Призраки белых ночей - Наталья Тимошенко

– Я в отпуске. Конечно, нечем.

Чтобы не продолжать этот бессмысленный разговор, Саша поторопилась выйти из дома и приехала на вокзал на полчаса раньше необходимого. Зато к тому времени, как поезд медленно потянулся по перрону, ей удалось выбросить из головы спор с Максимом, вспомнить все детали произошедшего и настроить себя на общение с Войтехом в рамках установленной дружбы. На самом деле теперь ей это давалось даже легче, чем год назад.

Наверное, внутри каждой женщины живет средневековая принцесса, желающая видеть, как смелые рыцари бьются за ее сердце, совершают безумные поступки, чтобы завоевать ее внимание; Елена Прекрасная, жаждущая, чтобы троянский царевич Парис похитил ее и увез к себе, а Менелай собрал войско и осадил за это Трою. Чересчур благородный Войтех ничего такого не делал. Согласился на проведенные ею же границы и беспрекословно их соблюдал, порой удерживая от ошибок ее саму. Саша была благодарна ему за это, но в то же время немного разочарована.

Поезд, как всегда, прибыл по расписанию, минута в минуту, выкинул на перрон толпу народа, в которой, не торопясь, шел как всегда спокойный Войтех с одной только дорожной сумкой на плече, хоть и весьма объемной. Они закинули ее в багажник Сашиной «Ауди» как раз тогда, когда на вокзал подъехал и Нев. Ему позвонил уже сам Войтех, пригласив отправиться на разведку с ними. Отчасти потому что их старший товарищ хорошо ориентировался не только в Петербурге и окрестностях, но и в мифологии, что могло пригодиться, учитывая близость к событиям Купальской ночи. Но в основном Войтех позвал его, чтобы не оставаться с Сашей наедине. Пусть между ними уже не было никакой неловкости, взаимное влечение оставалось, и лишний раз искушать себя соблазном он не хотел.

До озера они добирались еще часа полтора и прибыли на место примерно в половину девятого. Вылезая из машины, Войтех порадовался, что дело происходит летом: было еще совсем светло и ничто не мешало осмотреться.

База отдыха казалась вымершей, настолько тихо и пустынно было вокруг. Лишь возле одного из коттеджей стояла машина, а где-то за домом слышались приглушенные голоса. Вероятно, здесь отдыхали преимущественно в выходные, и к вечеру воскресенья все уже разъезжались. Учитывая события, сегодня могли разъехаться и раньше.

– А здесь может входить и выходить кто захочет? – поинтересовался Войтех у Саши, поглядывая на распахнутые ворота, оставшиеся позади машины.

Те были просто открыты, никто их ни о чем не спросил, прежде чем пропустить на территорию. Это означало, что теоретически на праздник мог попасть совершенно посторонний человек.

– Их закрывают на ночь, – пояснила Саша, осторожно спускаясь вниз, к озеру. Дорога здесь была крутой, но внизу имелась небольшая парковка, где можно было на время оставить машину. – Кажется, часов в одиннадцать они уже были закрыты. Но, как ты видишь, колючей проволоки сверху нет, а потому можно спокойно перелезть. Как и добраться сюда по воде. Наверняка есть еще какие-то ворота сразу в лес, раз по плану у нас был поход туда за цветком, но это лучше уточнить у администрации или же той девушки, что организовывала нам праздник.

Войтех только молча кивнул, делая себе мысленную пометку.

Саша припарковала машину, и они выбрались из нее с заметным облегчением. Особенно Войтех, перед этим просидевший четыре часа в поезде.

– Покажешь, где все случилось?

Саша молча кивнула, устремившись вперед, к озеру и густо растущим деревьям. Сейчас при свете еще не ушедшего под воду солнца ничего не напоминало о случившейся трагедии. Работники базы уже убрали все следы ночного веселья, разобрали тент над площадкой, вымыли коттеджи, поэтому ничего не напоминало и о том, что еще недавно здесь гуляли два десятка человек.

– Вот там, – Саша указала на другой конец базы, где молчаливо возвышались домики, – мы снимали три последних коттеджа. На деревянной площадке внизу были танцы, а ближе к озеру жгли костер. А Гриша погиб здесь. – Она подошла к одной из высоких сосен с гладким коричневым стволом и раскидистыми ветками, цеплявшимися за ветки деревьев-соседей, и остановилась, подняв голову вверх, как будто хотела рассмотреть там что-то.

Войтех внимательно осмотрел дерево, даже аккуратно потрогал его рукой, ожидая поймать видение, но ничего не произошло. Его дар ясновидения работал странно: приступы то сыпались один за другим, то вообще прекращались. Он привык считать, что видения снисходят на него тогда, когда рядом действительно происходит что-то сверхъестественное и какие-то неведомые ему «высшие» силы желают, чтобы он с этим разобрался. Тогда же обострялась и его интуиция. Однако сейчас он ничего не чувствовал.

– И никто, кроме тебя, не видел ту странную фигуру, что шла за твоим приятелем?

Саша развела руками, мучительно борясь с желанием закурить. Возможно, ничего вокруг о трагедии и не напоминало, но она подозревала, что ей еще не скоро удастся забыть образ лежащего у ее ног изломанного тела.

– Я спрашивала у ребят, они говорят, что не видели. Но там такая суматоха была, все в лес собирались. Плюс темно, выпили много. Мне кажется, они могли не обратить внимания. Как думаете, что это могло быть? – Она посмотрела сначала на Нева, а затем снова повернулась к Войтеху.

Тот промолчал, едва заметно пожав плечами. Вся Сашина история вызывала у него сомнения. Гибель молодого врача, конечно, выглядела странной, но не совсем уж невероятной. Под влиянием алкоголя люди часто совершают странные поступки, причины которых потом не могут объяснить или хотя бы понять сами. Иногда такие вещи заканчиваются трагично.

В то же время Войтех понимал, что любая трагедия травмирует очевидцев. Порой поверить в то, что хороший парень просто напился, полез на дерево и разбился, слишком сложно. Это глупо, несправедливо и неисправимо, такое не хочется принимать. Хочется найти какие-то причины, кого-то виноватого, на кого можно будет направить свой гнев. А учитывая Сашин жизненный опыт, «выдумать» мистическую сущность ее затуманенный алкоголем мозг вполне мог.

Однако демонстрировать ей сомнения Войтех не хотел. Он очень хорошо знал, как тяжело, когда тебе никто не верит, а ты точно знаешь, что видел. Вот только годы спустя Войтех и сам начал сомневаться в том, что видел. Запрещал себе об этом думать, но сомнения все равно грызли изнутри.

Еще одна причина, по которой он не хотел вслух сомневаться в Сашиной истории и примчался сюда расследовать, то, что в глубине души считал пустышкой, было понимание: Саша все равно будет расследовать это. Даже одна. И зная ее бесстрашие, Войтех опасался, что это может довести до беды. Поэтому он предпочитал контролировать процесс.

Поскольку он промолчал, отозвался Нев, который все это время посматривал в основном на озеро:

– Может быть, какая-нибудь водная нечисть? Устраивать праздник в таком месте в это время года всегда чревато.

– Почему? – Саша с интересном уставилась на него.

Вернувшись в Санкт-Петербург и так и не сумев заснуть, она открыла ноутбук и немного почитала о том празднике, который они якобы отмечали, но ей, несведущей в мифологии и не спавшей всю ночь, не удалось все понять. Ее познания в праздновании Купальской ночи ограничивались длинным неудобным платьем, прыжками через костер и поиском припрятанного организатором цветка в лесу, до которого дело так и не дошло.

– Разве вы не знаете, что в это время всякая нечисть покидает водоемы и начинает бродить по берегу? – Нев выразительно посмотрел на Сашу. – Соответственно, водоемы становятся безопасны, а их окрестности – как раз наоборот. Купальская ночь – очень активное в этом плане время.

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, – встрял Войтех, который тоже немного успел изучить праздник по дороге в Петербург, – но сама Купальская ночь ведь только сегодня, так?

Нев улыбнулся и покачал головой.

– В этом вы правы, но не забывайте, что календарь придумали люди. У водной нечисти его может и не быть. К тому же мы меняем свои календари. И переносим праздники, подстраивая их под свои нужды. Праздник Купальской ночи очень почитался еще у древних славян, но тогда он приходился на день летнего солнцестояния, его отмечали в двадцатых числах июня. Потом изменился календарь, праздник перенесли на июль, приурочили к рождению Иоанна Крестителя. Хотя праздник абсолютно языческий и по своим традициям таким и остается. Как и сама вера в нечистую силу.

– Тогда тем более, – ничуть не смутился Войтех. – Это было давно, больше двух недель назад.

– Вы не уловили суть. – Нев снова посмотрел на него с мягкой улыбкой. – Календарь – это условность. Важен сам период, а он еще не закончился. Вообще считается, что нечисть покидает водоемы вплоть до августа. Так что если она покинула это озеро в день солнцестояния, еще может ходить где-то здесь.

Саша поежилась и обхватила себя руками. День был по-летнему теплым, даже вечером у воды похолодало не так сильно, но ей вдруг снова стало зябко, как прошлой ночью, когда она никак не могла согреться. Слова Нева о том, что существо все еще может бродить где-то здесь, заставили волоски на затылке встать дыбом.