Троемирье. Игры с демонами. - Елена Картур

Демон с удовольствием провел ладонью по густой траве, сорвал какой-то цветок, принюхиваясь. Он был похож на серебряную статую, затянутую мелкой чешуей. Только лицо и руки чешуя покрывала не полностью, оставляя постороннему взгляду бледную кожу и тонкие, изумительно красивые черты лица.

–Ты все еще сердишься? - спросил Алаиз с легкой улыбкой.

Эрик равнодушно пожал плечами.

–Не злись, - мгновенная рябь по всему телу, и вот уже рядом с Эриком на траву падает тоненькое девичье тело. Она кладет подбородок ему на грудь, блестя большущими, озорными глазами. - Не злись, а?

–Я не злюсь, - вздохнул киллер и машинально погладил это диво по голове. Ну, как можно на нее злиться, когда сердце замирает от этого совершенно бесшабашного, искрящегося серебром взгляда?

Такое непривычное, такое мучительное чувство. Эрик до сих пор понять не мог, как его угораздило влюбиться в Изменчивую? В демона, который не только физически не может удержать один и тот же облик более десяти минут, но и пол меняет двадцать раз на дню. Но отказаться от этого чувства киллер уже не мог, оно слишком сильно его захватило. До сих пор Эрик не разу не влюблялся и в какой-то момент решил, что это чувство ему недоступно. Оно и к лучшему, при его прежней профессии лишние сантименты - вещь рискованная. Оказалось, что он очень сильно переоценил собственное хладнокровие.

Чтобы не свихнуться окончательно от этой неопределенности, Эрик попытался воспринимать мужскую и женскую ипостаси Алаиз, как разные личности. Ну, как будто у любимой девушки есть брат близнец, который может объявиться в любой момент, и к нему нужно как-то относиться, потому что избавиться нельзя. К сожалению, номер не прошел, Алаиз его идеи не поняла (для собственного душевного спокойствия киллер решил всегда думать о Алаиз, как о женщине). Демоница (демон?) вела себя так, что разделить ее на две разные личности оказалось для Эрика психологически даже сложней, чем принять то, что любимая женщина время от времени становится парнем.

К счастью демон (в данном случае он) частично сам решил проблему. В своем мужском обличье он относился к киллеру доброжелательно, почти по-дружески, но в то же время сам держал дистанцию.

В общем, все это было сложно и совершенно безумно, но в какой-то момент Эрик поймал себя на мысли, что начинает привыкать к такой жизни.

Ощутив под рукой волну изменения, он чуть улыбнулся. Тоненькая почти подростковая фигурка девушки, прижавшейся к его боку изменилась, став более зрелой, женской. Эрик даже знал, как она сейчас выглядит: ослепительная, великолепная красавица. Во всем оказывается можно найти свои плюсы.

***

Эленвель, наблюдавший издали за этой странной парочкой, а больше прислушиваясь к их чувствам, качнул головой то ли одобрительно, то ли удивленно и пошел обратно к лагерю, который они разбили еще сутки назад. Он если честно сильно опасался за душевное здоровье Эрика, не безосновательно надо признать. Однако оказалось, что все не так страшно. А то он уже собирался предложить свою помощь, хотя разбитое сердце никакой мастер не вылечит, разве немного боль облегчит.

На взгляд эльфа ситуация сложилась очень странная. Ну, когда бы еще ему в голову пришло заботиться о взаимоотношениях и душевном здоровье темного мага и демона? Скажи ему кто-то о подобном хотя бы месяц назад, и Эленвель только посмеялся бы над шутником. Но кто же мог знать, что демоны окажутся совсем не такими, как о них думают на протяжении многих веков? Насмотревшись на пьяного от избытка силы Пламенного, эльф, как ни странно, проникся к нему искренней симпатией.

За те несколько часов, что они дожидались Эрика, Арнор успел учудить многое. Это он только сначала вел себя смирно. Потом заинтересовался конфискованным у Ани мобильным телефоном и очень быстро научился с ним обращаться, не без помощи той же Ани и Рыжего. Затем обыграл Линана в половину имеющихся игр, благополучно проиграв другую половину. Наделал кучу фотографий всего подряд и пересмотрел все, что успели снять путники за последнее время. Умыкнул откуда-то (откуда?) сигареты Эрика и с превеликим удовольствием выкурил сразу три штуки под тяжелый рок, почти на пределе громкости льющийся из наушников, получая при этом искреннее наслаждение. Зачем-то забрался на столетний дуб, потащив с собой Аню. Вернулись оба очень веселые, при этом смущенная девушка не могла скрыть припухшие от поцелуев губы.

Но Пламенный этим не удовлетворился. Через какое-то время ему надоело сидеть в лагере, и он умёлся обратно в лес. Вернулся с парой обескровленных заячьих тушек. Готовя из этих тушек ранний завтрак, Эленвель так и не смог понять, зачем демону кровь несчастных зверьков? Ведь если он что-то в этом понимал, кровь дает силу. Зачем ему еще сила? Жареную зайчатину демон, кстати, тоже съел с удовольствием.

В целом у эльфа сложилось стойкое впечатление, что Пламенному не просто дурь в голову ударила, а он развлекается качественно и со вкусом, и в этом всем есть только ему одному понятная логика.

Алаиз вел (вела? надо бы определиться) себя совершенно иначе. Очень спокойно, но зато безостановочно менялся. Словно не в состоянии удержать какую-то одну форму.

Эленвель невольно вспомнил, как появился второй демон.

Пламенный легко создал телепорт и перенес всю компанию, включая лошадей, к следующему алтарю. До полудня не выспавшаяся компания отдыхала, а затем Эрик решил, что оттягивать ритуал больше нет смысла. На то, что призывать демонов принято ночью, он плевать хотел.

На этот раз при ритуале присутствовали все. Аня отворачивалась от алтаря, прячась за своего демона, тот, точно как и Рыжий, наблюдал с любопытством. Сам Эленвель морщился, но смотрел внимательно, ему нужно было запомнить все до мелочей.

Эрик действовал хладнокровно, без всяких эмоций. Эльф не почувствовал в нем даже ожидаемого нетерпения. Поразительный самоконтроль!

И вот решающий момент. Кинжал входит в сердце продолжающей спать жертвы. Кровь толчком выплескивается из освободившейся ранки.

Даже эльфа передернуло от скапливающейся вокруг силы, остальные же откровенно морщились, инстинктивно стараясь отойти подальше от алтаря. Густой туман смотрелся очень неестественно в жаркий полдень на открытом месте. Пожалуй, даже более зловеще, чем ночью, потому что такого быть не должно.

Эленвель невольно задумался - какая она, женщина, завладевшая сердцем убийцы? Какой должна быть та, что заставила Эрика стремиться к встрече с ней и не забыть об этом за год? Совершенно несвоевременный, конечно, вопрос, но эльф, привыкший копаться в чужих чувствах, часто задавался подобными вопросами. Часто тайные стремления и страсти людей определяют в их жизни очень многое, даже если они сами об этих страстях не подозревают.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});