Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова

Вытирая ее платье, Тамара извинялась:

— Госпожа Хохлова, пожалуйста, простите, может, вы сходите в уборную и приведете себя в порядок?

Юлия несколько недовольно нахмурилась, однако она прекрасно контролировала свои эмоции, поэтому не разозлилась. Когда она ушла, Тамара, не обращая внимание на присутствие Руслана, посмотрела на меня со словами:

— Говорю тебе, подруга, неужели ты не видишь, что этой красавице приглянулся твой мужчина?

Мне не понравилось, как она сказала фразу «твой мужчина», и я подсознательно посмотрела на Руслана. Выражение его лица было равнодушным, на нем не было видно ни одной эмоции. Я поджала губы и холодно сказала:

— Не неси чушь, госпожа Хохлова прекрасна.

— Твою мать! — невольно выругалась девушка. — Эмилия, у тебя, наверное, проблемы с головой, ты говоришь, что она прекрасна, и имеешь в виду, что прекрасна настолько, что ты отдашь ей своего мужчину?

Руслан все еще был с нами, и мне все время казалось, что Тамара говорит это специально. Я не знала, что ей на это ответить, поэтому предпочла сделать вид, что я не услышала ее слов. А та, увидев, что я молчу, цокнула языком и спросила:

— Неужели вы поссорились?

Выдержав паузу, девушка посмотрела на Руслана и, не страшась смерти, уточнила:

— Господин Демидов, неужели вы изменяете жене?

Взгляд мужчины помрачнел, он посмотрел на меня, и я подумала, что он разозлиться, однако кто бы мог подумать, что он, напротив, успокоившись, взглянет на Тамару и ответит:

— У меня мания чистоты!

Он намекал на то, что прочие девушки ему не нравятся.

Тамара широко улыбнулась и, обвив мои плечи, сказала:

— Держись за этого мужчину, таких хороших парней, как он, в наше время немного.

Я несколько смутилась. Однако тут подбежал официант и сказал:

— Это ваша подруга в уборной? Кажется, она упала, довольно серьезно, идите посмотрите!

— Упала? — Тамара встала и отправилась прямо туда.

Мы с Русланом остались вдвоем. Некоторое время помолчав, я посмотрела на него и сказал:

— Иди проверь, как там Юлия!

Мужчина, нахмурившись, посмотрел на меня глубоким мрачным взглядом.

— Ты уверена?

Я обомлела, после чего кивнула, сказав:

— Иди посмотри, ты же не знаешь, что с ней!

Он, холодно улыбнувшись, резко встал и направился к уборной. Я пошла следом. Из дверей уборной, поддерживая Юлию, вышла Тамара, судя по всему, все было довольно серьезно.

Глава 519. Бесплатный сыр только в мышеловке (часть 7)

Увидев нас, Тамара сказала:

— Похоже, у нее сломана кость, возможно, стоит поехать в больницу.

Заметив, что глаза Юлии красные, как будто она сдерживает слезы, я обомлела и сказала:

— Отвези ее в больницу, у нас еще есть дела, мы не можем поехать с ней.

Мои слова были обращены к Руслану. Подруга, несколько нервничая, посмотрела на меня и, нахмурившись, сказала:

— У меня нет никаких дел, я отвезу ее!

— Не нужно, все не так серьезно, я сама могу доехать, — немного задыхаясь, сказала Юлия, а на ее лице была написана обида.

Руслан, опустив взгляд посмотрел на меня. Я протянула руку и потянула Тамару за рукав, сказав:

— Ты поедешь со мной в компанию, а господин Демидов пусть отвезет ее!

Девушка насупилась:

— Господин Демидов? — После чего посмотрела на Руслана.

Через мгновение тот отвел от меня взгляд, после чего взял Юлию на руки и молча ушел.

— Черт! — сказала Тамара и посмотрела на меня так, словно вот-вот собиралась заплакать. — Эмилия, ты больная? Это же твой мужчина, а ты так отталкиваешь его, ты с ума сошла?

Я, ощущая некоторую тоску, равнодушно ответила:

— Между нами уже нет никаких отношений, пошли, отправимся в «E-group».

— Что значит «нет отношений», ты что, ослепла и не видела, как Руслан на тебя смотрит? Почему ты не можешь не отталкивать его? Объясни, что он сделал не так, не нужно обижать его такими играми в молчанку, Эмилия, ты ужасна.

Она, в страшном гневе договорив, не стала дожидаться меня и сделала шаг вперед. Я несколько оцепенела, но, с запозданием поняв, что подруга, похоже, очень зла, догнала ее и схватила.

— Тамара, это мое дело, не принимай это так близко к сердцу и не злись!

Девушка резко остановилась и, обернувшись, посмотрела на меня с разочарованием в искрящихся влагой глазах.

— Да, дело твое, и мне, как человеку постороннему, не нужно злиться. Но, Эмилия, сердце человека — не камень, ты понимаешь, почему я злюсь? Когда мы встретились в Финляндии, когда мы впервые, не говоря ни слова, молча бежали, я уже знала, что ты — умная девушка. Затем мы вместе жили в лесу, пока ты не придумала, как нам спастись из лап Кхайна, и мне все казалось, что ты — человек очень справедливый и бесстрашный, мне казалось, что наши взгляды на жизнь схожи. Вернувшись на родину, я решила, что мне обязательно нужно стать твоим близком другом. И сейчас я злюсь потому, что вдруг поняла, что ты не такая, как я себе представляю. Я злюсь не на тебя, а на себя, ведь за такой долгий промежуток времени ты так и не начала считать меня другом, верно?

Я покачала головой:

— Нет!

Она хмыкнула:

— Да ну? Ты же никогда не была всерьез откровенной с другими, ты не любила Руслана, не считала меня другом, а если говорить открыто, то на самом деле ты от начала и до конца рассматривала всех нас как прохожих в своей жизни.

Увидев, что я оцепенела, девушка продолжила:

— На самом деле, ты абсолютно не понимаешь, что такое друзья, тебе кажется, что друзья — это когда два человека просто могут поговорить, как, например, с Кирой, и пусть даже она и отвратительна, ты все равно ставишь нас с ней на одинаковое место. И Руслан, если бы ты когда-нибудь любила его, то не могла бы не увидеть, как он всегда и везде следит за твоим взглядом, всегда оглашает твой статус, включая только что — он все время беззвучно сопротивлялся тому, что ты толкаешь его к Юлии, но ты продолжала это делать, и он невольно занизил собственную планку.

Она спросила:

— А ты воспринимаешь это все так, словно это — само собой разумеется, и тебе даже кажется, что ты поступаешь правильно, да? Эмилия, неужели ты думаешь, что других людей нельзя ранить, что они не могут чувствовать себя плохо, что чувствовать боль и страдания можешь только ты?

Я застыла на прежнем месте, остолбенело глядя на нее. Впервые кто-то говорил мне такое.

— Я… — сказала я, желая все объяснить, но невольно рассмеялась