Марш Турецкого - Фридрих Незнанский

Она так и сказала: "ухватилась за вас", и Турецкому понравилось это выражение, как и ее искренний тон с самого начала.

- Вы ведь тоже не верите, что с вашим другом произошел несчастный случай? Что все случилось от переутомления, как некоторые стараются преподнести эту внезапную кончину?

- Ваш Фомин…

- Он не наш, сразу же поправил ее гость.

- Да, простите, не ваш, но он либо дурак, либо выполняет чью-то волю. Вы гораздо умнее и тоньше его. Она улыбнулась, бросая ему эту улыбку, как теннисный пас, и Турецкий тотчас подхватил его.

- Вот тут вы попали в самую точку, рассмеялся он.

- Нет, я серьезно, я же вижу, с кем имею дело.

- И мне нравится ваш острый ум!

- Спасибо, мне давно уже никто не говорил комплиментов.

Элла Максимовна посмотрела на него тем загадочным взором, который подразумевал многое, и Александр Борисович даже заволновался, но продолжил:

- Но если мы с вами сходимся в главном, то встает закономерный вопрос: кто? Не Господь же обрушил на него свою кару.

- А я знаю кто, ответила хозяйка.

- Вот как? удивился Турецкий, и сердце его забилось еще сильнее. Может быть, поделитесь своей тайной?

- Это тайна только для непосвященных. Шелиша убил мой бывший муж, Станкевич. Только официальных показаний я давать не намерена. Вы понимаете почему? Меня уберут точно так же и сразу.

- Мотив ревность? затаив дыхание, поинтересовался следователь.

- Ну что вы, он на такие благородные поступки не способен. Элла Максимовна взглянула на свой пустой бокал, и Турецкий поспешил наполнить его. Деньги. Все дело в них.

- Но… Александр Борисович изобразил недоумение на лице, подталкивая хозяйку к дальнейшему объяснению.

- Тут все просто. Когда-то с помощью Шелиша Геннадий нахватал много предприятий. Часть из них благодаря ему была куплена через подставных лиц западными воротилами, и там, естественно, был и процент прибыли Станкевича. Когда Олег все понял, он пришел в ужас: страну разворовывают по кускам, как говорил он, ничего нашего скоро не будет, и мы будем учиться по западным учебникам. Он с Кроминым разработал программу деприватизации. Она предполагала национализацию сырьевых рудников и крупных заводов. А это означало разорение Станкевича и его западных приятелей. Их потери равнялись бы миллионам долларов. А кто же просто так все это отдаст? Поэтому и Шелиша, и Кромина не стало. Вам понятно?

- Я кое о чем таком догадывался, но вы так просто и доступно объяснили, что я восхищен! За вас! За ваш блестящий ум и конечно же красоту, которая меня делает пигмеем в вашем присутствии! вдохновенно произнес Турецкий.

Настроение снова начало возвращаться к нему.

- Да вы искуситель, рассмеялась Элла Максимовна, и сердцеед!…

- Я становлюсь им, когда вижу перед собой такую богиню!

Он выпил кофе. Элла Максимовна налила ему еще чашку.

- Но способ исполнения убийства, согласитесь, довольно необычный. Здесь у вас никаких догадок? вернулся к теме Турецкий.

- Тут увы! Если б я знала, я сразу бы позвонила и рассказала, а так, я понимаю, обвинять Станкевича абсурдно. Уж легче все приписать ревности. Однажды он говорил по телефону с Биллом Редли, это глава "клана" воротил. Разговор шел по-английски, но я язык знаю и, находясь на кухне, невольно прислушивалась. Речь шла о каком-то аппарате, имеющем довольно большую силу. И Станкевич сказал Биллу, что ему удалось заполучить его. Но что это был за аппарат, для чего, Геннадий в разговоре не объяснял. Помню, что Редли тоже хотел его заполучить, но бывший муж явно не хотел отдавать и все свел к тому, что с пересылкой стоит повременить, мол, Россия сегодня плацдарм наступательных действий. Меня тогда заинтересовал этот аппарат, и я спросила у мужа, что это такое. Он сказал, что к нему заявился один сумасшедший конструктор, который хочет продать свое изобретение, оно помогает восстанавливать давление, и требует чуть ли не миллион долларов. Но я тогда не обратила на это внимание, все старались что-то продать, но сейчас думаю, может быть, с помощью него все и произошло? Если тот аппарат помогал восстанавливать давление, он был способен его и увеличивать. Как вы думаете?…

Турецкий, слушая Эллу Максимовну, чуть не подпрыгнул от радости. Он пожалел, что не заявился к ней раньше. Вдова Шелиша давно знала разгадку страшной тайны и до сих пор никому ее не открывала.

- Возможно и это, сдерживая напор радости, ответил Турецкий.

- У вас даже глаза загорелись, подметила она.

- Вот как? наигранно удивился он. Это потому что я смотрю на вас.

- Да вы просто опасный донжуан! вспыхнула она. Ну а что другое может быть? Ведь в желудке ничего не нашли, а пресловутые магнитные бури не убивают здоровых мужиков.

- Все возможно, снова согласился Турецкий. Но это, как говорится, предположение, а следствию нужны доказательства. Я не могу предъявить обвинения вашему первому мужу лишь на том основании, что он с кем-то разговаривал по телефону о некоем аппарате, а вы слышали. Тем более что этот разговор шел по-английски, а там каждое слово имеет несколько значений в зависимости от контекста. И потом, он даже не упоминал, что кого-то хочет убить с помощью этого аппарата. И вы, как свидетель, весьма неудобны, ибо развелись, потому что не любили мужа, а значит, не можете быть объективны, или, как говорят юристы, здесь пахнет оговором. Словом, кисея, из которой платье не сошьешь. Кстати, у вас прекрасное платье, я сразу же обратил внимание.

- Тогда больше не буду его надевать, ревниво сказала Элла.

- Почему?

- Потому что вы свой первый взор обратили не на меня, а на платье!

- Зато теперь я от вас не могу глаз оторвать.

"Этак мы далеко зайдем!" пронеслось у него. Но он был так рад, что вся картина вдруг открылась как на ладони, что за одно это уже был влюблен в Эллу Максимовну. Теперь все встало на свои места: аппарат у Станкевича, мотивы ясны, и Станкевич демонстрировал новое оружие, которое мечтают заполучить на Западе. Одним ударом убить нескольких зайцев. Но пока это версия. Генеральный предположений не примет. Да и вдову надо увести в другую сторону: ее наблюдения весьма опасны, если она поделится ими еще с кем-нибудь.

- Вы, кажется, задумались над моими словами, заметила Элла Максимовна.

- Я думаю о вас, сказал он.

- И что же?

- Сдается мне, что у такой женщины всегда должно быть много поклонников…

- Они были. Но, выйдя замуж за Олега, я разом обрезала все связи, чтобы жена Цезаря всегда была вне подозрений, а сейчас мне не хочется к ним возвращаться. Она смотрела на него столь откровенно, что Турецкий заерзал на месте. Одна часть его души уже стремилась убежать на службу, чтобы как по тревоге собрать всех членов бригады и дать конкретные задания по делу, а другая останавливала его, убеждая, что если он уйдет, то оскорбит Эллу, которая рассчитывает провести этот вечер с ним. Я чувствую, что вы голодны, можно я вас покормлю?

- Не стоит беспокоиться…

- У меня есть два хороших эскалопа, не сопротивляйтесь! Она поднялась и пошла на кухню. А кроме того, я и сама проголодалась.

"Ах, что за женщина! подумал Александр Борисович. Недаром Шелиш не побоялся испортить карьеру и ради нее бросил свою жену, с которой прожил почти двадцать лет. А я паршивый донжуан, которого лишь могила исправит".

Элла Максимовна, не доев эскалоп, неожиданно поднялась и ушла в ванную. Александр Борисович занервничал. Он все понимал и в то же время не хотел ставить себя в глупое положение. Чем хороша эта игра полуслов-полувзглядов для женщин? Тем, что всегда можно дать обратный ход, удивиться и сказать: "Что это с вами, мой милый?"

Турецкий тоже поднялся, нехорошо сидеть увальнем перед пустой тарелкой. Сам он с жадностью съел эскалоп: за всеми передрягами не успел сегодня пообедать.

Он предположил, что она вернется в халате, но Элла Максимовна лишь подкрасила губы: помада стерлась после жирного эскалопа.

- Вы тоже хотите в ванную? спросила она. Я достала вам розовое полотенце.

Александр Борисович прошел в ванную, помыл руки. На столике перед зеркалом стояло много баночек с разными кремами, от которых исходил нежный возбуждающий запах.

Турецкий вернулся. Хозяйка уже убрала со стола и снова заваривала кофе.

- Не против еще по чашечке кофе?

- С вами даже чашечку яда приму с радостью, грубовато пошутил он.

- Все следователи такие сердцееды?

- В нашей конторе только один я такой непутевый! Все остальные нормальные прокуроры, следователи: строгие и суровые.

- А любите выстраивать этакие интимные отношения, чтобы получше узнать свою жертву?язвительно заметила хозяйка.

- Нет, я просто стараюсь держаться искренне. И если дама мне нравится, то я открыто признаюсь в этом, помня, что я в первую очередь мужчина, а уж потом следователь.

- Это интересно. Вы мне этим, наверное, и нравитесь, открыто сказала она. Я тоже стараюсь быть искренней, но женщине сделать это труднее, она испорчена игрой. Вы ведь тоже себе немного подыгрываете?