Завтра мы будем вместе - Галина Врублевская

Прошла неделя после вселения тети Кати в мой дом. Я снова работала в вечернюю смену. Как всегда, мы с бабой Наташей закрыли бар и попрощались. Я побежала на привычный угол. Но вместо такси в обусловленном месте стоял черный джип.

Трое полупьяных парней схватили меня и затащили в машину. Я узнала их — это были лохотронщики, промышляющие на соседнем рынке, постоянные посетители нашей закусочной. Я даже знала их имена. Это узнавание немного успокоило меня и придало уверенности, что ничего страшного со мной не случится. Я попробовала шутить с ними, пыталась пригрозить, что, если они меня не отпустят, заявлю в милицию. Все было напрасно.

Развлечение, затеянное моими похитителями, я не забуду никогда. Они завезли меня в грязную квартиру: захламленный стол без скатерти, тахта со сбитыми простынями, ревущая на полную мощь музыкальная установка. Трудно было поверить, что поблизости могут быть соседи, приличные жильцы.

Думаю, их и не было. Поначалу казалось, что парни настроены благодушно. Они требовали, чтобы я для них станцевала. Но я была обозлена до предела и наотрез отказалась их веселить. Тогда, не церемонясь, они опрокинули меня на тахту и сорвали с меня одежду. Что было потом, не помню: возможно, в спиртное было что-то подмешано.

Утром они растолкали меня, кинули мне мое разорванное платье и приказали одеться. Затем вывели на улицу, усадили в знакомый джип и доставили меня к дому на Расстанной улице. Они знали мой адрес! Пригрозив еще раз, они велели мне помалкивать и вытолкали из машины. Избитая, грязная, в синяках и царапинах, я вошла в свою квартиру.

Весь день, залепленная пластырем и обмазанная зеленкой, я провела дома. Хорошо, что Коля все еще был в загородном интернате и не видел меня в таком изуродованном виде. Тетя Катя тоже не пошла на работу. Она сидела рядом с моей кроватью и, совершая медленные пассы руками, колдовала над моими ссадинами. Возможно, ее аномальное биополе смыкалось с моим искореженным и приводило к непонятной гармонии, ведущей к выздоровлению. Говорят, кошки тоже часто ложатся на больные места своих хозяев. Они будто питаются чужой болью, одновременно избавляя человека от страданий. Кажется, и здесь был тот же природный феномен.

Я почувствовала облегчение и встала. Тетя Катя повеселела сверх меры. Теперь перепады ее настроения были еще заметнее: видимо, пережитый ею стресс после изгнания из своего дома не прошел бесследно.

Подлечив меня и попутно себя, тетя Катя засеменила на кухню и стала варить кофе. Приготовление этого напитка было ее коньком. Когда мы выпили кофе, она накрыла мою чашку блюдцем, потрясла ее и перевернула:

— Ну-ка, доченька, посмотрим, что жизнь тебе еще готовит?

Я помнила еще по старым временам, что тетя Катя — мастерица гадать на кофейной гуще. Она видела в коричневых пятнах такое, что ни одному нормальному человеку и в голову бы не пришло. Я верила и не верила ей, но послушать все равно было интересно.

— Так, так, — рот ее растянулся в широкой улыбке, обнажив желтые крупные зубы, — красивая картинка: лодочка, а в ней капитан плывет.

— Выдумаешь, тетя Катя, — возразила я. — Целыми днями при катерах и капитанах, вот ничего другого и не можешь придумать.

Все же я всмотрелась в неясный узор. Продолговатое пятно с острым уголком еще можно было принять за лодку, но где она увидела капитана?

— Ну как же, смотри, — с упрямством психически больного человека уверяла гадалка, — вон, фуражка с козырьком.

Если бы она нагадала мне капитана в тот далекий год, когда я искала отца, я бы безоговорочно поверила ей. Но теперь мне было не до капитанов, и все-таки услышанное пророчество повысило мне настроение. Когда болен и несчастлив, даже сказочка успокаивает.

Тетя Катя пошла к раковине мыть чашки, а я вспомнила, как Иван на вечеринке рассказывал о попытке сделать из тети Кати профессиональную колдунью, экстрасенса. Но та упрямо замолкала каждый раз, когда ее просили погадать или полечить кого-нибудь. Она делала это только тогда, когда у нее было соответствующее настроение. Ума и хитрости, чтобы выдумывать свои пророчества по заказу, у тети Кати не было. Нет, салон магии был не для нее.

* * *

Два дня я зализывала свои раны, отсиживаясь дома. На третий, замаскировав пудрой синяки, собралась на работу. Я уже накинула уличную джинсовую куртку, когда раздался телефонный звонок.

Звонил Юра. Он был сильно расстроен: заболела его мать. У нее обострился артрит — сильно ломило суставы и поднялась температура. Он добавил, что давно боялся этого.

— В ее возрасте организм не выдерживает. Сама понимаешь: целый день на воде, в сырости, на ветру. То бронхит, то горло, то еще какая-нибудь хворь нападает. Все, баста. Больше я ее не пущу на катер.

Пенсию заработала, а ей все не сидится дома. Я ей и так всегда деньжат подкину, хватит гробиться.

Тут же прояснилась и основная причина его звонка. Он хотел, чтобы я заняла место матери, стала экскурсоводом на катере.

— Да какой из меня экскурсовод! — воскликнула я. — Я же ничего не знаю.

— Мама даст тебе текст своей лекции, мы с Иваном на первых порах поможем. Понимаешь, вся эта двойная бухгалтерия с оплатой, не хочется посторонних в нее посвящать. Со своими надежнее. К тому же настоящий экскурсовод, с дипломом, и запросит всерьез. А мы еще не раскрутились как следует, много платить не можем.

Сделай мне это предложение Юра неделю назад, я бы наотрез отказалась. Названный им заработок экскурсовода был намного ниже моих доходов в баре. Но теперь я испытала на себе, чем приходится расплачиваться за сомнительную популярность в «Горячих сосисках». Синяки заметно просвечивали через пудру. На этот раз все обошлось, но у меня есть сын. Хорошо еще, что Коля в Сестрорецке и он не видел меня в таком виде. С мыслями о сыне появились и другие соображения. Осенью он пойдет в школу, с ним надо будет заниматься. А когда мне это делать — прихожу с работы почти утром.

Припомнилось и гадание тети Кати. Вот и капитан объявился. А если согласиться?

— Я бы попробовала, но получится ли? А зимой как, когда сезон водных прогулок закончится? — Сомнение вновь овладело мной.

— К зиме что-нибудь придумаем: навигация еще два месяца продлится. В доке работа найдется, — успокоил Юрка.

Пока я готовила себя к новой работе, экскурсовода на катере подменяла жена Ивана. Эльвира Задорожная образованнее меня, культурнее, она и музыкалку закончила. Но она согласилась поработать только до конца августа, пока дети ее были с бабушкой на даче. С началом учебного года Эльвира должна была заниматься детьми. Материнские заботы были у нее на первом плане, а Иван неплохо обеспечивал семью. Мне следовало быстро овладеть новыми навыками.