Психология целительства. Семь этапов преодоления жизненных испытаний - Ларсен Хегарти

Я не хочу, чтобы вы думали, что целительство – жестокая борьба. Танец жизни находится повсюду. Там, где существует жизнь, присутствует и этот Танец. Например, вчера мы нянчились с внуками. Всегда очень сложно договориться с этими двумя маленькими сорванцами, чтобы они согласились поспать. Обычно я ложусь с одним, а бабушка – с другим внуком. Мы читаем книги и дурачимся до тех пор, пока они не засыпают. Я лежал там, думая о людях, с которыми вы встретитесь на страницах этой книги – старике Блю, людях, страдающих от анорексии и умоляющих, чтобы их отпустили домой, ветеранах вьетнамской войны, чьи души были изрешечены пулями. А рядом со мной был маленький человечек, внутри которого горела Божья искра и который был невинным созданием, образом Бога во плоти. Это слишком, действительно – почти невыносимо. Вчера я устал еще больше, чем ребенок, находившийся рядом со мной. Вспомнив об этих историях, я повернулся к нему спиной. Это мой сигнал о том, чтобы остановиться. Когда я делаю так, он обычно забирается с ногами мне на бок или на плечи. Он считает, что это забавно, полагаю, для него это означает что-то вроде «Я люблю тебя». Возможно, ему кажется, что это все равно, что прижаться ногами к чему-то теплому. Я не знаю. Мне все равно. Я просто люблю, когда он делает так. Это тоже проявление Танца жизни.

Во всяком случае, когда вчера я повернулся спиной, то почувствовал легкое движение. Я поднял голову и увидел своего маленького мальчика, который пытался накрыть меня одеялом. «Вот, дедушка, тебе тоже нужно укрыться одеялом», – сказал он.

Вам кажется, что это слишком просто? Вы видите связь между этим бескорыстным поступком и тем, как мамушка с трудом поднималась вверх по улице?

Два дня назад я находился в самолете, направляясь в другой город для участия в съезде профессиональных целителей. Вот что мне удалось бегло набросать примерно за полчаса до приземления. Это разговор с дирижером симфонического оркестра.

«Я устал».

«Ты пытаешься взвалить на себя слишком много».

«Но кругом много нуждающихся людей».

«А ты несешь ответственность за всех них?»

«Что мне делать?»

«Просто продолжай свое дело и не сворачивай с пути».

«Я не понимаю».

«Я знаю».

«Как я смогу принести наибольшую пользу?»

«Я же сказал тебе, продолжай свое дело и двигайся вперед».

«Я думаю, что никогда не смогу понять этого».

«Ничего, маленький брат, у меня очень много времени».

Я никогда не перестаю удивляться тому, как часто мне приходится в корне менять свою жизнь.

Я не был там, но мне рассказал об этом событии один человек, который недавно посетил международный съезд Общества анонимных алкоголиков. Он один из тех, кто «гордится тем, что является частью Танца жизни».

На этом мероприятии присутствовало около пятидесяти человек, которые воздерживались от употребления алкогольных напитков пятьдесят и более лет. Из них трое были избраны для того, чтобы выступить перед собранием в 40 000 человек.

Мой друг рассказал мне, что одной из них была маленькая худощавая женщина по имени Рут. Казалось, что она прожила тысячу лет, и жизненный опыт отпечатался на ее лице. Эта маленькая, крошечная женщина вышла на сцену перед огромной толпой и начала свою речь с обычных слов, которые произносит каждый человек на подобных встречах: «Привет, меня зовут Рут». В ответ из огромного зала подобно нежному объятию теплых, любящих рук донесся оглушающий ответ: «Привет, Рут».

Доводилось ли вам упускать что-то важное, то, что вы непременно хотели получить? Возможно, впервые за десять лет вы были готовы сесть на самолет и отправиться в отпуск, но не смогли найти свои билеты. Или, может быть, вы потеряли ключи от машины как раз тогда, когда было нужно предпринять важную поездку. Или же в более серьезной ситуации вы потеряли ребенка в шумном торговом центре, где находятся сотни людей. Можете ли вы вспомнить это состояние паники?

Бесчисленное количество людей сегодня утратили надежду, а вместе с ней самоуважение. Или же сначала пропадает самоуважение, а потом уже уходит надежда? Очень многие потеряли веру в сегодняшний день или воодушевление при мысли о завтрашнем дне. Они чувствуют себя в ловушке. Отсутствующее звено, которое люди не могут найти, причиняет сердечную боль тому, кто находится в этом поиске.

Помните ли вы ту непередаваемую радость, которую вы испытали, когда нашли потерянное? Хотя я не присутствовал на этом знаменательном реабилитационном событии, я уже посетил достаточное количество подобных мероприятий, чтобы понять, что там происходило. В этом призыве и ответе находился и замо́к, и ключ к тому, чего так не хватает современному обществу. Именно в этом заключается Тайна. Если вы посмотрите в самую глубину происходящего, то увидите, что там была не только Рут и 40 000 человек на стадионе – там находился и продолжает находиться каждый из нас. Это касалось того, что мы утратили, и как можем вернуть потерянное. На самом деле это была Тайна в своем наиболее гармоничном выражении.

Мне было больно, я была одинока и покинута всеми…

Привет, Рут…

Я заблудилась и не знала, как отыскать дорогу домой…

…Привет, Рут…

Я причиняла сильную боль другим людям и больше всего себе; я превратила свою жизнь в сплошной клубок проблем…

Привет, Рут…

Я упала так низко, не знаю, смогу ли я подняться…

Привет, Рут…

Я обратила всех против себя…

Привет, Рут…

Я знаю, что спасение невозможно без прощения, но как я могу простить себя?

Привет, Рут…

Вы назвали яд, я назову лекарство: «Привет, Рут».

Я знаю, что такая вводная часть собраний Общества анонимных алкоголиков часто используется в наши дни, чтобы внести нотку радости в ход встречи. Я полагаю, что ко всему можно относиться с юмором, но сейчас весьма серьезно советую прислушаться и быть очень внимательными. Давайте позволим Рут и ее слушателям в количестве 40 000 человек навестить нас и побыть некоторое время рядом. Они говорят правду.

Правда родилась из жизненного опыта. Эти люди не играли в какую-то игру. Они не были актерами. Они исходили исключительно из своего личного опыта. Где-то в толпе находился мужчина, которые в течение трех лет пытался организовать встречи Общества анонимных алкоголиков в своем маленьком городке. Неделя за неделей он в одиночестве ждал, что кто-то придет на собрание в условленное место и время. Но никто так и не пришел. Однако каждую неделю он приходил туда вовремя со своей Большой Книгой в полной готовности. Кто-то спросил, почему он ведет себя так глупо – по-прежнему продолжает свое дело, хотя никто не обращает на него внимания. Его ответ был очень прост: «Когда я впервые попал на такую встречу, кто-то был там и ждал меня». Поэтому он тоже продолжал ждать. Однажды на собрание пришел еще один человек. Затем другой. Сегодня он ведет за собой много людей. Он тоже был на этом собрании, отвечая «Привет, Рут…». Он знал, что крылось за его ответом.

Джинни также была в числе участников этого собрания. Она – работник службы доверия в городке на Среднем Западе. Когда людям нужна чья-то помощь, потому что они не в состоянии оправиться самостоятельно, они звонят в эту службу, и Джинни отвечает на звонки. Она так стара и неуклюжа, что с трудом может передвигаться. Она рассказала, что «мальчишки» соорудили подушечку из овечьей шерсти рядом с ее телефоном. Зачем? Ей нужно было место, чтобы дать отдохнуть руке, потому что когда она опиралась на стол, у нее появлялись синяки. Она выглядела очень кроткой, но могла устроить жуткий скандал, если во время своего звонка в клуб Общества анонимных алкоголиков, чтобы оформить вызов к нуждающемуся в помощи человеку, вдруг понимала, что с ней пытаются хитрить. Тогда она приходила в ярость подобно ангелу-мстителю: «Ради Бога, кто-то же был там, когда вам была нужна помощь! Вы, черт побери, должны быть там ради того человека, чей звонок окажется следующим».

Когда Джинни закричала: «Привет, Рут», ее приветствие вместило в себя все те сотни тысяч часов, которые она провела у своего рабочего телефона горячей линии. Сила ее «Привет, Рут» заключалась не в том, что она сказала, а в том, что эти слова были произнесены именно ею.

На этом собрании присутствовала и Элис. Она потеряла все, включая детей, из-за алкоголя, наркотиков и проституции. Но милостью Божьей она смогла найти обратный путь к себе. Элис знает разницу между «здесь» и «там». Однажды после вечерней встречи я был рядом с ней, когда несколько других женщин стали жаловаться на свои ноги. Они считали их слишком короткими, слишком длинными, слишком толстыми и со слабыми бедрами. «Я даже не знаю, – спокойно ответила Элис. – Мои ноги достают до земли. Это все, что мне нужно». Она, наконец, определила свои приоритеты. Я видел, как она творила чудеса, отвечая на некоторые звонки в службе Джинни, на которые не способны доктора философии и дипломированные специалисты во всем мире.