Охотница. Ангел Губитель - Елена Амеличева

солнце! Как ты?

– Все отлично! – девушка выключила телевизор, подскочила ко мне и чмокнула в щеку. – Отдыхаю. Купаюсь, лопаю мороженое, загораю, над мальчиками издеваюсь. – Она расхохоталась. – Они надо мной трясутся, смешно смотреть! Одному сказала, что пожалуюсь на него госпоже Саяне, так он чуть в обморок не грохнулся!

– Злая ты!

– Ага! Кстати, потрясно выглядишь! Видел бы Данила!

– Не напоминай! – я поморщилась, потирая плечо. – Шрам ужасно болит до сих пор.

– Ребят прозвонить удалось, но было сложно. – Перешла к самому важному Татьяна. – Половина сразу телефоны выключила. Трусы. От остальных ничего путного не узнала. В поместье тихо. Данилы нет. Хан почти все время в разъездах. Говорят, когда узнал, что вы натворили там с Драганом, бушевал так, что весь кабинет в щепки разнес. Сына ударил и чуть ли не пинками из поместья выкинул.

– Ожидаемо.

– Кстати! – Таня сделала большие глаза и перешла на шепот. – Еще он привез какую-то бабу из Питера, освободил ей целое крыло, охраны нагнал, никого и близко не подпускает.

– Надо же, – я хмыкнула. – У Шерхана есть сердце?

– Сама в шоке!

В дверь постучали.

– Видимо, мне пора, извини. Не хочешь попозже съездить со мной к Наблюдателям?

– А можно?

– Нужно!

– А Драган в курсе?

– Пока нет.

– И меня называешь злой? – Таня расхохоталась.

– Будь осторожна, тут всяких понаехало. – Я улыбнулась ей и выскользнула за дверь.

– Соскучился уже, – Драган, тоже в черном костюме, сразу резко притянул меня к себе.

– Пять минут прошло.

– Целых пять минут!

– Отлично выглядишь, ангел мой, – я начала подталкивать его к лестнице.

– Нравится? Армани.

– Мне ты нравишься, а не Армани. Идем уже.

– Идем.

Конференц-зал был шикарным. Темное дерево, кожа, длинная прозрачная столешница. Мой глава клана может похвастаться отличным вкусом.

– Как тебе? – когда мы вошли, спросил он.

– Таня бы сказала – зачетно!

Горан довольно улыбнулся и перевел взгляд на мужчин и женщин, замолчавших при нашем появлении.

– Hello, mister Dragan ! – почти одновременно понеслось со всех сторон.

– Добро пожаловать, главы семей! – он подвинул мне кресло рядом со своим и уточнил, – все переговоры будут вестись на русском языке, дамы и господа.

Я метнула в него красноречивый взгляд. Горан улыбнулся и встал во главе стола, опираясь на него кончиками пальцев. Улыбка сошла с его лица, словно солнце село за горизонт, обострились черты по-мужски грубо слепленного лица, на поверхность проступили жестокость и бескомпромиссность, жадно поглотив теплоту, небрежно стерев обаятельность.

Однажды я уже наблюдала это. Но теперь не видела в нем кровожадного хищника, как тогда. Темная сторона присуща каждому – хоть санклиту, хоть человеку. Это лишь защитная оболочка, которую мы являем враждебному миру. Я знаю его настоящего – ранимого, нежного, доброго, страстного мужчину, который не боится любить всей душой и полностью растворяться в любимой женщине.

После вступительной речи Горан сел и взял мою руку в свои ладони.

– Господин Драган, думаю, что выскажу мнение многих из глав семейств, что собрались здесь, – начал уже знакомый мне Аслан, в упор глядя на него, – если скажу, что присутствие этой девушки неприемлемо. У нас нет оснований доверять Охотнице в период войны.

Горан сжал мою руку и стиснул зубы.

Почему мне всегда удается везде стать яблоком раздора без малейшего на то желания?! Видимо, все-таки не зря меня Яблочком прозвали!

– Решать, что приемлемо, а что нет, буду я. – Тихо ответил глава клана. – Это первое. Второе – любое, в том числе словесное, нападение на мою любимую женщину является открытым вызовом лично мне. Со всеми вытекающими последствиями. И третье – совсем недавно вы не были так категоричны, Аслан, выбирая свой круг общения.

– Не понимаю вас.

– Объясню. – Драган вывел картинку со своего планшета на большой экран.

Шамиль Хан и Аслан. Аслан и Данила. Разные ракурсы. Многочисленные фото. Дружный вздох удивления повис в воздухе.

– Еще что-то желаете добавить? – язвительно осведомился мой ангел. – Тогда прощайте. – Он кивнул охране.

Ошарашенного мужчину под руки вывели из зала.

– Сильвия, поздравляю тебя, – Горан посмотрел на сидящую рядом с освободившимся креслом ту самую блондинку, влюбленную в него с детства, – теперь ты – глава семьи.

– Благодарю, господин Драган. – Ответила она.

– Еще возражения будут? – он обвел собравшихся взглядом и удовлетворенно кивнул. – Тогда продолжим. Прежде всего, хочу заметить, что мы не находимся в состоянии войны. Имеет место гнусная провокация со стороны петербургского филиала, но не более того. Призываю вас – в очередной раз – сохранять спокойствие и не поддаваться на уловки Хана.

– Но как же дети?

Я с уважением посмотрела на Сильвию. Хрупкая девушка явно не из трусов!

– Мы вернем детей. – Ответил Горан. – Как раз сейчас работаем над этим и уже имеем значительные подвижки. Кстати, как раз благодаря Саяне. – Он тепло улыбнулся мне. – Наша главная задача – не позволить начаться войне. И в этом вы можете помочь.

Несколько часов пролетели незаметно. К концу встречи моя голова распухла от информации. Столько о санклитах, их иерархии, структуре, взаимодействии и прочем не знает ни один Охотник, уверена.

Наблюдая, как главы семей тянутся к выходу, подходя для рукопожатия к главе клана, я встала, разминая затекшее тело.

– Саяна, – Сильвия тепло улыбнулась. – Можно поблагодарить тебя за помощь детям?

– Я просто пытаюсь что-то сделать, в меру возможностей. – Мне пришлось остановить Драгана, сразу же попытавшегося встать между нами, привычно положив руку ему на грудь.

– Спасибо тебе. – Девушка вопросительно посмотрела на него и осторожно подошла ближе. – Всем известна твоя заслуга в деле дикой санклитки. Поверь, я понимаю, как нам повезло с тобой.

–Тебе что-то известно о Кире?

– Увы, нет. О Киллиане мало кто знает хоть что-то.

– Киллиан? – мне с трудом удалось отойти от любимого. – Так его зовут? Сильвия, давай присядем на минутку.

– Конечно.

Мы заняли два соседних кресла, игнорируя возмущенный взгляд главы клана. Много выяснить не удалось, но теперь я знала, что Киллиан – древний санклит, одиночка, не принадлежащий ни к одному клану или семье, и не поддерживающий общение ни с кем из