Нариманов - Илья Дубинский-Мухадзе

«Владимир Ильич особенное внимание обращал на Туркестан и Азербайджан. Он говорил, что эти республики есть преддверие к Востоку, что все, что делается у них, будет эхом отдаваться в соседних государствах, и угнетенные в этих странах будут знать и чувствовать нашу сущность».

24

В большом зале фешенебельного бакинского ресторана «Метрополь» на вечер 27 апреля назначен правительственный прием. В честь дипломатических, военных, полицейских, торговых миссий Антанты. Имеют быть все столпы мусаватского общества. Приглашения почтительно доставлены заблаговременно. Выбрано подобающее меню. Нужные сведения «просочились» в благонамеренную прессу.

И в день такого торжества, кто бы мог подумать, большевики заявляются в резиденцию главы правительства. Застигнутый врасплох, Насиб-бек Усуббеков видит перед собой Гамида Султанова, еще нескольких не менее опасных друзей Нариманова, по непоправимому упущению не отправленных в тюрьму на Баиловском мысу. Они корректны, в такой же мере деловиты.

— Коммунистическая партия Азербайджана, Бакинская рабочая конференция предъявляют ультиматум правительству «Мусавата»: освободить политических заключенных, распустить так называемый парламент, сдать власть. Мирно до двенадцати ночи. Повторяем: до полуночи все должно быть исполнено!

На Николаевской улице, в особняке «Исмаилие», лихорадочно заседает «парламент». Зал переполнен нефтепромышленниками, дельцами, беками, ханами. Пустуют лишь особо почетные места, обычно занимаемые чинами английских миссий.

Клятвенно заверяет собравшихся Усуббеков: «Только перейдя через мой труп, большевики возьмут власть!» В следующие минуты Насиббек, укрывшись в одной из дальних комнат, прикажет по телефону домашним: «Быстрее укладывайте чемоданы!..» История склонна шутить. Порой довольно зло.

За час до истечения срока ультиматума постановление о сдаче власти подписывают председатель «парламента» Джафаров, правитель канцелярии Векилов. Поскольку: «Голосов против подано не было. Не высказали своего мнения двое».

В эфире через каждые десять минут звучит всю ночь на 28 апреля девятьсот двадцатого года:

«Всем, всем, всем! Москва, Ленину!

Временный Военно-революционный комитет Азербайджанской Советской Независимой Республики, ставший у власти по воле революционного пролетариата Баку… порывает всякие сношения с Антантой и с другими врагами Советской России.

Не имея возможности собственными силами удержать натиск соединенных банд внешней и внутренней контрреволюции, Временный революционный комитет предлагает Правительству Российской Советской Республики вступить в братский союз для совместной борьбы с мировым империализмом. Просим немедленно оказать помощь путем присылки отрядов Красной Армии.

Председатель Ревкома Нариман Нариманов. Члены Ревкома: Алимов, Буниатзаде. Гусейнов, Караев, Мусабеков, Султанов».

В левом верхнем углу листка, вырванного из большого блокнота, рукою Кирова написано: «Москва. Ленину». Чуть ниже — название шифра: «Дезертир»[81]. И столбцы слегка наклонившихся цифр. Между ними немного открытого текста. Радиограмма.

«…После передачи власти коммунистам через два часа наши бронепоезда были в Баку, имея с собою батальон пехоты. На следующий день прибыла наша кавалерия и штаб армии. Войска Азербайджана целиком перешли на нашу сторону… Энтузиазм населения, особенно мусульман и рабочих, не поддается никакому описанию, может быть, сравнен только с октябрьским в Петербурге с той разницей, что здесь не было никаких столкновений. Всюду полный порядок…

Первое мая Баку дал ни с чем не сравнимую картину. Десятки тысяч рабочих и почти все население было на улицах. Наша Армия вызывала ликование. Вечером состоялось грандиозное собрание… Колоссальное впечатление произвело награждение орденами Красного Знамени Азербайджанского Комиссара по военно-морским делам Ильдрима и турецкого коммуниста, занявшего с группой аскеров вокзал и тем самым не давшего возможности правительству мусаватистов бежать; а также вручение бакинским рабочим Знамени от XI армии… Каждое слово от имени Советской России вызывало бурю восторга…

2. V.18 часов. Орджоникидзе, Киров».

Пятого числа Владимир Ильич вносит на утверждение Совнаркома РСФСР текст послания, немедленно переданного в Баку:

«Совнарком приветствует освобождение трудовых масс независимой Азербайджанской республики и выражает твердую уверенность, что под руководством своего Советского правительства независимая республика Азербайджана совместно с РСФСР отстоит свою свободу и независимость от заклятого врага угнетенных народов Востока — от империализма.

Да здравствует независимая Советская республика Азербайджана!..

Да здравствует союз рабочих и крестьян Азербайджана и России!»[82]

Экстренный выпуск однодневной газеты «Красный Азербайджан». Портреты Ленина и Нариманова. Текст полученного приветствия. Решение Ревкома: «9 мая с. г., по случаю признания Советом Народных Комиссаров РСФСР независимости Азербайджанской ССР, занятия во всех учреждениях не производятся».

Баку, как он видится участнику событий, командиру балаханской рабочей дружины Мусеибу Дадашеву: «Воздух, пропитанный густым чадом Черного города, все же дышит весной. Ярко светит солнце. Настежь распахнуты окна домов. В окнах — флаги и веселые счастливые лица. Детвора — на улицах. Босоногие, исхудалые малыши важно носят на груди алые банты. Русский матрос подкидывает высоко на руках черноглазого малышку и целует его в смуглую щеку. Древний старик несет на плечах хурджины[83], из которых выбиваются первые весенние цветы. Время от времени он останавливается, запускает руку в свои ветхие хурджины — отдает встречным охапки цветов».

Цветов и зелени особенно много на Садовой улице[84] — там свой бакинский Смольный. Многолюдный, бессонный, Ревком и квартира Нариманова, соединенные между собой коротким коридором. Вход на обе половины одинаково беспрепятственный. Посетители сами следят, чтобы никто сверх приличия времени у председателя Ревкома не отнимал. Дела, вопросы, просьбы, просто человеческая потребность взглянуть, как он выглядит, — помнится, тогда, в восемнадцатом, его увезли на носилках…

Ревком, временный Революционный комитет, высшая власть до выборов, до съезда Советов — это надо людям еще объяснять, растолковывать, разбивать в иных случаях ледок. А кто такой доктор Нариман, или Нариман-муэллим, объяснять не надо. Людям, привыкшим многие годы возлагать надежды на него, верить в него. Теперь он ответственный за то, что будет сделано, за то, что будет упущено.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});