Проект 'Умертвие'. Дальний космос - Евгений Рафт

окружающего Ничто. Он породил в ней жизнь. Он дал жизни цель.

Но Отец не предвидел того, что действием своим он не только пробудил Вселенную, но и создал в ней непререкаемые законы и само время.

И вскоре Сфера поделилась на две равные, взаимно отталкивающиеся части: Светлый Элизиум (Рай) и Тёмный Инфернум (Ад). Создатель не мог предотвратить это, потому что таков был порядок самого Мироздания, изменить который не мог даже Бог.

Обитающие в Сфере первородные существа тоже разобщились на две фракции, словно этого желала сама Вселенная. Первые из них остались в Элизиуме и стали ангелами, вторые же притянулись к Инфернуму, познав сладость и боль демонической жизни. И со временем различия в них лишь росли, чётко отделяя несмешиваемую грань между двумя противоположными мирами.

Смотря на это, Отец недоумевал. Он хотел создать подобных себе богов, но в итоге породил души, что по рождению своему были обязаны стать либо добром, либо злом. И они не могли изменить это.

И тогда Всевышний сотворил нечто совершенно иное, нежели Сферу. Этим созданием стал мир материальный: космос и звёзды, планеты и луны, земля и вода. А после Господь заложил в центре живительный источник, что дал начало всяческому зверью, из которого явился и род человеческий.

И новые земли рачительно отличались от Рая и Ада. Здесь существа имели выбор. И только они сами решали: кем стать им, как прожить собственную жизнь, чем быть после смерти.

Бог был горд новым миром. Всё было так, как он и задумывал. Люди, как вид, росли и крепли, творили и умирали, создавали союзы и вели войны. Но делали всё это лишь потому, что сами того хотели.

Однако законы Глобальной Вселенной непререкаемы. И на любое действие, будет создано равное по силе противодействие. Это правило было одним из немногих, что роднило изначальное «пространство» с плодом трудов Первого Сознания. И достижениями своими Творец породил силу противоположенную себе — Антибога (Рюгона). И если Всевышний хотел создавать, то его отражение мечтало лишь о том, чтобы вернуть всё к былому состоянию покоя, к Пустоте.

И поначалу «тень» Демиурга пребывала в слабости. Миры были в безопасности, охраняемые самим Богом. Внутри созданных сфер протекали миллиарды лет, а снаружи не было даже самого понятия времени. Такой порядок вещей существовал до поры, пока Рюгон не нашел способ пробить спасительную пелену, коей укрыл Творец свои создания.

Так появилась Бездна — псевдоэнергетическая субстанция, агрессивное проявление Пустоты, что была рождена соприкосновением изначального вакуума и творения Создателя. Она была способна превращать осязаемое что-то в абсолютное ничто. С её помощью Рюгон вторгался в созданные Отцом миры, круша всё на своём пути и обращая в прах даже сами души, что обычно бессмертны.

Великая Война длилась тысячелетия. Пала значительная часть ангелов, демонов и людей. Материальный мир пострадал более всего. Исчезли сотни галактик и бесчисленное количество звёзд.

И со временем битвы ослабили Бога, а вместе с ним ослабел и Рюгон. Бездна утратила возможность беспрепятственно вторгаться в миры Создателя. Эхо войны улеглось, и наступило хрупкое равновесие. До недавнего времени.

Сами создания Творца стали ключом к вратам Пустоты. Покинув разорённое Войной пространство, человечество осело в нетронутой галактике, дав ей имя — Паксвир.

Вскоре род людской расселился по пригодным мирам кольца, разросся и укрепился. А вместе с тем слегка истончилась и вуаль, разделяющая Элизиум с Инвернумом от материального мира, что повлекло за собой проникновение ангелов и демонов в мир людей.

Но утративший Силу Бог был этому только рад. Первородные существа, покинув свой дом, смогли получить дар выбора, что ранее был доступен лишь человеку.

Однако мирное время не вечно. И вскоре царства людей, ведомые с одной стороны ангелами, а с другой демонами, схлестнулись в новой войне — отголоске противостояния двух частей изначальной Сферы.

Битвы были кровавыми, а последствия ужасающими. И как бы ни старались ведомые Элизиумом сдержать натиск врага, но подконтрольные Инфернуму легионы людей всё ближе подходили к столице «светлой державы». И тогда Император, невзирая на протесты своих ангельских покровителей, прибёг к помощи Пустоты, разбив с её помощью вражеские войска и откинув их за территорию своих границ.

Это была победа. Но последствия оказались хуже самой войны.

Отозвавшись на призыв, в Паксвир пришла Бездна. Она вторглась в самый центр галактики, поглотив и уничтожив множество звёздных систем, оставив в покое лишь кольцо на самом краю.

И даже спустя века, Бездна всё ещё остаётся там, в сердце последнего аванпоста материального мира. Она ждёт своего часа, чтобы пожрать то, что ещё осталось. И пусть её расширение остановилось, но время от времени отголоски Войны Богов всё же прорываются в царство людей. Именно тогда и открываются разломы, изрыгающие созданных Рюгоном тварей, противостоять которым не могут ни люди, ни ангелы, ни демоны.

Именно для борьбы с порождениями Антибога и был создан орден Умертвий — воинов, чьей единственной задачей является оборона от богомерзких монстров, поедающих не только плоть, но и сами души.

Из задумчивости Редуса вывел шорох позади. Оглянувшись, охотник увидел, как двери в кабинет Советника открылись, и из них вышел невысокий улыбчивый мужчина. Небольшая седина на его висках и бороде намекала на достаточно солидный возраст, хотя к Умертвиям сложно было применять обычные человеческие мерила.

— Здорово, Редус! — жизнерадостно проговорил посетитель. — Тоже вернулся с задания? И успешно с ним разобрался, раз всё ещё жив! Рад за тебя. И да, Советник просила тебя зайти. Но будь осторожен, я её слегка выбесил. Удачи!

Рассмеявшись только одному ему понятной шутке, мужчина вошёл в кабину лифта и нажал кнопку «вниз». Подъёмник плавно тронулся, увозя посетителя к посадочным площадкам.

Редус проводил его взглядом, после чего прошёл в кабинет.

Мальта сидела за своим огромным столом из красноватого дерева, аккуратно положив руки на его столешницу. На узком худом лице наставницы не было видно ни единой эмоции, оно словно было высечено из камня. И всё же Редус действительно ощутил некоторое напряжение, которое сильно контрастировало с мягким и сладким ароматом, исходящим от одной из книжных полок.

— Запах Флимонии, — сухо прокомментировала Мальта, словно прочитав мысли гостя в его серых глазах. — На днях мне подарили собрание сочинений. Бумага сделана из цветочных лепестков. И пусть аромат специфичен, но сами тексты настолько хороши, что я готова с этим мириться. И прошу… не называй это «миленьким», как это сделал предыдущий посетитель. Я слишком устала сегодня, чтобы до конца встречи прожигать взглядом ещё одного визитёра.

Редус коротко кивнул.

Приняв молчаливое предложение,