственным минусом была дороговизна – цена пробивала заметную брешь в моем гонораре. Впрочем, задание – это не только деньги, но и репутация. А линзы от времени не портятся, можно будет использовать и в будущем. Без труда подобрала нужный цвет и отдала Герни на упаковку.

С «железками» оказалось сложнее – с их помощью я собиралась «делать» лицо Азалии. На самом деле «железки» уже давно не делались из металла. Иногда их вырезали из резины, иногда из пластекса – новомодного материала, не так давно разработанного аданийскими учеными.

В конце концов забрала то, что подошло, остальное заказала и попросила все вместе передать мне через Берту.

Итак, работа двигалась. До бала оставалось четыре дня. В девять тридцать утра я, как обычно, разбудила госпожу и принесла ей чай с тостами. В девять сорок пять хозяйка почувствовала странное недомогание – вдруг ощутила себя разбитой, запершило в горле, заслезились глаза. Сначала решила отлежаться еще полчасика в постели, однако состояние ухудшалось – разболелась голова, и заложило нос. Госпожа Азалия, зная, что вот-вот должен прийти Оливер, а она еще не готова, впала в излюбленное состояние бешенства. И собралась встречать поклонника в любом виде.

К счастью, мне удалось ее убедить, что в городе сейчас свирепствует новая заразная болезнь, и если госпожа не побережет себя, то к празднику может оказаться совершенно разбитой. Или, что еще хуже, заразит молодого лорда, и тогда – о ужас – судьбоносный бал вообще отменят!

Такой довод на Азалию подействовал. Она передала искренние извинения жениху и выразила надежду, что завтра ей станет получше. Естественно, ни завтра, ни послезавтра, ни через день госпоже не полегчало – зелье Герни работало исправно. Оливер ежедневно заходил справляться о здоровье невесты. Узнавал, что той с каждым днем все лучше и любимая, хоть все еще слаба для того, чтобы принять его, к балу обязательно поправится. А я с удовольствием замечала, как неестественный блеск глаз полузагипнотизированного человека постепенно исчезает. Молодой человек сообщил, что в день бала, к сожалению, будет очень занят, поэтому заедет за леди только перед поездкой на праздник.

Благодаря этой новости в означенный день госпожа с самого утра проснулась на удивление бодрой и свежей. Болезнь отступила как раз вовремя. И хоть Азалия слегка переживала за состояние своего «питомца», вероятно, решила, что получасового чаепития перед балом будет вполне достаточно, чтобы снова вернуть его расположение, если, не приведи боги, оно пошатнулось. Поэтому весь день пребывала в относительно неплохом расположении духа и даже почти не сквернословила.