Lovestory - Мартина Маккатчен

Наутро Мэнди проснулась, услышав из ванной пение Томми. Она потянулась. По телу разлилась истома, в мышцах чувствовалась блаженная усталость. Она спала как младенец.

В комнату вошел Томми в банном халате. Он вел себя совершенно естественно.

— Пойдем, bella,[11] — сказал он с улыбкой, — над Парижем светит солнце, и нам многое сегодня предстоит осмотреть. Я устрою тебе небольшую экскурсию.

Томми был такой милый, ему так хотелось показать Париж этой прекрасной женщине, которая вошла в его жизнь, будто по волшебству. Он осторожно стал ее поднимать.

— Пойдем, bella, — повторил он, — иди в душ, одевайся, давай не будем терять ни минуты этого чудесного дня.

Мэнди была в восторге от его уверенной манеры говорить. Она вскочила с постели и, провокационно покачивая бедрами, оглянулась на пороге и послала ему воздушный поцелуй. Благодаря ему она вновь чувствовала себя настоящей женщиной.

Томми засмеялся.

Одетая мило и изящно, Мэнди вышла из гардеробной. На ней были узкие черные джинсы и черные ботинки «Ugg» с меховой окантовкой. Она надела бежевую блузку, а поверх — чудесный черный кашемировый кардиган. На улице было морозно, и ей не хотелось простыть во время их совместной прогулки. В уши она вставила простые серебряные сережки-колечки, а запястье украсила несколькими тонкими серебряными браслетами. Волосы Мэнди собрала в простой конский хвост, а неброский макияж в бежевых тонах придавал ей естественный и вместе с тем сногсшибательный вид.

— Какая же ты у меня очаровательная, bella. Я заказал нам в номер кофе с круассанами, так что иди завтракай, и пойдем, как только будешь готова.

— Боже, — хихикнула Мэнди, — я провела ночь с потрясающим итальянцем и чувствую себя просто восхитительно.

— Да, bella, мне тоже очень хорошо было с тобой.

Они оба рассмеялись весело и беззаботно.

Париж встретил их ярким, слепящим солнцем.

Мэнди достала из сумочки солнечные очки «Givenchy», и Томми достал из кармана пиджака свою пару очков от «Givenchy». Мэнди уставилась на него. Перед ее мысленным взором пронеслись картины минувшей ночи. Вот это настоящий мужчина до мозга костей, и он так ей подходит. На долю секунды ей захотелось, чтобы ночью с ней был Джейк, но он сам выбрал, где ему быть. Ему же хуже. Мэнди выкинула из головы мысли о прошлом, взяла Томми под руку, и они отправились гулять. День обещал быть незабываемым.

Гуляя по Парижу, они выглядели как счастливая влюбленная пара. Они заходили в антикварные лавочки на узких извилистых улочках и в магазины «Dolce & Gabbana», «Givenchy» и «Yves Saint Laurent». А еще Томми отвел ее в совершенно уникальный бутик, где она сама составила себе духи. Конечно же экскурсия по Парижу не была бы полноценной, не поднимись они на Эйфелеву башню и не осмотри Триумфальную арку.

К тому времени они оба просто умирали от голода. Томми поймал такси и повез Мэнди обедать в отель «Ritz».

Мэнди заворожила и история отеля, и его неповторимый декор.

— Здесь любила останавливаться сама Коко Шанель. Мне повезло — несколько раз во время модных показов мне удавалось фотографировать ее потрясающие костюмы. Это было незабываемо.

— Ух ты! Просто не верится, — ответила она.

— А знаешь что, Мэнди? Я ведь не богач. Я, конечно, не бедствую, но главное — я люблю свое дело, поэтому меня можно назвать самым богатым человеком в мире.

Мэнди прекрасно поняла, о чем он говорит: у него на лице было написано, как он любит свою работу.

— Я только одного не могу понять, Томми. Как так получилось, что у тебя никого нет?

— Ну, это не такая уж долгая история. Я влюбился в одну прекрасную американку, я и до сих пор ее люблю. И самое грустное, я знаю, что она тоже меня любит. — Он откинул темную челку со лба. — Мы пытались жить вместе, но постоянно сталкивались с препятствиями. Нас разделяло слишком большое расстояние, и мы не научились поддерживать отношения — пути наши разошлись, несмотря на всю любовь. Вот уже полгода прошло, а я до сих пор не могу ее забыть. Мне очень одиноко.

На его лице читалась искренняя грусть, но вскоре он опять широко улыбнулся, и его васильковые глаза опять засияли.

— Пойдем, bella! До вечера еще далеко, и нам предстоит еще много всего увидеть.

Мэнди обратила внимание, что в крупных магазинах, даже в «Colette», ей не мерещилось подозрение во взглядах окружающих. Никакого стресса. Ни ей, ни Томми не приходилось то и дело оборачиваться в испуге, что их могут заметить вместе и догадаться, что она пришла сюда с женатым любовником. Сейчас ей не приходилось прятаться, опасаться сплетен, бояться. Она чувствовала себя так раскованно, так спокойно, будто они с Томми всю жизнь друг друга знали.

День подошел к концу, и Мэнди стало грустно. Пора было уезжать, но часть ее хотела остаться и получше узнать этого невероятного человека. Париж произвел на нее неизгладимое впечатление, и Томми навсегда останется в ее сердце. Пусть он перестанет быть на первом плане, но она никогда его не забудет.

Томми оставил ей номер телефона со словами:

— Если когда-нибудь захочешь встречаться со свободными мужчинами, я приеду по первому звонку. — Он широко улыбнулся. — Ну, а если не судьба, я буду счастлив стать тебе просто другом. Я чувствую, что между нами возникла какая-то связь, и не хочу тебя терять.

Томми отвез Мэнди на «Gare du Nord»[12] и посадил в поезд «Eurostar». Они страстно поцеловались, и у Мэнди подогнулись ноги, когда он обхватил ладонями ее лицо.

— Я очень жду следующей встречи, красавица моя.

Мэнди села в поезд, который должен был отвезти ее обратно в Англию. Расставание было нелегким. Но стоило ей усесться на свое место, как она тут же подумала о Джейке. На нее вдруг нахлынуло чувство вины.

На время поездки Мэнди отключала телефон, чтобы отгородиться от реальности, чтобы ничто не мешало счастью. Сейчас она наконец включила его. Джейк оставил сообщение. «Только бы он не был сейчас слишком нежен», — мысленно взмолилась Мэнди. Она нерешительно нажала на кнопку прослушивания.

— Ага, — раздался в трубке знакомый голос, — так значит, ты все-таки уехала в Париж. Я пытался позвонить, но мне по-французски ответили, что абонент недоступен. Послушай, я знаю, что поступил с тобой нехорошо, но нам надо поговорить. Да, и на квартиру у меня тоже не получилось приехать, я искренне прошу прощения. Не знаю почему, но всегда так выходит, что как только мы пытаемся наладить отношения, так обязательно что-то между нами встает: мои дети, твои родственники. Может, нам нужно свое пространство? Не знаю, но ты мне обязательно позвони, ладно? Я больше так не могу, нам надо поговорить. Не знаю, счастлив ли кто-нибудь из нас по-настоящему, но ты заслуживаешь счастья. Я тоже заслуживаю счастья, и все наши близкие заслуживают. В общем, обязательно позвони мне. Пока.