Православная монархия. Национальная монархия в России. Утопия, или Политическая реальность - Владимир Ларионов

Итак, отроки проснулись спустя почти 200 лет. Между тем многое изменилось в городе Ефесе (ныне орфография имени этого святого места некорректно изменена на Эфес). Восторжествовала Христианская Церковь, и юноши производили необычайное явление своим древним видом. Скоро они снова заснули до всеобщего воскресения, успев рассказать жителям свою чудесную историю. Православная Церковь поминает этих отроков 4 августа по старому стилю, а вот мощи их еще в XII веке видел русский паломник игумен Даниил.

Повторимся: именно ефесские отроки, на наш взгляд… являются самым важным прототипом (божественным прототипом!) для сюжета о «спящих королях». И, что особенно важно, благой характер этого прототипа подтвержден авторитетом Церкви».

В свете этого отнюдь не случайно в своем романе «За чертополохом» генерал П.Н. Краснов выводит русского Царя откуда-то с Тибета, где он был скрыт до сроков. Тибет, несомненно, есть символ некой сокровенной области, не доступной до времени смертным. И не грех будет нам предположить, что неким таинственным, мистическим образом сам святой самодержец Николай Александрович предукажет верным своего наследника в России.

В книге «Чудо Русской истории» архимандрит Константин Зайцев, предваряя нашего современника Николаева, писал о том, что русский политический монархизм Зарубежья крайне убог. Архимандрит Константин поражался, как люди не понимают страшного факта, что в России произошла не политическая революция, но ее постиг страшный духовный крах? Жалкие попытки опираться на законы Российской Империи, особенно в среде почитателей Кирилла Владимировича, игнорировали и продолжают игнорировать факт духовной катастрофы, во время которой историческая Россия погрузилась в пучину небытия вместе со своими законами. Реставрация российского дореволюционного законодательства, особенно в области престолонаследия, есть духовное невежество и слепота. Воскресение монархии в России возможно только в плане Чуда, которое будет плодом искреннего покаяния русского народа за грехи соучастия в организации духовной катастрофы силам зла. Появление монарха в России должно ожидаться как сверхреальность, и чем более будет вера и упование на это Чудо в среде монархистов, тем большими политическими прагматиками и реалистами они будут.

Нет ничего более глупого и утопичного, чем отстаивание прав кирилловской линии на основе законов давно несуществующего государства, законов, написанных уже в то время, когда сама Россия во многом была больна полученной с Запада чумой апостасии и вероотступничества. Утопией или, говоря словами известного персонажа из фильма «Кавказская пленница», волюнтаризмом являются любые попытки решить проблему восстановления монархической государственности в России путем механической реставрации Трона с призывом или соборным избранием намеченного наследника престола в Цари. Мы не будем повторять многочисленных работ И.А. Ильина, где совершенно справедливо указывается, что одним из важных условий возрождения монархии является обретение православным народом истинного юридического монархического правосознания и религиозно осознанного монархического чувства, хотя это действительно одно из немаловажных условий монархического ренессанса в России.

В первую очередь носителем монархического религиозного чувства и правосознания должна стать русская интеллектуальная элита в числе своих лучших представителей. Это условие обязательно!

Л.А. Тихомиров писал о необходимых условиях существования монархической власти следующее: «Династичность устраняет всякий элемент искания, желания или даже просто согласия на власть. Она предрешает за сотни и даже тысячи лет вперед для личности, еще даже не родившейся, обязанность несения власти и соответственно с тем ее права на власть… Только династичностью совершенно закрепляется нравственное единство Монарха и нации». Наши предки давно знали, что только такое единство является первым и необходимым условием, при котором власть единоличная способна стать истинно верховной.

Итальянский мыслитель XVIII века Дж. Вико писал: «…Дворянство является естественным охранителем, как бы депозитарием, национальной религии, причем это свойство тем более поразительно, чем ближе мы подходим к первоначалам наций и вещей вообще… Таким образом, это великий знак того, что нация угаснет, если дворянство ни во что не ставит отечественную религию».

Посему «новое дворянство» в России должно стать носителем и хранителем Истины православной веры отцов и священной традиции монархической государственности, теснейшим образом связанной с преданием церковным, неотделимым от него.

Архимандрит Константин свидетельствует: «Церковь не мыслится отдельно от государства, которое не мыслится, в свою очередь, раздельно от Царя, находящегося в таинственно-благодатной неотрывности от Церкви, — и весь народ в целом обнимается началом служения Вере, в этом видя и задачу каждого отдельного человека, спасающего свою душу в этом святом общении, и всего Российского целого, милостью Божией превращенного в Православное Царство, хранящее веру во вселенной до Второго Пришествия Христова. Вот что такое Историческая Россия».

В то время, когда Поместный Собор Русской Православной Церкви 1917–1918 годов своим, увы, непростительным равнодушием, забвением священных церковных преданий и непониманием постигшей Россию духовной катастрофы фактически молчаливо отрекся не только от Царя и его семьи, но и от самой монархической идеи, о. Павел Флоренский писал 31 мая 1918 года у себя в доме в Сергиевом Посаде: «По древнему чину царского миропомазания, после совершения сего таинства о Царе, как существе особом, изъятом из среды общества, сверхнародном, сверхзаконном и неприступном мистически, Патриарх возглашал: «Агиос!» (свят). По словам… Симеона Солунского о Царе, «он… причисляется к освященным лицам в Церкви». Эта выделенность Царя из среды народа, «святость» его отмечалась на изображении Царей венчиком, нимбом вокруг их голов: так бывало в Византии, так бывало и у нас… венец царский вовсе не только «лепота земная», являясь орудием и символом священного изъятия Царя из народа, и сам должен быть рассматриваем как род овеществленного нимба». Святость монархического государственного устройства и сопричастность его Церкви Христовой на земле подтверждалась Константинопольскими Соборами. Грех забвения этого неотъемлемого предания Церкви лежал и лежит на русском православном народе со времен крушения в России монархической государственности и гибели Царя при малодушном непротивлении большинства силам разрушения и богоборчества.

Канонизация Императора и его святого семейства лишь в малой степени подвигла нас вернуться к исконному православному взгляду на государственную власть и Церковь. Одним из хранителей истинно православного взгляда на монархическую государственность в Христианской ойкумене в Зарубежье являлся Российский Имперский Союз-Орден, чьими усилиями, не в последнюю очередь, был канонизирован Император Николай Александрович с семейством и слугами в 1981 году, несмотря даже на противодействие многих зарубежных архиереев! Таким хранителем и сейчас выступает неформальное братство православных граждан России, в которых мы вправе видеть начаток нового «русского дворянства», а вернее, истинной национальной духовной элиты.

Истоки воровского монархизма в России

Вспомним еще раз уже приведенные выше слова Л.А. Тихомирова о необходимых условиях существования монархической власти: «Династичность устраняет всякий элемент искания, желания или даже просто согласия на власть. Она предрешает за сотни и даже тысячи лет вперед для личности, еще даже не родившейся, обязанность несения власти и соответственно с тем ее права на власть… Только династичностью совершенно закрепляется нравственное единство Монарха и нации». Наши предки давно знали, что только такое единство является первым и необходимым условием, при котором власть единоличная способна стать истинно верховной. Но, парадоксально, верность принципу династичности в истории России прикрывала собой и самые страшные преступления против династии и самого монархического принципа.

Напомним, что приход к власти Бориса Годунова состоялся после устранения последнего сына Иоанна Грозного — Димитрия. Царь Федор Иоаннович еще был жив, и еще теоретически сохранялась возможность родить наследника от сестры Бориса Годунова, законной царской супруги. Но увы — кроме быстро умершей дочки, Царь Федор, праведник на Троне, детей не имел. Сложно сказать, в какой момент у Годунова возник замысел занять Русский Трон. Но признаем: надо было обладать нечеловеческой решимостью сделать это в России, к тому времени сохранявшей верность династии Рюрика более чем семьсот лет и не мыслившей себе государей другого корня.