Чужак. Темный - Игорь Дравин

– Влад, работай.

– Дарочка, – вклинился я в разговор, – смысла предстоящего ритуала ты мне объяснить не хочешь, но, может, скажешь, что я должен сделать после него, партнер?

– Всему свое время, партнер.

– Я очень сомневаюсь в том, что я твой партнер, Дара, а не бумажка для посещения туалета. Многие так считали и сами оказались слитыми в унитаз. Имей это в виду.

– Влад, осади, не доводи ее так сильно!

Эллина перехватила разговор, и теперь беседа пошла о шмотках. О том, кто с кем из известных высокородных перепихнулся и наставил рога супругу. Так вот, Эллина долго не могла поверить, что она может владеть землей, водой и общей магией на уровне повелительницы. Когда маркиз объяснил Эллине и ее матери перспективы девушки и ее возможную зарплату, мать стала ярой сторонницей магов вообще и обучения дочки в частности. Тем более что маркиз обещал выбить кредит на обучение, который юная повелительница сможет отдать через пару лет после выпускных экзаменов. Так в Логирском университете на первом курсе, где всем студентам преподавали общие дисциплины без разделения по специализации, появилась новая студентка. Но счастье было недолгим. Слишком Эллина уже тогда была красива, причем благородные и высокородные поклонники пытались заинтересовать девчонку светскими мероприятиями. Однажды Эллина не выдержала и назначила свидание двум самым благородным и самым настойчивым придуркам в одном и том же месте, в одно и то же время.

Поединок между ухажерами без секундантов, так случившееся обозвали официально потом, скандал – ведь родители у них были о-го-го, – ругань маркиза на то, что Эллина совсем с головой не дружит, и в заключение – рекомендательное письмо от маркиза своему другу из Ринийского университета. Той же ночью Эллина покинула Логир. Слова маркиза о голове девушки предопределили выбор ею своей специализации. Через восемь лет на выпускном балу к Эллине подошел невысокий жилистый мужчина, представился и предложил ей поработать его секретаршей. Условия работы по специальности: рейнджером девушка не станет ни при каких обстоятельствах. Хватит с Йерка Тихого недавно погибшего в лесах рейнджера-магистра Разума. Эллина поинтересовалась условиями оплаты, мангуст протянул ей контракт и попросил сначала подумать, а только потом отказываться. Он все понимает, глушь, никаких развлечений для молодой красавицы, но больше платить он не может. Если же она откажется, то он предложит работу второму и последнему разумнику выпуска этого года, бывшему парню Эллины. Девушка покраснела от гнева и потребовала от мангуста принести ей извинения – ведь он только что назвал ее дурой! Потому что только полная дура откажется от таких денег, а эти развлечения она видала в одном месте. Через год Эллина вернула кредит за обучение, через два года ее родители купили себе отличное поместье, а еще через три года дверь гильдейского дома рейнджеров открыл ногой наглый я.

– Влад, постарайся пробить ее на сильные эмоции, я, кажется, нащупала лазейку во втором защитном контуре.

– Дарочка, а где королевская кровь для ритуала? По моим наблюдениям, ее еще здесь нет.

– Сегодня вечером доставит наш друг из Каросы, – успокоила меня Дара. – Раньше доставлять не было смысла – могли произойти необратимые изменения в психике жертвы, а нам она нужна в полном сознании и разуме.

– Друг, – я мерзко осклабился, – такой же самый, как мастер Хоринер, или как великий мастер Нарвион? Дарочка, как ты вообще можешь делить постель с этой мумией?

– Ты забываешься, Слав, – процедила темная.

Молчание, глаза в глаза.

– Прости, Дара, – я отвел взгляд, – я нервничаю, когда меня пытаются убить, а еще сильнее нервничаю, когда не знаю, откуда мне ждать удара. Мир? – Я протянул руку темной.

– Мир. – Немного поколебавшись, Дара протянула свою и вдруг немного напряглась.

– Влад, она что-то почувствовала – видно, я была неосторожна!

– Убить ее?

– Если у меня не получится трюк, то да, а сейчас подыграй мне.

Эллина потянулась к кубку с вином промочить пересохшее от болтовни горло, неловкое движение – и о, какой кошмар! Емкость опрокинулась, и рубиновая жидкость выплеснулась на светлое платье Эллины.

– Создатель! – прошептала непослушными дрожащими губами Эллина. – Это же шелк из султаната Накри. Это платье у меня единственное… – Прелестные глаза девушки стали стремительно заполнятся слезами.

– Дара, ты бытовой магией воды владеешь?

– Нет, Слав. – Темная с плохо скрываемым злорадством смотрела на ту, которая столько времени опускала ее мордой в грязь, даже не замечая этого, – это Дара так думает.

– Я тоже, Наина, быстро иди в ванную комнату и замочи в холодной воде. Дара, где у тебя ванна?

– Лус проводит. – Дара щелкнула пальцами – и через пару секунд в гостиной нарисовался живой слуга.

Эллину как будто ветром вынесло из кресла, и через мгновение девушка и темный скрылись в глубине апартаментов Дары.

– Слав, – проговорила Дара, – скажи мне, зачем тебе эта глупая корова? Она же тупа как осенний дуб! В ее пустой голове есть место только для развлечений и одежды. Неужели ты не можешь завести себе любовницу хоть с малейшими признаками ума? О чем с ней можно поговорить? Может быть, еще о погоде или кто кого соблазнил на последнем балу?

– Вообще-то я с ней не разговариваю, а занимаюсь другими вещами, Дара. Зачем мне с ней разговаривать, когда она предназначена совершенно для другого процесса? И не ум красит женщину, а его полное отсутствие. Она потрясающе красива, если ты это заметила, была бы еще и умной – так это уже перебор. Мне красавица и умница не нужна, так легче жить. Пусть будет просто красавицей. А вот и она. Настроение хорошее, видно, платье удалось спасти. Видишь, как мало ей нужно для счастья?

В коридоре вновь раздался громкий смех, и народу явилась, явилась, явилась… короче, к столу приближалась мечта озабоченного подростка и не только его. Только вампиры остались равнодушными: не признают эти расисты самок других рас за женщин. В глазах Ольта горел восторг, а вот во взгляде Дарочки на секунду мелькнула дикая ненависть. За Эллиной как привязанный следовал Лус, и, судя по его остекленевшим глазам, он явно не понимал, где находится. Да что говорить, даже меня слегка пробрало – давно я не видел женщин, обряженных в это. Я взглянул на вампира: Ровер тут же быстро снял с себя сбрую с оружием, мгновение – и клыкастик закутал девушку в свой кожаный камзол. Эллина подвинула свое кресло к моему, села, положила голову мне на наплечник, а изящную кисть на латную перчатку.

– Слав, я успела спасти платье, сейчас оно отмокает, а через пять минут можно вынимать его из воды, а ты мне купишь еще одно?

– Конечно, прелесть ты моя.

– Ты такой добрый, что бы я без тебя делала?! Дариана, – Эллина повернула голову к темной, – вы так смотрели на мое белье, что можно подумать об отсутствии подобного у вас. Что, правда нет?! Бедненькая вы, как же вы живете в этом захолустье? Ни развлечений, ни модных платьев и белья, трубадуров и то здесь нет, нормальная женщина больше недели тут не выдержит. Я вам так сочувствую. Вот недавно на тезоименитстве султана Рашида был турнир менестрелей. Ах, как они пели о любви, я прямо плакала. Жаль, милочка, что вы всего этого лишены и вряд ли когда-нибудь заживете нормальной жизнью.

– Влад, почему ты ничего не делаешь? Надо довести ее до бешенства, чтобы она забыла о своих неясных ощущениях, помогай мне.

Да, одновременно болтать и посылать зов Эллина умеет без всякого раздвоения сознания. Разумница, что с нее взять? А что касается остального, так мне можно спокойно умирать. Свою основную миссию на Арланде я выполнил. Больше ничего подобного, больше ничего глобального уже я сделать не смогу. Выше головы не прыгнешь. Да, много произошло за время моих двухмесячных каникул в графстве. Эллина, когда шла ко мне, выглядела потрясающе. Изящные туфельки на каблуке, тончайшие черные чулочки, закрепленные подвязками, которые были усыпаны брюликами. Черные кружевные стринги, полуоткрытый черный бюстгальтер, поддерживающий грудь третьего размера и едва закрывающий соски. Все, точно, теперь можно умирать – ведь наверняка у Эллины не эксклюзив. Я так понимаю, что скоро все кошки и фрейлины, а также ученицы школы Джокер тоже наденут нечто подобное. Спасибо Юлге и моему трепу.

– Влад, – опять Эллина решила поболтать со мной зовом, не переставая с придыханием сочувствовать ставшей невозмутимой Дариане, – Дара может не поверить, что мне доставляет наслаждение, а тебе удовольствие ласкать мою руку латной перчаткой.

– Извини, задумался. – Я медленно расстегнул ремень перчатки и избавился от нее.

– Вот так лучше: от твоего демонстративного безразличия к ней, от моего белья и выражений сочувствия к занюханной провинциалке она медленно, но верно закипает.