Пожиратели света и тьмы - Алан Фостер

Удивительно — сам город, окруженный главной стеной, был невелик, но ворота и улицы оказались вполне пригодны для прохода людей-великанов. Симна быстро освоился с обстановкой и, не скрывая изумления, глазел по сторонам; при этом он часто позевывал.

Жители высыпали на улицы, чтобы посмотреть на невиданных гостей. Некоторые так и лезли под лапы исполинскому коту, и Эхомба с тревогой поглядывал на четвероногого друга — хватит ли у того выдержки и чувства собственного достоинства? Над городом вставали струйки дымов — наверное, хозяйки начинали разводить огонь в домашних очагах. Дым скапливался под куполом, накрывавшем огромную пещеру, и на глазах рассасывался — очевидно, в куполе были проделаны специальные вентиляционные отверстия.

Кое-где виднелись загоны, в которых держали домашних животных: мышей, крыс, ящериц и змей. Вокруг города располагались дубильни и бойни, а также фермы, где выращивали съедобные грибы. Ближе к центру города Эхомба разглядел детские сады и школы, ремесленные мастерские и жилые дома.

Люди потеряли дар речи, наблюдая за жизнью необычных существ, поселившихся в таком необычном месте. Даже Алита примолк и перестал каждый раз напоминать о своем голодном желудке. Рассчитывая попасть в какое-нибудь дикое поселение, путники обнаружили, что оказались в самом настоящем городе с многочисленным населением.

По пути Эхомба, с высоты своего роста свободно обозревавший городские кварталы и окрестности, скоро обнаружил, что при избытке света ему не удается разглядеть дальнюю оконечность пещеры. Вероятно, она простиралась далеко в глубь песчаной горы. Вот еще какая особенность бросилась ему в глаза: каждый квартал, каждый дом представлял собой укрепленный бастион. Постройки были украшены флагами, яркими полотнищами и цветами. Несмотря на малый рост местных жителей, город был построен с размахом.

Пастух грустно улыбнулся, вспомнив о своих детях — Нелетче и Даки. Уж они-то были бы счастливы побывать в этом городе-сказке. Кто лучше детей способен оценить великолепие песочного замка?

XXII

Город и все окружающее пространство являлись плодом неустанных трудов маленьких человечков. Там и тут работали бригады строителей, которые под руководством инженеров возводили крепостную стену, упиравшуюся в купол, постоянно подновляли сам купол, другие строения в пределах городской черты, работали в окрестностях. Собственно, работали прирученные слизни и улитки, а мастера управляли их действиями.

Повсюду, где проползли эти брюхоногие строители, оставался клейкий след. Свики следовали за улитками и слизнями на больших, с полруки, ящерицах-гекконах и длинными широкими щетками тщательно разравнивали слой клея. Эхомба поднял голову и обнаружил бригаду, работавшую на потолке пещеры. Свики висели вниз головами; подобная поза, по-видимому, нисколько не затрудняла их действия.

Скоро гости подошли к участку крепостной стены. Симна не удержался и попробовал кладку на прочность. Оказалось, что даже у такого великана, как он, не хватало сил, чтобы разрушить сцементированный песок, поблескивающий в золотистом свете.

Наблюдавший за ним Лозви охотно предложил:

— Смелее, смелее! Изо всех сил!

Симна надавил пальцем, затем ладонью — лицо его начало наливаться краской, — наконец толкнул плечом. Стена даже не шелохнулась.

— Можешь взобраться на нее, — гордо добавил Лозви. — Свики строят на века!

Процессия дошла до центрального городского квартала. Мостовая под ногами была подобна бесконечной книжной странице, покрытой замысловатыми письменами: затейливые, напоминавшие тайные знаки цветастые пятна лежали на прочнейшем, созданном из песка покрытии. Затем вся группа вышла на центральную площадь. Вокруг площади стояли многоэтажные дома, между ними и на их крышах возвышались цилиндрические башни и шпили; некоторые были настолько высоки, что взобравшиеся туда свики удивленно смотрели на Эхомбу сверху вниз.

От самой высокой иглы до купола оставалось еще с десяток метров, так что ни пастух, ни северянин не чувствовали давящей тяжести потолка или стесненности внутреннего пространства.

Между тем площадь быстро заполнялась жителями. Отряд, прибывший с путешественниками, скрылся в правых, выходивших на центральную площадь, воротах внутреннего кремля. Только Лозви остался с гостями. Он ехал возле ног Эхомбы и время от времени салютовал собиравшейся толпе копьем.

Когда процессия остановилась на площади, воин сказал, обращаясь к Эхомбе:

— Мне необходимо объявить о вашем прибытии избранным, после чего вам устроят достойный прием. Он повернул птицу и мгновенно умчался. Путешественникам ничего не оставалось, как ждать. Алита сделал три круга по площади, прежде чем улегся у ног Эхомбы. Северянин, с ленцой разглядывавший со-

бравшуюся толпу маленьких, с длинными мохнатыми ушами существ, не поворачивая головы, прошептал:

— Интересно, что он имел в виду, говоря о «достойном приеме»?

— Угощение, конечно. — Эхомба повернулся и серьезно посмотрел на товарища. — По-моему, ты говорил, что эти люди для нас совершенно не опасны.

— Снаружи, брат, снаружи. — Симна обвел взглядом стены искусственной пещеры. — Здесь мы как в западне. Если вдруг они решат, что мы враги, нам туго придется. Народ, который овладел искусством верховой езды на птицах и сумел приспособить слизней к строительным работам, способен очень удивить каких угодно великанов.

— Ты чересчур подозрителен, — тихонько рассмеялся Этиоль.

— И потому до сих пор живой.

— И очень шумный. — Алита с удовольствием потянулся. — Помолчал бы немного, а?

— Слушай, длинный братишка, почему бы тебе самому не заткнуться!.. — вспылил Симна.

В это время на площадь прискакал Лозви, и северянин оборвал фразу.

— Не так уж ты долго отсутствовал. — Эхомба приветствовал командира конного отряда.

— Приготовления к встрече, как мы и договаривались, сейчас будут закончены. Вас, друзья мои, ждет угощение. Куски, конечно, покажутся маловаты, зато их будет вдоволь.

Завтрак был доставлен на специально приспособленных для передвижения по песку санях. Их тащили попарно впряженные птицы. Бесконечный караван растянулся по всей площади. Эхомба удивлялся, как свики ухитрялись сохранять в свежем состоянии такое количество еды. Тут еще Лозви повторил утверждение, что обильное заимствование продуктов не нанесет никакого ущерба городским запасам.

В огромных, по понятиям свиков, блюдах, напоминающих людские вазочки для варенья, были с горкой насыпаны ягоды и орехи, а также кусочки дынь и с дюжину по-разному приготовленных грибов. Было мясо, о происхождении которого Симна предпочитал не задумываться. Были зажаренные в масле насекомые и даже кусочки хрустящего хлеба, выпеченного из зерен диковинных растений. После диеты из антилоп и печенной в земле рыбы разнообразные яства поражали изысканностью.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});