Анаконда - Георгий Миронов

А после жуткого избиения в подземном переходе у телеграфа Миле еще пуще хотелось жить красиво и счастливо. Спасти тонущий корабль ее жизни могло только богатство.

Оказалось, что больше, чем путанам, платят только киллерам. Причем значительно. А работа не противнее, да и не опаснее.

На второй день после выхода из больницы, переночевав у гостеприимной Лисы Алисы, Мила ножницами в туалетной комнате ночного ресторана «Метелица» на Новом Арбате убила одну накрашенную профурсетку. Отследив ее по приметам, данным Алисой, когда та, закрывшись в кабинке, настроилась наконец-то ширнуться, Мила, перегнувшись из своей кабинки по пояс, всадила маникюрные ножницы с прямыми и острыми лезвиями в сонную артерию девицы.

Это была репетиция больших дел. Мелочевка. Сучка, перешедшая дорогу Мадам в мелкооптовой торговле героином в центре Москвы, была бесперспективна с точки зрения перевоспитания (Мадам не терпела среди торговцев мелкими партиями наркоманов). И потому была обречена.

Заплатили за нее немного, по «меню» московских киллеров, по и немало, с точки зрения несостоявшейся путаны: за пару минут — тысяча баксов. Да за это время один минет с трудом успеешь сделать. За минеты же много не давали. Даже знойные южане.

Мила стала профессионалкой. И работала в бригаде Лисы Алисы.

Через полгода она зарабатывала уже по десять тысяч баксов за акцию.

Не потому, что стала убивать искуснее; просто в силу роста профессионализма ей стали доверять более сложные дела. А за крупных «сазанов» и плата выше. Она клеила нужных клиентов, подпаивала их клофелином, травила мышьяком, резала бритвой п, наконец, натренировавшись в частном, принадлежавшем Мадам тире, подстреливала тех, на кого указывала Мадам.

Через год она была уже личным киллером Хозяйки. То есть получила право сама выбирать вид оружия, время и место ликвидации объекта.

Ей стали поручать устранение очень дорогих клиентов, за которых заказчики платят от пятидесяти до двухсот пятидесяти тысяч баксов.

Теперь лицензии передавались ей без посредника — чтобы не засветить, исключить случайность.

Это значило, что ею дорожат. Что даже в случае неудачи не будет отдан приказ чистильщику ликвидировать киллера.

И только разбогатев, имея на счету сто тысяч долларов и в кубышке полмиллиона, она решилась навестить историческую родину.

В Петрозаводск Мила приехала, сделав пластическую операцию, обошедшуюся ей в кругленькую сумму, зато следов от шрамов почти не осталось; рассосались почище чем на сеансе Кашпировского.

Она приехала в Петрозаводск в двухместном купе «СВ» фирменного поезда «Карелия», в так называемом «бизнес-классе», когда в купе даже горячий завтрак подают. На вокзале ее ждала заказанная из Москвы машина, единственный в столице Карелии «Линкольн», подаваемый из частного автопарка Марти Лайтинена лишь на большие торжества.

Проводник вынес на площадь имени Гагарина с перрона несколько больших коробок подарков. Коробки были такие большие, что только в «Линкольн» и можно втиснуть.

Сестра, подружки по СПТУ и вернувшийся из армии Славка Каргуев были в атасе.

— Я тащусь с тебя по стекловате! — с пафосом воскликнула подруга Ира, увидев Милку в костюме от Версаче и в настоящих брильянтах.

А Славка предложил «хоть завтра в загс».

Но ей это было уже «до лампочки».

А вот на Диму, хахаля сестриного, Мила глаз положила. И по скольку сестра с утра до вечера сидела безвылазно в стеклянной клетке кассы универмага «Карелия», то соблазнить ее сожителя, прятавшегося в светлое время суток в ее однокомнатной квартире, не составило труда. А соблазнив, привязалась. Неделя «отпуска» кончалась, а Мила уже не хотела возвращаться в Москву без Димы.

Состоялся обмен информацией, после чего Дима дал согласие работать с Милой.

Заключительной фазой Милиного отпуска должен был быть эффектный выход «на работу». И не в Москве, а в Петрозаводске.

Ей заказали вора в законе Сутулого, перешедшего дорогу Хозяйке в торговле костомукшским окатышем и калевальским пиловочником с Финляндией.

Сутулый был приговорен.

Он никогда не расставался с четырьмя охранниками, дюжими «быками», сопровождавшими его повсюду с раннего утра и но позднего вечера.

Охранники сидели в вестибюле первого этажа гостиницы, в холле второго, и еще двое дежурили перед дверью номера, в котором Сутулый после тяжелого дня встреч со своими контрагента и с глухим хрипом и стоном всю ночь пытался кончить на местной проститутке по имени Марта Бескончак.

Сутулый как-то не учел, что окно без решеток.

Дима взял лестницу в институте «Гипролес» напротив гостиницы, приставил к окну и сделал четыре выстрела из «глока» с глушняком.

Дико заорала Марта, когда кровь из пробитого горла Сутулого хлынула не ее белую в мелких желтых веснушках грудь.

В номер влетел ошалелый охранник. Дима выстрелил ему в сердце. А вошедшая в номер Мила сделала контрольные выстрелы во всех троих.

Охранник в холле смотрел телевизор и ничего не слышал.

Так Дима стал киллером. В структуре Хозяйки его стали напевать Димой Эфесским. Он так и продолжал работать в паре с Милой, когда стрелял из винтовки с оптическим прицелом в вышедшего из тайного наркопритона Ираклия Нинадирадзе, а Мила делала контрольный выстрел уже в упор. Он работал с Милой, когда по приказу Хозяйки они убирали Бурбона, Шарика, Симеона. А ведь это все были воры в законе, авторитеты. У них охрана была не из додиков составлена, а из крутых и моченых.

Но каждый раз пуля Димы настигала их — в бане, на стульчаке туалетной комнаты ресторана, в квартире любовницы, на оживленной улице, на пустынной площади, в салоне шестисотого «Мерседеса» и даже, как в случае с Сутулым, на путане.

И каждый раз, какой бы насыщенной и крутой ни была охрана, через мгновение после выстрела Димы появлялась Мила и делала «контрольку».

Все это кончилось плохо.

Милу убили во время одной из операций. Не повезло. Охранник оказался расторопнее.

А на следующей операции менты повязали Диму. Оставшись без напарницы, он словно бы лишился своего талисмана: пропал кураж.

Его взяли, когда он, бросив засвеченный ствол, спускался во двор по пожарной лестнице, сделав перед тем точный выстрел в кунцевского авторитета Михея Шварца.

Но Хозяйка не бросила одного из своих лучших киллеров.

Митя бежал. Из «Матросской тишины». Отсюда не бежал еще никто.

...Он и раньше нравился Лисе Алисе. Да у нее выбор мужиков богатый. Не стала у Богом обиженной Милки хахаля отбивать. А когда пришил охранник авторитета Козыря Мухортова Милку, всадил сзади заточку, когда Мила прикручивала глушняк и пистолету «глок», то и стала Алиса смотреть на Диму как на мужика свободного, незанятого. Милку жалко, кто спорит. Когда почка распорота заточкой, умирать больно. Хорошо — Алиса ту операцию по ликвидации вора в законе Козыря отслеживала как чистильщик. Так что она и охранника мухортовского шлепнула, и ствол Милкин, чтоб не пропал, прихватила, и цепочку золотую у нее с шеи сняла (не пропадать добру, а унести тело времени не оставалось, следок от Милки никуда не вел, все обрублено было), и отход Димы прикрыла. Прокололся бы Дима, не пожалела бы его медсестра склифовская, пришила бы без жалости. Но он все сделал как надо.

А деньги Хозяйка за козла Мухортова дала своим киллерам хорошие. Люди Хозяйки на всех московских рынках большой раскинутой широко сетью собирали все рыжевье, что там появлялось. И не только на московских рынках, по всей России, в странах бывшего СССР, в сопредельных государствах. По золотишку-то структура Хозяйки разве что системе Командира уступала. Но вот пропал куда-то Командир уже с полгода, и осталась Хозяйка монополисткой. А тут козел этот, Сеня Мухортов, по кликухе Козырь, взял да и на двух контролируемых им рынках, Тушинском и Петровско-Разумовском, прикрыл скупку рыжевья. Под свой контроль взял. С той минуты Козырь был обречен.

Гуляли Дима и Лиса Алиса на блат-хате неделю.

А когда неделю вдвоем, это очень сближает.

По этой части Хозяйка строга была. Дима на «нелегалке», Алиса — отпуск за свой счет для поездки к больной бабке. И на дно. Чтобы «быки» бригады Козыря на следок не вышли. А время прошло, поезд ушел. И образовалось у Димы и Алисы что-то ироде любви.

Так что, когда сел Дима, Алиса его не бросила...

Сразу после задержания на Петровско-Разумовском рынке, где Дима, прикрываемый Лисой Алисой, замочил трех сотрудников милиции и работника охранной фирмы «Тайс», Алиса, оставшаяся на свободе, стала готовить его побег.

Она уже скучала по Диме.

Тем более что знала, — рок преследует Диму: Миле падла мухортовская почку месаром распорола, а Диме пуля омоновская почку разорвала так, что пришлось оперировать и удалять.