Рейтинговые книги
Читем онлайн Том 2. Огненное испытание - Николай Петрович Храпов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 55 56 57 58 59 60 61 62 63 ... 129
последний путь.

Господь освободил ее в последние годы жизни от бездомных скитаний: старицу приютила семья верующих, где она, стараясь быть не в тягость людям, своими руками добывала себе хлеб. Уверенной в спасении и своем Спасителе, она отошла в вечность, оставив самую светлую память о себе.

Глава 7. В узах

Хотя и тяжела была арестантская жизнь, да еще такого бездомного отшельника, как Михаил, но он совершенно не чувствовал себя одиноким.

Прежде всего, к величайшему своему восторгу, по приезде в лагерь, ему пришлось много потрудиться среди того погибшего ворья, с каким он ехал в этапе. Некоторые из них решили впоследствии «завязать», как они выражаются, и пожелали работать в мастерской, где Михаил был среди них инструктором. Другие были непримиримы к труду и администрации и, как говорят, «не вылазили из карцера», а когда их выпускали на короткое время, они днями просиживали в бараках, опьяненные анашой или чефиром (вываренный чай), играя в карты.

Михаил для всех был желанным и глубокоуважаемым. Как только он появлялся в зоне, так обязательно к нему кто-либо из «урок» подходил побеседовать, и он внимательно вслушивался в их грязные истории, давая беспристрастные добрые советы, поэтому все в зоне любили его. Изредка, в первые недели по прибытии, он встречался с «Бородой» и подолгу беседовал с ним о Господе и Его учении. Как в вагоне, так и здесь «Борода» был на положении «законника». Обложенный подушками, хорошо одетый, в своей неизменной правилке он постоянно сидел в кругу своих друзей. Беседы с Михаилом проводил охотно, всегда угощая его чаем и редкими пряностями. Знает один Бог, как чудно лучи истины Божией проникали в самые отдаленные уголки его мрачной души, где на самом дне зачиналась какая-то новая жизнь. Подолгу он просиживал в раздумье, распустив своих друзей.

Как-то Михаил принес «Бороде» маленькое Евангелие, и он с большой жаждой читал его и был заметно рад, находя в нем подтверждение того, о чем рассказывал Шпак.

Однажды Михаилу сообщили, что в зоне готовят этап на штрафную, и «Борода» искал его попрощаться. Он бросил все и вбежал в барак в самый момент, когда надзиратель выводил «Бороду». На минуту они остановились в тамбуре:

— Ну, Миша, наши пути расходятся, меня угоняют на «штрафняк», а там, видно, дальше. Спасибо тебе, голубчик, — протянул он руку и, слегка опустив голову, добавил, — ты тронул мою душу… Михаил заметил, как единственная бровь его вздрогнула, и он, резко повернувшись, вышел из барака.

Как неисправимого рецидивиста, его увозили из лагеря в другие, более строгого режима, места, где он дни и ночи коротал под замком с подобными себе. При виде администрации «Борода» приходил в ярость, поэтому, если и вынуждены были с ним о чем-то говорить, то на руки ему одевали наручники.

Проводив его, Михаил не раз усердно молился о нем Богу.

К концу года Шпаку передали лист серой бумаги, а на нем карандашом было написано:

«Братец мой, Миша! Спешу порадовать тебя, потому что ты стал для меня первым и последним, единственным родным человеком. Твой Бог — стал моим Богом, и твой Спаситель — моим Спасителем. В моей угасающей груди загорелась небывалая радость. На днях я испытал, что значит, Отец Небесный обнимает блудного сына. Я умираю, дорогой мой, от чахотки, и пишу тебе из тюремной больницы, но умираю христианином. На обломке моей потерянной жизни — явилась новая, лучезарная, вечная. Спасибо тебе, за Его Слово, спасибо Богу нашему, что Он бросил тебя тогда в наш „кромешный ад“ на колесах. На днях я обнимусь с моим братом-разбойником у нашего Христа. Подписываю тебе письмо не старым именем „Борода“ — с ним я все покончил и навсегда. Тебе, единственному, я открываю свое имя, каким, обнимая меня, называла мать — Анатолий».

Прочитав, Михаил засунул письмо за пазуху и, рыдая от радости и благодарности Богу, повалился на покрытую золотыми листьями землю:

— Боже мой! Боже мой! Вот что значит: теряя жизнь для себя — находить ее в других. О, как велико это счастье, счастье потерянной жизни для себя, когда видишь нарождающуюся новую жизнь в других.

Вспоминая детали своих встреч с «Бородой», ему осталась памятной его ненависть к администрации и теперь, когда он, еще в расцвете сил, умирал от чахотки, это особенно тронуло Михаила.

Прогуливаясь по зоне лагеря, или на работе он нередко встречался с администрацией. Первое время относился он к ней почтительно, беззлобно, но после умершего Анатолия, Миша заметил, что стал стараться обходить их. Особенно, какое-то холодное чувство у него появилось при виде заместителя начальника среднеазиатских лагерей НКВД. Чрезмерно строгий вид его и суровое обращение с лагерным персоналом, напоминало Михаилу о враждебном отношении к ним Анатолия. Это чувство у Михаила стало расти все более и более, что он в молитве вынужден был просить у Бога:

— Господи, укрепи меня и пошли мне любовь к врагам моим, так как я чувствую, что она у меня иссякает.

К удивлению Михаила, в это время он (по своей работе) стал непосредственно сталкиваться с тем грозным, большим начальником. Между прочим, при личном обращении, Михаилу он показался не таким уж грозным, а скорее конкретным и даже, в некотором роде, справедливым.

Однажды к Шпаку, в один из свободных вечеров с испуганным лицом забежал дневальный из штаба и сказал:

— Шпак, тебя зачем-то срочно вызывает зам. начальника САЗЛАГа — полковник в кабинет.

У Михаила роем пронеслись мысли в голове: «Не донесли ли ему о моих беседах с ребятами в зоне, а, может быть, еще хуже, уж не доказал ли кто о моих общениях с юными друзьями в городе?» С этими мыслями он, помолившись, вошел в кабинет.

— Шпак, возьми инструмент по точной механике, пойдешь со мною за зону, — взглянув на Михаила, приказал ему полковник.

— Гражданин начальник, мой ящик стоит на вахте, и я готов идти в любую минуту, — ответил ему несколько смущенный юноша.

Выйдя за вахту, они сели в автомашину и через несколько минут остановились в городе перед воротами.

В глубине двора стоял, красиво отделанный, особняк.

В прихожей их встретила дама (лет около сорока) и приветливо пригласила в комнату.

Михаил, при виде богатой обстановки, растерялся и, топчась на месте, не знал, как себя вести.

— Ты что топчешься на месте? Раздевайся, проходи в комнату! — скомандовал ему полковник.

— Гражданин начальник, да ведь… — начал было Миша, смотря на свою телогрейку, да на лагерные буцы.

— А ну-ка, раздевайся! И брось

1 ... 55 56 57 58 59 60 61 62 63 ... 129
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Том 2. Огненное испытание - Николай Петрович Храпов бесплатно.
Похожие на Том 2. Огненное испытание - Николай Петрович Храпов книги

Оставить комментарий