Газета "Своими Именами" №39 от 27.09.2011 - Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль)

То есть “ЕР” решилась пойти на дебаты, понимая, что одной лишь “важной позе” больше не доверяют. И нужно хотя бы оправдываться за свое бездействие.

По словам Исаева, для этого будут созданы особые “дебаткоманды”. Он же говорит и о том, что представители “ЕР” активно участвовали в различных телешоу, где “вступали в идеологический спор со своими противниками”. Очевидно, с его точки зрения, в этих шоу они выглядели достойно. Интересно только, что когда передача предполагала голосование телезрителей, эти представители либо проигрывали с крупным счетом, либо, если и выигрывали, то лишь тогда, когда выступали с левых, то есть чуждых своей партии позиций.

Что у них получится на дебатах, мы скоро увидим. Хотя обычно даже у того же Исаева, по старой памяти еще способного к публичным выступлениям, дискуссия сводится к оглашению некоего, пусть самого нелепого тезиса, а затем – к игнорированию доводов оппонента и упрямому, с выпученными глазами повторению ранее сказанного.

Во всяком случае, его последнее утверждение о том, что “ЕР” нарушала собственный устав, потому что ей невыгодно было его соблюдать, – замечательный образец того, что эта партия может сказать избирателям.

C. ЧЕРНЯХОВСКИЙ

От редакции. Сказанное автором подтвердили первые же дебаты с участием Исаева, проведенные на НТВ.

ПОЛИТИКА И ЭКОНОМИКА

ИМ НИ КАПЛИ НЕ СТЫДНО

Им ни капли не стыдно, они считают нас быдлом1.

Во всенародное известие. Хотя по высочайшей ея имп. вел. конфирмации обнародованным от Сената генваря 19 дня прошлого 1765 года указом, в подтверждение многих прежде изданных, и объявлено, дабы никто е. и. в. в собственные руки мимо учрежденных на то правительств и определенных особо для того персон, челобитен подавать отнюдь не отваживался, под опасением предписанного в оном указе наказания, а именно: когда кто не из дворян и не имеющих чинов осмелится высочайшую ее величества особу подачею в собственные руки челобитен утруждать: то за первое дерзновение отсылать таковых в работу на каторгу на месяц; за второе, с наказанием публично, отсылать туда же на год, возвращая оных по прошествии срока на прежние жилища; а за третие преступление с наказанием публично плетьми ссылать вечно в Нерчинск, с зачетом крепостных помещикам их в рекруты.

...А буде и по обнародовании сего е. и. в. указа которые люди и крестьяне в должном у помещиков послушании не останутся, и в противность выше изображенного… недозволенные на помещиков своих челобитные, а наипаче е. и. в. в собственные руки подавать отважаться: то как челобитчики, так и сочинители сих челобитен наказаны будут кнутом, и прямо сошлются в вечную работу в Нерчинск, с зачетом их помещикам в рекруты…

«О бытии помещичьим людям и крестьянам в повиновении и послушании у своих помещиков, и о неподавании челобитен в собственные ея величества руки», указ Екатерины II, 22.08.1767 года

Законотворчество и правоприменение

Некоторые правозащитники считали, что внесённые в 2003 году изменения в УК РФ, в частности, введение нормы, предусматривающей ответственность за действия, направленные на возбуждение вражды, унижение достоинства и пропаганды неполноценности по признаку принадлежности к социальной группе, были сделаны для того, чтобы защищать таких лиц, как бомжи, представители сексуальных меньшинств и другие малые группы. О том, что власть объявит социальной группой саму себя, общественность не задумывалась.2

На самом деле антиэкстремистское законодательство - это не что иное, как инструмент политической казни, направленный на террор граждан независимо от степени их законопослушания и лояльности режиму, который по своим основным характеристикам ничем не отличается от фашистского. Законодатель не наивен и как будет складываться правоприменительная практика догадывался, потому и ввёл в законодательство неопределённый с позиций права термин “социальная группа”. Эта правовая неопределённость позволяет надеяться на то, что от карателей государства не укроется никто. Только не надо глумливо ржать над якобы тупостью политического сыска, читая о делах, подобных делу деревенского реставратора военной техники3. Именно такие дела и показывают, что никто не может и не должен быть застрахован от внимания карателей. Главная же цель законодательной инициативы - обеспечение незыблемости положения корпорации частных лиц, монополизировавших власть в России в обход Конституции.

Нишкните, овцы!

В УК РФ есть статьи, защищающие честь и достоинство личности - “Клевета”, “Оскорбление”. Есть также специальные статьи, охраняющие правосудие - “Неуважение к суду”, “Клевета в отношении судьи, присяжного заседателя, прокурора, следователя, лица, производящего дознание, судебного пристава, судебного исполнителя”, “Оскорбление представителя власти”. Но законодатель целенаправленно возвысил государственных служащих над обществом, обеспечив им ещё одну степень защиты. Толкуя понятие экстремистской деятельности, он включил в него:

...публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением.

Это возвышение заключается не только в том, что “белой кости” недостаточно обычных и даже особых норм для защиты их чести и достоинства. Эта норма автоматически обеспечивает их неприкосновенность в случае преступных деяний, которые они сами обозначили как экстремистскую деятельность. Слова “заведомо ложное обвинение” не должны вводить в заблуждение. Судебная практика пойдёт по пути наименьшего сопротивления, создав прецедент осуждения просто за публичное обвинение, будь оно хоть с пятикратным избытком обоснованности. Как, к примеру, поступил судья Тракторозаводского суда Агеев, убеждённый следователем Котовой и прокурором Соловьёвой в том, что в интересах следствия можно и не сообщать подозреваемому, в чем он подозревается, игнорируя, как ни к чему не обязывающую беллетристику, статьи УПК типа 46 или 223.1, так и ст.45 Конституции4.

Доказать, что обвинения в совершении экстремистских преступлений лиц, замещающих государственную должность, обоснованные, вряд ли кому удастся. Потому что никто в суде доказательств не слушает. Професси-онализм и грамотность судьи в фашистском государстве оценивается по умению подобрать внешне не вызывающую и непротиворечивую формулировку, облекающую преступление против правосудия в юридически значимое действие. Искренний и старательный пособник фашизма - прокурор Москвы Сёмин в стремлении угодить боссам обратился в суд с требованием запретить организацию, единственной целью которой являлось проведение всероссийского референдума по принятию закона “О суде народа над Президентом и членами Федерального Собрания”. В обоснование своих требований он заявил:

...организация референдума противоречит Конституции РФ, подрывает основы конституционного строя и направлена на его насильственное изменение, нарушает целостность Российской Федерации, воспрепятствует законной деятельности государственных органов.

Судья Казаков искренностью и смелостью московского прокурора не обладал, подставляться, даже выполняя волю корпорации, не захотел, но её поручение выполнил. Он в своём решении написал, что референдум для АВН — это не более, чем прикрытие, под которым осуществляется экстремистская деятельность. Под видом организации референдума АВН занимается подготовкой и свершением опасных преступлений — распространением экстремистских материалов о том, что она хочет провести референдум. Это, между прочим, не ноу-хау Казакова, это судебная практика. При невозможности запретить законную деятельность объединения объявляется, что оно действует под прикрытием легальной цели с конспиративных позиций. Многочисленные публикации, контактная информация, распространённая где только можно, игнорируются, а единственным признаком конспирации оказывается отсутствие регистрации. Закон, тем не менее, допускает деятельность общественных объединений без регистрации, которая нужна для приобретения прав юридического лица. Не больше.

Схожий пример “виртуозного” обращения с правом продемонстрировали в Савёловском районном суде Москвы. Судья Адамова, рассматривая иск о защите чести, достоинства и деловой репутации Немцова, Милова и Рыжкова к Путину, сумела выйти из ситуации, объявив, что фамилии Немцова, Рыжкова и Милова употреблены не в качестве имен собственных, а исключительно в нарицательном значении этих фамилий для обозначения определенного класса политических деятелей.5 Подумаешь, выступила в качестве адвоката Путина, додумав те выводы, до которых не дошла его защита. И таких примеров множество. Есть кому охранять антиконституционную деятельность государственных служащих. В пособниках фашизма недостатка нет.