Здравствуйте. Я – любовница вашего мужа - Катя Абель

Дождаться его в третий раз было уже делом чести.

Наконец, вышел. К его очевидной досаде я все ещё отсвечивала в гостиной трагическим пятном.

– Дай мне денег на такси, – сказала я.

Он молча пошёл в комнату, вернулся с пятисотенной купюрой. Не глядя мне в глаза, положил её на тумбочку.

И ушёл на кухню. Или опять в душ?…

Я взяла деньги, вышла в коридор, оделась, бросив сумку на плечо, вышла из квартиры.

Господи, угораздило связаться…

Разговоры по телефону

– Знаешь, – говорю я Яне, – у Виктории Токаревой есть автобиографическая повесть «Дерево на крыше». Там девушка-сценарист Лена влюбляется в женатого режиссера. Несколько лет длится тяжёлый роман, режиссёр из семьи не уходит. И вот назначен час Икс, когда они договариваются, что он все объявит домашним и уйдет к Лене. Но в последний момент режиссёр срывается, никому ничего не говорит, а прячется в ресторане и бухает. Лена – дома одна, понимает, что никогда он от жены не уйдёт, что все это перетягивание каната – бессмысленная мышиная суета, результата не будет. Выпивает почти залпом бутылку водки и, отключившись, падает на диван. Спит двадцать часов, потом просыпается трезвая и прозревшая. И там есть такая фраза: «Но прозрение убивает любовь. Спутница любви – слепота». Вот это очень точно. Когда ты любишь человека, ты в общем-то всё понимаешь о нём, только видишь под определенным углом: пьёт – потому что живет напряжённой внутренней жизнью, врёт – потому что боится тебя потерять, трусит – потому что внутри он все еще ребёнок… И так далее. А когда перестаёшь любить, видишь всё то же самое, только без романтической дымки, и понимаешь, что перед тобой – жалкий, трусливый, завравшийся алкоголик. Да еще и не умный. И ничего больше. Он тебе в принципе даром не нужен, а ты как последняя дура тратишь свою жизнь, свои дни, недели, месяцы, и даже годы на то, чтобы его – такого прекрасного – получить. Я вот когда оглядываюсь на тех, кого я раньше любила, думаю: Господи, спасибо Тебе, что уберёг меня…

– Я, когда смотрю на своего бывшего, – говорит Яна, – не понимаю, где были мои глаза, как, почему, за что я могла его так сильно любить? Нет ответа.

– Вот я очень боюсь того момента, когда я в своём любимом увижу всего лишь трусливого алкоголика в завязке, и ничего более. Я боюсь, что перестану его любить.

Я очень не хочу этого.

Письмо

Для меня любовь – это позитив, который я хочу дарить другому человеку.

«Я люблю тебя, это значит, я желаю тебе добра». Это то, что лежит в основе. «Любить человека – значит, видеть его таким, каким его задумал Бог». Это – наверное, самая точная формула для меня. Любить – значит, видеть. Я люблю тебя = Я принимаю тебя. Я ценю тебя. Я вижу – все самое лучшее в тебе. Быть может то, что ты сам о себе не знаешь. Я люблю тебя – я болею за тебя. И, если плохо тебе, значит, плохо и мне.

Я люблю тебя. Это выражение момента. Завтра любовь может уйти – как необъяснимо это всегда! – и не найти ее следа: а было ли?… Я хватаю этот момент. Я его останавливаю. Я его формулирую. Я его фиксирую. Я говорю тебе: Я Тебя Люблю. И ты мне за это ничего не должен.

Я лишь прошу тебя: люби меня тоже. Вслух или молча. Лучше вслух, чтобы я знала. Без обязательств. Без последствий. БЕЗ. Просто – сегодня – люби меня. Если можешь. Потому что если ты – не видишь меня, не понимаешь меня, не чувствуешь – меня, то тогда какой во всем этом смысл?

Неужели в жизни так много любви, что можно через нее перешагивать?

С кем заняться сексом – ты всегда найдешь.

Увидим ли небо в алмазах

После провального кинопросмотра неделя прошла в абсолютном молчании.

На восьмой день постучалось сообщение:

«Как ты там, italienscreenplaywriter?!»

«Холодно».

«Когда свидимся?»

«Никогда» – захотелось ответить. Вместо этого поинтересовалась:

«Почему мы все время находимся в конфликте?…»

«Мне кажется, что ты чуть-чуть агрессивна, не?.. Какое-то давление ощущаю я от тебя… А надо ль это?.. Мы ж друзья, вроде… Да и давить на меня как-то сложновато в принципе – пельмень холодный, мокрый, склизкий – чем сильней сжимают, тем с большей силой выскакивает из руки!))) а дружить мы с тобой можем ДОООООЛГО… я люблю талантливых друзей!)))»

«Я так и знала. Проблема в кардинально неправильном восприятии ситуации. Я не давлю на тебя в принципе, потому что мне незачем это делать. Мне ничего от тебя не нужно, как это ни странно».

«Вот и славно!. Трам-пам-пам!..»

«Давай определимся. Я не выйду за тебя замуж, и мы не будем жить вместе, поэтому тебе не надо ставить защиту: никто эту крепость не штурмует. Другой вопрос, что меня нельзя обижать и вытирать об меня ноги, как это было в прошлый раз».

«Ну, началось… ((.. Никто и не пытался, че ты… Ты сама че то завелась с пол’оборота… Может, ты просто „вампир“?..)»

«Ты не понимаешь, что ты меня обидел? Я не верю в это, милый, ты же не дурачок… А вот ЗА ЧТО я получила по носу, вот это вопрос. Может, тебе показалось, что я давлю, когда я тебя целовала?»

«Видишь?)) Человек, который бы хотел быть дальше в мире, забыл бы поскорей о неприятной ситуасьон, а не начал бы СНОВА ту же самую разборку?.))»

«Да я просто боюсь тебя. Я не хочу больше, чтобы меня обижали. Это инстинкт самосохранения уже, я ведь не мазохист».

«Ну и хорошо, ну и ладно ж!) и не обижайся – не хотел этого никогда!»

«Проблема произнесенная есть проблема наполовину решенная».

«Не знаю, не знаю… Да и проблемы не вижу!)))»

«Проблема в том, что я уехала от тебя в отвратительном настроении, а должна была – в прекрасном».

«Когда появишься?»

«Когда позовете».

«А приходи!. Драться не будешь?)))»

«Подушками».

«Ой, не… Боюсь, боюсь, не, не надо тогда…»

«Хорошо».

На этом переписка закончилась. Я поняла, что мы зашли в тупик.

Мой гений коммуникативных связей сам не понял, что собственноручно нас туда завел, не оставив мне вариантов ответа. Ответить что-то кроме «хорошо» после того, как тебе сказали: «тогда не приезжай» довольно сложно.