Тайна воцарения Романовых - Валерий Шамбаров

А Людовику XIII пришлось в это время самому бороться с мятежом. Его матушка жила в Блуа очень неплохо, имела свой двор, бюджет в 820 тыс. ливров, по-прежнему скупала бриллианты, развлекалась балами и балетами. Но ей не хватало власти! И она окунулась в заговоры, завела переписку с Испанией, Лотарингией, Италией, прося помощи и обещая взбунтовать всех, недовольных правлением Люиня. Письма перехватили, к ней ограничили доступ, однако Мария снеслась с герцогом Эперноном, прежним сообщником по убийству Генриха IV, и бежала из замка по веревочной лестнице. Точнее, спустили в охапке, поскольку она была весьма рыхлой и массивной дамой. Началась “первая война матери с сыном”. К Марии примкнул губернатор Седана Буйонн, прислал подмогу герцог Лотарингии Карл. Большинство принцев на этот раз поддержали короля. Но ни он, ни его мать не доверяли собственным сторонникам, и тогда Людовик вспомнил о Ришелье. Вызвал его, поручив провести переговоры, и пришли к соглашению. Марии дали губернаторство в Анжере, оплатили ее долги в 1,8 млн ливров. Прочих мятежников простили, оставив им все посты и владения. А в убытке осталось только население, которое грабили по пути оба войска.

Не мудрено, что и в чешском конфликте Людовик настроился против мятежников. Решил заступиться за католицизм, требовал от Фридриха Пфальцского не принимать престол и даже порывался оказать военную помощь императору Фердинанду II. Люинь его отговорил и счел, что выгоднее будет взять на себя посредничество. В Ульме начались переговоры. Германские князья Евангелической унии были тоже не склонны поддерживать Фридриха, считая его равным с собой и не желая усиления Пфальца. И при посредничестве Парижа заключили в 1620 г. договор о локализации конфликта. На чем и сыграл Фердинанд. Ему, как и Матвею, воевать было нечем, но пока французы убеждали немецких князей не вмешиваться, он вел свои переговоры, получил помощь от испанцев, а на займ от великого герцога Тосканского Франческо Медичи нанял армию кондотьера Спинолы. Император привлек на свою сторону поляков, Саксонского курфюрста и Католическую лигу во главе с герцогом Баварским Максимилианом — которому за помощь была отдана в залог Верхняя Австрия и обещан Пфальц.

И осенью 1620 г. объединенные силы двинулись на Чехию. С севера саксонцы, с запада и юга баварцы и войска лиги под командованием маршала Тилли. У Фридриха V войск было мало, присоединились только несколько мелких германских князей. Чешско-пфальцская армия под командованием князя Анхальта 8 ноября встретилась с противником у Белой Горы недалеко от Праги. И через 2 часа все было кончено, протестантов разнесли вдребезги, было убито 1,5 тыс., многие при отступлении утонули во Влтаве. Фридрих бежал в Гаагу. В Праге было казнено 27 членов директории, конфискованы земли протестантского дворянства, запрещалось некатолическое богослужение, в качестве государственного языка вводился немецкий, а остатки чешской автономии ликвидировались.

Этот триумф католицизма и поддержка Людовиком Фердинанда сразу аукнулись во Франции. Забурлили гугеноты. Протестантский Беарн, в тот период связанный с Францией только личной унией (после восшествия на престол Генриха IV) вообще провозгласил независимость и создал “Суверенный совет”. Волнениями воспользовалась Мария Медичи, продолжавшая плести интриги в подаренном ей Анжере. И началась “вторая война матери с сыном”. Причем теперь многие принцы приняли сторону матери, из-за безобразного правления Люиня ее поддержали Нормандия, Бретань, Пуату, Сентонж, Мец, Седан, Дофине. Формировались армии Эпернона и Майенна, чтобы наступать на Париж. Людовик собрал всего 7 тыс. бойцов, но был оперативнее, выступил быстро и возглавил войско лично. А против короля города воевать не хотели и сдавались ему без боя.

Мятежников встретили у переправ через Луару возле Пон-де-Се. В столкновении погибло несколько сот человек, и Людовик одолел. Начались переговоры, где Марию представлял Ришелье, и король наконец-то догадался перекупить его, пообещав сан кардинала. Заключили мир, помиловав мятежников, королеве-матери опять оплатили долги и выдали 300 тыс. После чего Ришелье посоветовал королю, раз уж армия под рукой, двинуть ее дальше на юг, в отложившийся Беарн. Людовик послушался. Беарнцы струхнули и взмолились о прощении. Монарх без единого выстрела вступил в их столицу г. По, дал клятву уважать прежние привилегии области, а взамен потребовал принести клятву повиновения и восстановить католическое богослужение. И триумфатором вернулся в Париж.

Но получилось так, что и на внешней арене политика Люиня села в лужу. Потому что Фердинанду II успех в Чехии вскружил голову, он решил восстановить политическое и религиозное единство своей лоскутной империи, объявил об изгнании Фридриха Пфальцского и воевавших на его стороне князей Анхальтского, Егерндорфа, Гогенлоэ. Испанская армия Спинолы вторглась в Пфальц. Остальные протестантские князья, поверившие Франции и не поддержавшие Фридриха, поняли, что следом и их прижмут к ногтю. Плюнули на парижское миротворчество и принялись организовывать армию Евангелической унии под командованием Мансфельда. Начали реанимировать и связи, которые в свое время налаживал Генрих IV — вести переговоры с Данией, Швецией. Контрреформаторская политика Фердинанда вызвала восстания в Чехии и Австрии, вмешались венгры. А в 1621 г. закончилось 12-летнее перемирие между Испанией и Нидерландами… Общеевропейская война стала реальностью.

18. ПОДЕЛИТЬ И ПЕРЕДЕЛИТЬ!

В начале XVII в. на передел мира претендовали три “хозяина”. Испания с инкорпорированной Португалией, Голландия и Англия. Впрочем, сам тогдашний мир очень удивился бы, если бы узнал, что его кто-то делит. Он жил своей жизнью, и на других континентах происходили события, не менее значимые, чем в Европе. Например, в Японии в 1615 г. случилась последняя вспышка гражданской войны, в Осаке подняли восстание сын бывшего правителя Хидэери и аристократический род Тоеми. Сегун Иэясу Токугава осадил Осаку и разгромил мятежников, Хидэери со всем двором покончил самоубийством, остальных перебили почти поголовно. И, восстановив мир, Токугава продолжил реформы по созданию “гармоничного общества”, где каждый человек занимает определенное место и выполняет свое жизненное предназначение. Все общество четко делилось на сословия. Самураи, ниже — крестьяне, потом ремесленники, а самое низшее — купцы, поскольку они ничего не производят и не добавляют в экономику. Власть сегуна при этом приближалась к абсолютной — но ограничивалась ответственностью перед подданными, он были обязан править так, чтобы обеспечить народу благополучие.

Моральная ответственность и сознание высшего долга определяли в Японии права и обязанности всех сословий. Скажем, долг самураев формулировался кодексом “Бусидо” — “путь воина”: “Истиная храбрость заключается в том, чтобы жить, когда правомерно жить, и умереть, когда правомерно умереть”. За оскорбление самурая простолюдин мог быть зарублен на месте. Но и самурай был обязан прийти на помощь обиженным, а за нарушение кодекса “Бусидо” должен был расстаться с жизнью: “Оскорбивший добродетель должен погибнуть, не сумевший отстоять ее — тоже”. Крестьяне навечно прикреплялись к земле, связывались круговой порукой и платили очень высокие налоги, 2/3 урожая. Зато и права их строго охранялись. Они могли подавать жалобы самому сегуну, и часто он защищал их от знати и даже от собственных чиновников.

Прекращение междоусобиц и порядок в стране обеспечили расцвет торговли и ремесел. И высочайший взлет японской культуры. Кстати, в отличие от европейской культуры Возрождения, доступной лишь единицам избранных, здесь она стала достоянием очень широких слоев населения. Власти покровительствовали распространению японской и китайской классики, развивали книгопечатание, поддерживали театр Но и традиции борьбы сумо. А в низших и средних сословиях в это же время распространялась культура, возникшая на основе дзэн-буддизма. Блистала танцовщица Идзумо-но-Окуни, вокруг которой возник театр Кабуки. Творил шедевры великий скульптор Энку. Прославился непревзойденный фехтовальщик Миямото Мусаси. Создавал свою школу реформатор дзэн-буддизма Банкэй. Расцветала эстетика укие (красоты “вечнотекущего мира”), ваби (естественности и простоты) и саби (красоты старых вещей). Достигли совершенства живопись сумиэ, каллиграфия, музыка, поэзия танка и року, боевые искусства кэндо и айкидо, культура оформления садов, икэбаны, чайной церемонии…

Между прочим, если еще раз коснуться европейского “культурного влияния” в мире, то скорее, происходил обратный процесс. Жизнь Европы преобразовывалась под влиянием того, что перенималось за морями. Из Америки завезли картофель, табак, кукурузу. В 1610 г. в Амстердам прибыл первый груз чая и возникла мода на фарфоровые чашки, чайники. (В Англию чай проник намного позже). Какао и шоколад внедрились в 1620-х гг. Кофе в арабских странах знали давным-давно, но в Италии его стали употреблять с 1615 г., во Франции с 1644 г. Из Бенгалии, где рос сахарный тростник, голландцы додумались ввозить сахар. Это оказалось выгодным, и испанцы начали выращивать тростник на островах Вест-Индии.