Одиночество, зомби и ментальная магия - Ирина Зиненко

— Занятное украшение, судя по размеру и цветам, составное, привязка на хозяина на запах, команд знает три, хотя нет, две, — спокойно выдал он свои размышления, неторопливо прихлебывая кофе. — Дорогая и бесполезная работа дилетанта. Лучше бы продолжал дарить ей розы. Они ей, хотя бы, нравятся.

— Дилетанта? — поднял бровь Тер. — Я, конечно, сделал ее на пробу, но на обычных големах я уже давно набил руку. Хотя она и дорогая, не спорю. Но не дороже денег, ведь один обычный голем стоит как четыре ваши зарплаты, разве нет?

— Она очень милая, Салем, — укоризнено сказала Дина, успокаивающе погладив Врана по руке. — Я ее подарю родителям. В их доме полно насекомых, пусть она их ест.

— Значит с двумя командами я угадал, — Карайн фыркнул и развернулся, собираясь уходить и никак не реагируя на шпильку о зарплате. — Мало того, что работа дилетантская, так еще и никакой фантазии. Так одна команда наверняка место или хозяин, скорее место, раз он без фантазии, — сделав буквально пару шагов, Салем остановился, продолжая говорить, будто рядом никого не было, — а вторая. Не летать, не вверх, а как-то по-другому, — некромант посмотрел на лощеное лицо Тера и изогнул губы в ядовитой улыбке, — Если розы. Значит. Порхать, — последнее слово было подкреплено крохотной каплей силы, и бабочка тяжело взмахнув крыльями, поднялась с плеча Дины и сделала несколько кругов вокруг ее головы.

— Порхать, слово-то какое нашел, — от хохота Салем чуть не уронил кружку. Взмахнув рукой, он все-таки пошел по коридору к себе, продолжая смеяться. — Романтика на уровне первого курса и бульварных романов, — донесся его голос и затем хлопнула дверь.

Терр покраснел, развернулся и открыл рот, чтобы высказать все что думает о наглом выскочке, но звук захлопнувшейся двери его отрезвил. Он только дернул уголком рта и повернулся обратно к Дине. Та ему ничего не дала сказать, повиснув на руке и заглядывая в глаза.

— Терри, правда милая бабочка. Не обижайся, я совсем не считаю тебя дилетантом. А бульварные романы я люблю.

Вран немного отошел и улыбнулся ей, опять беря ее за руку и ведя наверх.

— А как насчет романтики для первого курса?

— У меня не было на первом курсе романтики, — пожаловалась Дина, — так что не могу сравнить.

— Тогда мы это обязательно компенсируем. Дина?

Девушка повернула к нему голову.

— Вы что с ним раньше встречались?

Разговор уже происходил на первом этаже участка, когда они проходили мимо вечно занятых стражников.

— Да, совсем недавно еще. Не обижайся, он не хотел тебя обидеть.

— Не будем больше об этом. Если он такое говорит, значит просто ревнует. Я могу его понять, хотя и немного разочарован оценкой моих усилий.

— Мне все нравится, Терри. Куда мы пойдем?

Влюбленность как проблема

Настороженные уши окружающих фиксировали их разговор. Лейтенант Злобс прокомментировал негромко Полин:

— Карайн, обычно, если хочет обидеть, то обижает. Там сцены ревности что ли были?

А Полин тоскливо проводила парочку взглядом.

— Плакала моя ставка. Этот дурак видимо вместо того, чтобы приревновать ее, начал оскорблять блондинчика. Все, тут без шансов.

— С чего это? Они же уже того… ну… — Злобс замялся, а Полин только тяжело вздохнула.

— Ты разве не знаешь, что девушка чаще всего выбирает не того парня, который победил в драке, а того, который пострадал за нее. Жалость — это такая вещь…

Одетый по всей форме Салем, появился из подвала минут через двадцать. Сержант Ренк как раз заканчивал подсчитывать и переписывать ставки и обернулся на звук закрываемой двери.

— Карайн, стой, — он поднял руку загораживая проход и привлекая внимание некроманта, — ставки на тебя упали до пяти к одному.

— Когда опустятся до десяти, сообщи мне, — Салем дернул плечом и фыркнул.

— И ты что? Ничего не будешь делать? — сержант похоже был удивлен спокойствию некроманта. Ревностью тут даже не пахло, похоже, что там в подвале он действительно просто оскорбил конкурента, которого он конкурентом даже не считал.

— А должен? — Салем дернул бровью и посмотрел на Гари, который указал ему на часы.

— Но ведь вы же. Вроде, встречались?

— Когда-нибудь, мой дорогой друг Карт, я расскажу тебе, что такое отношения без обязательств, но не сейчас. Я опаздываю. Так что придется тебе подождать другого раза, — некромант развернулся и ушел, провожаемый удивленными взглядами стражников.

Неделю Дина витала в облаках влюбленности. Тер был прекрасным и романтичным. Она даже пережила с ним визит к родителям. Вран очень настаивал, а ей самой хотелось избавится от дохлой бабочки, которая противно скреблась в своей коробке. Выпускать ее летать Дина не слишком хотела.

К родителям они приехали на машине Врана. Вместо скелета у него был голем — тот же скелет, но внутри красивой обертки, в случае Врана — фарфоровой маски. Как он сам объяснил, такие приукрашенные слуги пользуются большим спросом, да и стоят дороже. На Найяра Тер произвел прекрасное впечатление, а Летиция была восхищена бабочкой настолько, что даже не сильно пыталась зажать второго приведенного к ним в дом некроманта в углу. На ночь Дина предусмотрительно не осталась. Тер же бы мил и там, даже не дернулся увидев зубастую улыбку Найяра, и даже забрал с собой Генри, пообещав привести его в приличный вид бесплатно. Взамен, временно, он оставил своего слугу. Дину эта улыбающаяся фарфоровая маска с нацепленным поверх париком немного смущала, хотя оскал черепа Гари был ненамного приятнее. Но это подобие жизни почему-то Дину пугало. Так что когда после поездки к родителям и последующих за этим еще двух свиданий, они проснулись вместе у нее дома, она категорическим тоном попросила, чтобы Смит с кухни не выходил.

— А я думал тебе его подарить, — посетовал Тер одеваясь. — Или тебе сделать служанку?

Дина моментально забыла о своем откуда-то взявшемся раздражении.

— Терри, спасибо! Ты такой милый. Но пока не надо. Ты ведь собираешься часто оставаться здесь?

— Я готов вообще никуда отсюда не уходить, — опустился опять на кровать Вран подтаскивая ее к себе. — Ты же моя мечта.

Дина послушно подставила губы и счастливо вздохнула.

С Салемом они здоровались, если пересекались в коридоре, но некромант чем-то был явно занят и погружен в свои мысли, а Дина первые дни дулась на него из-за невежливых слов про бабочку. А потом ей уже стало не до обид, и не до вежливости…

Через неделю после первой ночи с Враном, она стала бояться засыпать. А проснувшись она не помнила свои сны, но каждый раз смотреть на мир было все противнее. Это все совпало с цейтнотом на работе, и домой Дина приползала почти в истерике и ненавидя весь мир, где могут быть люди, совершающие преступления. Вран успокаивал. Очень хорошо успокаивал, настолько, что она твердо решила, выкупив квартиру сделать там звукоизоляцию. Но несмотря на его ласковость и слова, уверяющие ее в его любви, она все сильнее скатывалась в апатию.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});