Огнем и мечом (СИ) - Марченко Ростислав Александрович

— Слушай, воин… — лениво сказал я, наблюдая за магом с попавшим в его руки продуктом высоких технологий. — Ты ради своего снаряжения никакую старушку процентщицу не тюкнул топориком, и в песках прикопал?

«Ан Брейг» в ответ фыркнул, может быть, даже подтвердив мои подозрения.

— Понятно. Не исключаю что даже нескольких.

Максим опять промолчал.

— Какое же всетаки зверье меня окружает, — вздохнул я. Было немного скучно. Хотелось пострелять, но пока еще было рано. Мы хотели положить тут всю стаю, а не двух — трех мохнатых. — Даже оборотни не смотрятся.

— Не скажи… — Разве что на секунду оторвавшись от доверенного ему бинокля «ан Брейга» ответил Киран. — Перевертыши от своей людской половины одно очень важное качество точно взяли …

— И какое же? — так же лениво как я поинтересовался развалившийся на крыше Максим.

— Убийства для удовольствия.

— Вот как? — сел нелегал. — Фер Киран, ты же ведь много про серых знаешь?

— Нет так и много как некоторые, но кое — что знаю. А что?

— Расскажешь? — включился я. — Интересно.

Ан Крайд пожал плечами и согласился.

— Почему бы и нет.

— Начнем, пожалуй, с заразности. — сказал я. — Первый раз оборотней встречаю не в сказках. После укуса шерсть точно не начинает расти?

— Это глупейшие сказки черни, фер Вран. — отрицательно покачал головой Киран, — вампиры и те укусом не обращают. А перевертышем или той же горгоной можно только родиться.

— Отчего их, наверное, и так мало, — кивнул я, оценивая информацию.

— Да, тут ты прав. — Сказал маг. — Перевертыши это даже хуже клыкастых. У них все тоже на силе, только сильнее выражено. Оборотень либо тебя боится, либо хочет перегрызть горло. Вот и ненавидят их все вокруг.

— Либо считает членом стаи, — уточнил я.

Кое — какой опыт с волками у меня все же был. Приятель держал волчицу на зимовье. Щенки от нее были на загляденье, «мужем» там был медвежатник «кавказец» под девяносто кило весом. Не взял себе одного исключительно из — за службы.

— А вот тут сказки не врут, — немного подумав, согласился ан Крайд.

— То есть договориться иногда можно?

— И такое бывает.

— Другими словами, по настоящему невменяемых мохначей за века вырезали, а остальным просто иногда нужно напоминать о том, чьи в лесу шишки. Желательно пиздюлями. — подытожил «ан Брейг».

Колдун опустил бинокль.

— Все верно, фенн Лекс.

— Мы собственно сейчас этим и занимаемся, — добавил я.

— Так оно и есть.

— Как бы это сказать… Человеческий облик после смерти не возвращается?

— Тоже сказки, — отмахнулся ан Крайд. — От горгон и остальных менталистов. У оборотней трансформация настоящая.

— А как у перевертышей с этим делом…? — «фенн Лекс» выразительно потер друг о друга указательные пальцы.

— С чем? — Не понял маг.

— С этим делом… — последовавший жест не понять было уже невозможно. — С людьми?

— А — а — а! — улыбнулся ан Крайд. — Всякое может быть. В целом в Каллерое принято мнение, что женщин людского рода они больше силой берут. Слабачки они для них. Но и тут разное случается. Парочку благородных родов с кровью оборотней текущей в жилах я знаю.

— Но обращаться они уже не умеют? — спросил я.

— Верно! — с интересом глянул на меня Киран, прежде чем поднять к глазам бинокль. — Но кровь оборотней в их потомках просыпается иной раз. Это плохо заканчивается обычно.

— Ну, уж в этом не сомневаюсь, — сказал я, прикидывая, как на неподготовленный разум должна действовать смена облика. Тут от одного сенсорного шока кукушка может поехать. Наверное.

— А с волчицами как дела обстоят? — тем временем не отставал от мага «ан Брейг». — У них — то с людьми случаются поебушки?

— Фу, грязный ты извращенец! — Картинки, представшие перед моими глазами, были невероятно яркими.

Ну а экспрессия вложенная во фразу видимо еще ярче, коли ан Крайд закашлялся и чуть было бинокль не уронил.

— Всякое может быть…, — прокряхтел он, давя лезущую на физиономию улыбку. Да, с образным мышлением у Кирана все было хорошо, это я давно видел.

— Давай подменю, — хмыкнул я, — отдохни и оторвись от своей игрушки. До темноты еще долго ждать.

* * *

Ночная стычка с волками как таковая прошла мимо меня. Макс был полон желания взять реванш за нападение и АКС с установленным на нем тепловизором мне в руки доверял ненадолго. Как никогда ранее похожий на котика из «Шрека» маг, честное слово, лупился в прицел раза в два дольше, чем конкурент. Оптическими приборами, автоматами, броником, каской и обмундированием мы, к слову сказать, купили ан Крайда вместе с конем и чиркашами на исподнем еще до первого выстрела. Ставшему очень серьезным «ан Брейгу» даже немного привести в тонус парня пришлось. Что он не в сказке с пещерой Алладина находится, а «Холденгейм» это не богадельня, а место где обитают акулы. Я, последнее, конечно же, подтвердил. И насчет длинного языка предостерег заодно, честно сказав, что он для носителей чрезвычайно опасен.

Напала, или правильнее сказать атаковала нас семерка волков около полуночи. Но так как готовились к нападению они с лежки метрах в трехстах от дома, а Максов «тепляк» был подключен к внешней батарее, никакой неожиданностью это не стало. Твари не знали, что шансов у них нет. Ну а у нас рассеялись последние сомнения в их разумности, что оставались.

Я почему — то считал, что убивать нас перевертыши будут перед рассветом, так что, пользуясь свободным временем, прикидывал свои перспективы и стратегию грядущих переговоров с моим новым начальством. Под крыло которого, я официально пока что не перешел, что старому прапорщику, конечно же, требовалось монетизировать. Причем не столько в пошлые денежные знаки, а в отсутствие удавки на горле в ходе совместной работы и доверие к моим решениям.

Щелчок переводчика прошел мимо сознания, понимание что я только что слышал, пришло секунд, наверное, через пять. Как раз перед первой короткой очередью.

«Ан Брейга» учили в старой школе и занесенный через спорт из — за океана частый одиночный огонь он видимо не уважал. На семерых перевертышей он уложился в три магазина, причем около половины из этих девяноста патронов израсходовал на добивании. Мохнатые твари действительно оказались живучи, и под пулями успокоились только к рассвету. Торопиться нам было некуда, вывел к ним людей я, когда уже было светло.

Как это ни удивительно, но один из волчар, здоровущий самец с побитой десятком пуль черной с проседью шкурой все еще был жив. Одна из пуль перебила ему позвоночник, так что сейчас он мог только ворочать головой и бессильно рычать окровавленной пастью, пряча в глазах за ненавистью, тоску, страх и недоумение. Оставшаяся шестерка была мертва. Самок, что характерно, среди волков было. Одни разновозрастные самцы. Последний штрих, что тут можно сказать.

— Понимаешь меня? — встал я перед пока что еще живой тварью. — Кивни, если понимаешь.

Зверь прекратил рычать и шевельнул головой. Да, я, конечно же, верил, что на моей земле шалят оборотни, но как же жутко было в этом так недвусмысленно убедиться!

— Один мой приятель очень просил взять кого — то из вас живьем. — Сказал я.

Надежды во все так же полных ненависти глазах волка не появилось. Впрочем, я и не собирался ее ему давать.

— Ты прав. Мне на эту просьбу плевать. Хотя если посадить тебя в клетку и кое — кому продать, я не только золотом разживусь, но и заставлю тебя проклясть день, когда ты родился.

Волк зарычал.

— Ты только взгляни на него, — засмеялся ан Крайд. — Может живьем его надо спалить? Сервы такое любят!

Над рукой мага появился огненный шар величиной с грейпфрут.

— Фер Вран, видишь? Даже дрова будет искать не надо!

— Шкуру жалко, — сказал я. — Отличная будет подстилка перед кроватью.

— Не могу с этим спорить, — согласился со мной колдун.

Огненный грейпфрут исчез. Волк тоскливо рычал и сквозь ненависть просил меня взглядом убить, но не мучить. Из этого можно было сделать вывод, что если не забывать о палке, то с перевертышами можно будет договориться.