Новая русская доктрина: Пора расправить крылья - Багдасаров Роман Владимирович

Мифу о глобализации противостоит представление о самобытных цивилизациях, исторических мирах, которые не могут быть приведены к общему знаменателю. Если принять за истину, что Россия, Китай, Индия, исламский мир — не конгломераты народов и территорий, а цивилизационные миры со своей логикой развития и собственной культурной основой, то миф глобализации сразу меркнет.

Очевидно, что универсальная, стандартизирующая «рецептура» развития всего мира — глобализованная цивилизация, основанная на незыблемости униполярного мира с центром в США и центральным экономическим эквивалентом в американской валюте — не состоялась. На сегодня имеет смысл взять за основу следующий прогноз. В ближайшее десятилетие все резче обозначатся сферы влияния мощных макрорегиональных экономик с самодостаточными стратегиями активности, с собственными эмиссионными центрами, с самобытными культурными программами, укорененными в представлении о незыблемом цивилизационном суверенитете. Если в фазе глобальной интеграции доминирует «цивилизаторская» логика, то в фазе дезинтеграции свои позиции отвоевывает другая логика — цивилизационная, связанная с аутентичностью данной традиции, ее несводимостью к общечеловеческим категориям. Сегодня Китай, исламский мир (в лице Ирана, Малайзии и ближневосточных арабских государств) демонстрируют убедительную цивилизационную логику. Подтягиваются к ним также Индия, страны Латинской Америки. Что касается стран, переживших длительный период модернизации в стиле стандартизации (Япония, «малые азиатские драконы и тигры»), то и они не намерены сдавать свою цивилизационную идентичность. Сквозь шелуху привнесенных стандартов в этих странах все сильнее пробивается дух и лик старой Азии, ее древних народов.

В этом отношении мощь глобализации вообще не стоит преувеличивать. Быстрое распространение по миру плодов все новых и новых технологических революций, конечно, приводит к некоторой унификации технической культуры и к появлению ряда общих черт в стилях потребления. Но эта стандартизация весьма иллюзорна. Внешнее объединение мира оказывается не глобализацией взаимопонимания и родства, а глобализацией разрыва и внутренней пропасти между разными частями человечества. Глобализация не способна создать некую единую общемировую культуру — подобному проекту суждено остаться лишь «цивилизаторской» утопией.

Таким образом, реальность внешнего мира более настоятельно, чем когда-либо ранее, ставит перед Россией вопрос о ее собственной цивилизационной субъектности. К счастью для нашей страны, этот вопрос и в самом российском обществе приобрел качественно более высокую актуальность. Необходимость самоутверждения на мировой арене в качестве самостоятельной силы, активного субъекта мировых отношений, столь же понятна и близка сегодняшнему мыслящему классу России, как и необходимость выбора пути внутреннего развития.

1.7. Наша цивилизационная модель

Россия, вступая на путь деятельного восстановления своей идентичности, преображения из состояния системного кризиса в традиционную (верную себе, своим базовым ценностям) и одновременно динамично развивающуюся цивилизацию, объективно выступает не только как отстаивающая собственную самобытность, но и как поборница сохранения в мире основных цивилизационных идентичностей, которые уже сложились на данный момент. России не нужен стандартизированный мир, России нужен гармоничный мир, в котором будут уживаться разные культуры . Даже в случае с отставшими в развитии народами Африки и Океании речь нужно вести не о подтягивании их до какого-то заданного уровня, а о допущении их культурного становления в соответствии с их традициями. Развитая цивилизация может нести менее развитым народам свои блага и ценности, но не навязывая их и не вмешиваясь в пути развития культурного типа. Это подход не конкистадоров, не проповедников гуманитарной интервенции и обязательной стерилизации «отсталых» народов, а подход Миклухо-Маклая, обеспечившего благодаря своей мудрости и человечности высочайшую репутацию России среди аборигенов Новой Гвинеи.

Цивилизационная модель России не может быть поставлена в зависимость от сокращения территории, от сворачивания геополитических и демографических возможностей. В нашей истории бывали кризисы и похуже (например, длительный упадок после Смутного времени в XVII веке). Но тем активнее шла затем и экспансия.

К цивилизационным константам России относятся:

1. Главный государствообразующий коренной народ — великороссы.

2. Русский язык и великая русская культура, выходящие за рамки принадлежности одному коренному народу — традиционно они принадлежат всей России.

3. Целый ряд меньших коренных народов со своими культурными укладами и традициями, привившихся к великоросскому стволу и неотделимых от судьбы России.

4. Государственная традиция своеобразного — русского — имперского типа (постоянная выработка имперского правящего слоя, способного организовывать пространство огромное и разнообразное в культурном отношении без радикального слома местных традиций и обычаев).

5. Православие как первенствующая традиционная религия, обеспечившая России духовный базис.

6. Другие традиционные религии многих коренных народов России, участвовавшие в выработке единого духовного, этического и культурного пространства нашей цивилизации.

Без этих констант существование и воспроизводство России как цивилизации невозможно. В отличие от проекта «стандартизации» России, превращения ее в обычную европейского типа «нацию» с одним титульным народом и одной титульной религией данный подход строит принципиально открытую цивилизационную модель.

Такая Россия сохраняет потенциал мировой цивилизации, сохраняет возможность предъявить универсальные ценности, а не замкнуться в герметичный мир, чтобы вариться в собственном соку. Возвращение России в большую геополитику должно произойти параллельно и как возвращение в качестве главного лидера в постсоветский мир, и как возвращение в качестве одного из мировых лидеров в процесс формирования новой системы взаимодействия макрорегионов и цивилизаций, новой системы коллективной безопасности, новой парадигмы международного права.

1.8. Формула суверенной демократии: чего в ней не хватает

Дискуссия о суверенной демократии вскрыла ряд значимых моментов в нынешнем компромиссном, либерально-консервативном мироощущении властной элиты. В целом формулирование суверенной демократии — верный вектор. Вместе с тем, как было сказано выше, суверенитет России носит не столько национальный (народный), сколько цивилизационный характер. Это подразумевает помимо нации (демократия) и власти (суверенность) значимое третье начало , третье звено [1].

Этим третьим звеном должна стать пока еще не проясненная до конца формулировка содержательного наполнения элиты России, концептуального разрешения ее жизненных задач, ее стратегии, принципов ее рекрутирования и воспроизводства. Это содержание элиты станет символом веры нации.

Когда мы говорим о переходе от диады к триаде, на ум невольно приходит старая триада графа Уварова: «Православие — Самодержавие — Народность». Аналогии здесь вполне возможны. Суверенность — это сегодняшний аналог самодержавия. Демократия — может пониматься как своеобразный аналог народности. Что же станет на месте «православия»? Вероятно, имеет смысл поставить вопрос о светском символе веры русской элиты. Содержанием этого светского символа веры и будет та идеология, о возвращении которой мы говорим. В Россию вернется не прежняя идеология, которая ее покинула 16–17 лет назад. Новая идеология будет совсем другой.

Пусть это не будет чисто церковное православие, но это должна быть некая система духовных воззрений, некоторые вера и знание, которые придавали бы нашей элите, а вслед за ней и всей нации, чувство собственной правоты. Это могла бы быть демократия, вооруженная идеалами духовной суверенности и справедливости — как социальной, так и исторической, нравственной и даже культурной. Элита должна дать возможность расцветать традиционным ценностям морали, культуры, этнических и местных укладов, реализовать многие из этих возможностей, возглавить процесс воссоздания нашей идентичности, сочетая ее с ценностями динамичного развития, прорыва в будущее.