Рейтинговые книги
Читем онлайн Обоснование и защита марксизма .Часть первая - Георгий Плеханов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 55 56 57 58 59 60 61 62 63 ... 76

3) Люди, ставившие в Германии сороковых годов организацию производства своей ближайшей задачей, были утопистами. Такими же утопистами являются люди, толкующие об организации производства в нынешней России.

4) История смела иллюзию немецких утопистов сороковых годов. Есть все основания думать, что подобная же участь постигнет и иллюзии наших русских утопистов. Капитализм насмеялся над первыми; с болью в сердце предвидим, что насмеется он и над вторыми.

Но неужели эти иллюзии не принесли никакой пользы немецкому народу? В экономическом отношении ровно никакой, или, если вы требуете более точного выражения, почти никакой. Все эти базары для продажи кустарных изделий и все эти попытки создания производительных ассоциаций едва ли облегчили положение хотя бы сотни немецких производителей. Но они содействовали пробуждению самосознания этих производителей и тем принесли им большую пользу. Такую же пользу, и уже прямым, а не обходным путем, принесла просветительная деятельность немецкой интеллигенции: школы, народные читальни и т. п. Вредные для немецкого народа последствия капиталистического развития могли быть в каждое данное время ослабляемы или устраняемы лишь в такой мере, в какой развивалось самосознание немецких производителей. Маркс понимал это лучше утопистов, и потому его деятельность оказалась более полезной для немецкого народа.

То же, несомненно, окажется и в России. Не далее, как в октябрьской книжке "Рус. Богатство" 1894, г. С. Н. Кривенко "хлопочет", — как говорят у нас, — об организации русского производства. Ничего не устранит, никого не осчастливит г. Кривенко этими "хлопотами". Его "хлопоты" неуклюжи, неловки, бесплодны: но если они, несмотря на все эти отрицательные свои качества, разбудят самосознание хоть одного производителя, они ока-жутся полезными, и тогда выйдет, что г. Кривенко жил на свете не затем только, чтобы делать логические ошибки или неверно переводить отрывки из "несимпатичных" ему статей, написанных на чужом языке. Бороться против вредных последствий нашего капитализма и у нас можно будет лишь в той мере, в какой будет развиваться самосознание производителя. А из этих наших слов господа субъективисты могут видеть, что мы вовсе не "грубые материалисты". Если мы "узки", то только в одном смысле: в том, что ставим перед собою прежде всего совершенно идеалистическую задачу.

А теперь, до свиданья, гг. наши противники. Мы заранее предвкушаем все то величайшее удовольствие, которое доставят нам ваши возражения. Только присматривайте вы, господа, за г. Кривенко. Пишет он, пожалуй, и не дурно, по крайней мере, — с чувством, но "что к чему", — это ему не дана!

Приложение I

Еще раз г. Михайловский, еще раз "триада"

В октябрьской книжке "Русского Богатства" г. Михайловский, возражая г. П. Струве, опять высказал несколько соображений о философии Гегеля и об "экономическом" материализме.

По его словам, материалистическое понимание истории и экономический материализм не одно и то же. Экономические материалисты все выводят из экономии. "Ну, а если я буду искать корня или фундамента не только правовых и политических учреждений, философских и иных воззрений общества, но и его экономической структуры, в расовых или племенных особенностях его членов: в пропорциях продольного и поперечного диаметров их черепов, в характере личного угла, в размерах и направлении челюстей, в размерах грудной клетки, силе мускулов и т. д., или, с другой стороны, в факторах чисто географических: в островном положении Англии, в степном характере части Азии, в гористой природе Швейцарии, в замерзании рек на севере и т. д., — разве это не будет материалистическое понимание истории? Ясно, что экономический материализм, как историческая теория, есть лишь частый случай материалистического понимания истории…" [177].

Монтескье склонен был объяснять историческую судьбу народов "факторами чисто географическими". Поскольку он последовательно держался этих факторов, он был, без сомнения, материалистом. Современный диалектическим материализм не игнорирует, как мы видели, влияния географической среды на развитие общества. Он только лучше выясняет, каким образом влияют географические факторы на "общественного человека". Он показывает, что географическая среда обеспечивает людям большую или меньшую возможность развития их производительных сил, и тем, более или менее энергично, толкает их по пути исторического движения. Монтескье рассуждал так: известная географическая среда обусловливает собою известные физические и психические свойства людей, а эти свойства ведут за собою то или другое общественное устройство. Диалектический материализм обнаруживает, что такое рассуждение неудовлетворительно, что влияние географической среды сказывается прежде всего и в сильнейшей степени на характере общественных отношений, которые, в свою очередь, бесконечно сильнее влияют на взгляды людей, на их привычки и даже на их физическое развитие, чем, например, климат. Современная географическая наука (напомним опять книгу Мечникова и предисловие к ней Элизе Реклю) вполне соглашается в этом случае с диалектическим материализмом. Этот материализм есть, конечно, частный случай материалистического взгляда на историю. Но он полнее, всестороннее объясняет ее, чем могут сделать это остальные "частные случаи". Диалектический материализм есть высшее развитие материалистического понимания истории.

Гольбах говорил, что историческая судьба народов иногда на целое столетие определяется движением атома, зашалившего в мозгу общественного человека. Это был также материалистический взгляд на историю. Но он ничего не мог дать в смысле объяснения исторических явлений. Современный диалектический материализм несравненно плодотворнее в этом отношении. Он есть, конечно, частный случай материалистического взгляда на историю, но именно тот частный случай, который один только и соответствует современному состоянию науки. Бессилие гольбаховского материализма сказалось в возвращении его сторонников к идеализму: "мнения правят миром". Диалектический материализм выбивает ныне идеализм из его последних позиций.

Г. Михайловскому кажется, что последовательным материалистом был бы только тот, кто стал бы объяснять все явление с помощью молекулярной механики. Современный, диалектический материализм не может найти механического объяснения истории. В этом, если хотите, заключается его слабость. Но умеет ли современная биология дать механи-ческое объяснение происхождению и развитию видов? — Не умеет. Это ее слабость. Гений, о котором мечтал Лаплас, был бы, разумеется, выше такой слабости. Но мы решительно не знаем, когда явится этот гений, и довольствуемся такими объяснениями явлений, которые наилучше соответствуют науке нашего времени. Таков наш "частный случай".

Диалектический материализм говорит, что не сознание людей определяет собою их бытие, а, напротив, их бытие определяет собою их дознание; что не в философии, а в экономии данного общества надо искать ключ к пониманию его данного состояния. Г. Михайловский делает по этому поводу несколько замечаний; одно из них гласит так:

"… В отрицательных половинах (!) основной формулы социологов материалистов заключается протест или реакция не против философии вообще, а, по-видимому, против гегельянской. Ей именно принадлежит "объяснение бытия из сознания"… основатели экономического материализма — гегельянцы и, в качестве таковых, потому так настойчиво твердят: "не из философии", "не из сознания", что не могут, да и не пытаются выбиться из круга гегельянской мысли" [178].

Когда мы прочли эти строки, мы подумали, что здесь наш автор, по примеру г. Кареева, подбирается к "синтезу". Конечно, сказали мы себе, синтез г. Михайловского будет несколько выше синтеза г. Кареева; г. Михайловский не ограничится повторением той мысли дьякона в рассказе Г. И. Успенского "Неизлечимый", что "дух, часть особая" и что "как материя имеет на свою пользу разные специи, так равно и дух их имеет"; но все-таки не воздержится от синтеза и г. Михайловский: Гегель — тезис; экономический материализм — антитезис, а эклектизм современных русских субъективистов — синтезис. Как не соблазниться подобной "триадой"? И вот мы стали припоминать, каково было действительно отношение исторической теории Маркса к философии Гегеля.

Прежде всего мы "заметим", что у Гегеля историческое движение объясняется вовсе не взглядами людей, вовсе не их философией. Взглядами, "мнениями" людей объясняли историю французские материалистыXVIIIвека. Гегель подсмеивается над таким объяснением: конечно, говорил он, разум правит в истории, но ведь он же правит движением небесных светил, а разве небесные светила сознают свое движение? Историческое развитие человечества разумно в том смысле, что оно законосообразно, но законосообразность исторического движения вовсе еще не доказывает, что последней его причины надо искать во взглядах людей, в их мнениях; совершенно напротив: эта законообразность показывает, что люди делают свою историю бессознательно.

1 ... 55 56 57 58 59 60 61 62 63 ... 76
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Обоснование и защита марксизма .Часть первая - Георгий Плеханов бесплатно.
Похожие на Обоснование и защита марксизма .Часть первая - Георгий Плеханов книги

Оставить комментарий