Несломленные (СИ) - Федоренко Марго Юрьевна

Вампир принципиально признавал только женские танцы, ведь считал, что только женское тело способно разжечь огонь страсти в душе и кое-где по ниже, если тот дружит с головой. Нет, Задире все равно кто с кем спит, если это дело происходит по обоюдному согласию.

От глаза Задиры не ускользнул затравленный, испуганный взгляд танцовщика, его мелкая дрожь и густо замаскированные специальной мазью синяки, да ссадины.

Танцовщик пытался угодить своим танцем хозяину. На дне цепкого взгляда Темного Фейри плескалась скука, преследующая древних существ.

— Спасибо, за столь щедрое предложение, но я вынужден отказаться. Я привык работать в одиночку, мне так комфортнее, — вежливо отказался Задира. Меньше всего он хотел зависеть от этого белобрысого извращенца. Может, одиночные заказы вампир и взял бы, но становится ручным питомцем не желал. Ведь Эдгар умел все так оборачивать, что люди и нелюди связавшиеся с ним раз, становились ему должны всю жизнь.

Эдгар вперил пылающий гневом взгляд в вампира, видимо, старик не привык получать отказы.

— Что прости? — И в его взгляде проскользнуло нечто холодное и скользкое, как будто мертвец, подхваченный течением, поднялся на поверхность воды и вновь утонул в непроглядном омуте. — Но почему? На меня престижно и выгодно работать. Если тебя пугают слухи обо мне. Так это все наглая клевета завистников. — Отозвался пораженный Эдгар, натянув вновь маску радушного господина.

— Я просто не хочу отбирать место у более нуждающихся в вашей милости. — Решил съехать вампир, ощущая незримое давление на плечи и виски.

Танец ангелочка закончился и низко поклонившись, ушел за кулисы.

— Да уж, правду говорят о вампирах, вы гордые и своенравные. Я всегда восхищался вашим родом, особенно изяществом аристократов. Они словно редкой чистоты рубины привлекают внимание и не отпускают его. А я люблю драгоценности, у меня их целая коллекция. Но вот рубина, хотя бы маленького в ней не хватает. — Отозвался многозначительным тоном Эдгар, попивая вино.

— Интересное занятие, ничего не скажешь. — Ответил ради вежливости вампир.

— Да, но это увлечение требует зоркого глаза и твердой руки, дабы узреть эти сокровища и придать им огранку. Ты ещё не огранённый рубин, мальчик мой. Случайно утерянный из королевского венца. Поэтому для меня особая честь подобрать столь дивную находку. — Проговорил Эдгар спокойно и четким тоном с ноткой власти.

— Простите, но я уже сказал свое слово и не поменяю его. — Начинал злиться Задира.

— Мальчик мой, у тебя не так много вариантов, ты либо прячешься под мое крыло. Либо завтра же на твою клыкастую задницу будет открыта охотка. И не только моих людей. А и У.Н.С.О.Та, которому "случайно" упадет адрес твоих нычек. Так что соглашайся и не пожалеешь. — Все таким же приторно милым голосом проговорил Эдгар и снисходительно глянул на неразумное дитя.

Задира зло фыркнул, непроизвольно оскалившись. Он злился и на себя за свою уязвимость в этой ситуации, ведь пока не сможет одолеть этого мерзкого старика. И на самого Темного Фейри за его непробиваемость и наглость. Задира не собирался легко сдаваться и прогибаться под этого золотого ублюдка, но парень понимал, что придется покинуть этот город и в срочном порядке. К счастью удирать молодой вампир умел быстро и бесследно. Ведь когда ты молод и один единственный способ выжить, это быстро бегать и хорошо заметать следы.

Задире нравился этот город и его жители, посему клыкастому было больно покидать это место. Но он твердо решил, что отомстит уроду, когда достаточно окрепнет. Тем более ждать осталось недолго всего-то восемьдесят лет. Ведь после ста лет вампир набирает истинную силу.

Задира уже мысленно отрывал голову этому подлецу.

— Так что? — продолжал давить Эдгар. Он ехидно ухмылялся.

— Мне нужно подумать. — Решил по-хитрому отстрочить принятие решение, дабы не бросать в открытую вызов.

— Хорошо, думай, но недолго. Только до завтрашней ночи. — Отозвался Эдгар, явно уверенный, какой именно ответ он услышит от загнанной в угол добычи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

На сцену плавно опустилась тьма. Музыка смолкла. А по сцене закружилась искусственная дымка, это все создавало ореол таинственности.

Прожектор направили на бархатные бордового цвета кулисы, которые плавно разъехались.

И взору зрителей предстал высокий, широкоплечий юноша, укутанный в сапфировый, старинный плащ, которые Задира видел только в исторических фильмах.

Глаза юноши прикрывала темная, ажурная маска. Он взирал исподлобья, снисходительным, притягательным взглядом, в котором не было робости или стыда, только уверенность в том что он на своем месте и делает всё правильно. Его узкие, манящие губы выражали ухмылку.

— Ого, новый танцовщик и номер. Как интересно. — Оживился Эдгар, удовлетворено заерзав на месте.

Задира саркастично хмыкнул. Он с любопытством и сожалением посмотрел на будущую жертву насилия над телом и душой.

Танцор двигался к пилону плавными, почти кошачьими движениями, смущённо кутаясь в плащ. Огненные волосы парня, словно языки пламени, горели в мистическим полумраке. Вот танцовщик появился возле пилона, ловко изящным движением скинул с себя плащ, оставшись в облегавшем атлетическую фигуру костюме, который шел ему. Танцовщик цепко ухватился рукой за пилон и прокрутился вокруг, соблазнительно выгибая тело, из-за напряжения белая рубашка оголила рельефную грудь. Рыжий двигался пластично попадая в ритм музыки, не так. Он растворялся в мелодии, ловко огибая ее извилистые витки, как рыба оплывает камни в воде. Танец что предстал перед очами замерших зрителей, сочетал в себе женское изящество, мужскую брутальность. Будто темное и светлое начало соединились в одном существе. Рыжий, словно живое воплощение огня, горел на сцене, извивался подобно языкам пламени с восхитительной чувственностью.

Танец обращался к искре жизни смотревшего, заставляя ее разгораться сильнее от невыразимого восторга и томительного трепета. Даже Задиру пробрало, хотя он до этого момента полагал, что только женщинам подвластно говорить на языке тела. Вампир ощутил, как неистовый голод, разгорелся в его горле и сущности, возбуждённый столь аппетитно выглядевшей добычей, словно приглашающей испить из нее. Вонзить клыки в эту податливую, немного влажную плоть, дабы изведать горячую, питательную кровь.

Этот танцор убедил Задиру в наличии в нем столь яркого таланта. По этому вампиру стало жаль парня, ведь его источник огненной жизни осквернят, осушат и выкинут пустую оболочку. Вампир ещё больше возненавидел Темного Фейри, что подобно пауку заманивает прекрасных мотыльков к себе в сети, что бы высосать их невинность.

Задира так увлекся созерцанием магии танца, что не заметил в какой момент, танцор оказался в одних штанах и совсем рядом. Парень был настолько близко, что Задира ощутил аромат его горячего тела, стук на удивление спокойного сердца. Вампиру это показалось странным, ведь люди, даже самые выносливые все равно начинают чаще дышат при физических нагрузках. Дальше развить эту мысль Задире не дал шум крови парня и неистовство жажды, что усилилась, когда жертва оказалась непредусмотрительно близко от броска хищника. Вампир разозлился на жертву за то, что она так такая аппетитная. Потом быстро понял что сам виноват, ведь упыренышь любит редкие сорта крови. А это рыжик явно в себе содержит таковую. Задира сглотнул скопившуюся слюну, пытаясь отлепить голодный, мерцающий взгляд от шеи танцовщика, что не ведал насколько близок к смерти. Вскоре огненный мотылек оказался возле золотого паука. Движения танцора стали более агрессивными и пылкими, словно в этот костер подлили масла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Эдгар довольно ухмылялся, вальяжно откинувшись на спинку кресла и попивал вино, пока его похотливый взгляд ублажали чарующие движения танцовщика. Старый извращенец поедал юношу взглядом, особенно, филейную часть. Рыжик оказался позади Эдгара и позволили себе приобнять Темного Фейри.

Задира только презрительно поморщился. А потом заметил то, что заставило его вздрогнуть от первобытного ужаса, оставшегося тогда, когда предки вампиров, были жертвами истинных охотников.