Точка невозврата - Николай Валентинович Куценко

нового удара.

– Да хрен с ним, огреб же свое, – откликнулся полноватый рыжеволосый парень. Короткими толстыми пальцами, похожими на маленькие сосиски, он сжимал тлеющий окурок. – Хватит уже, Слав. Довольно с него…

– Ну, гаденыш, усек, что чужих баб мацать не стоит? – Славик грубо шлепнул мужчину по щеке.

Тот, сплюнув сгусток крови на траву, прохрипел:

– Усек…

– Ты смотри мне, козлина, еще раз с Ленкой увижу, убью!

– Да понял я… – Мужчина вытер губы тыльной стороной ладони. Посмотрел на следы крови. Затем провел языком по зубам. Некоторые заметно шатались.

Славик выпрямился, повернулся к другу и, глупо улыбнувшись, сказал:

– Ладно, Жень. Хорошо мы этого урода отоварили. Будет знать теперь, как чужих жен трахать!

Мужчина у стены попытался встать, но сразу же получил ладонью в лоб.

– А ну сидеть! – Славик хотел было ударить беднягу кулаком, но Женька перехватил его руку.

– Слышь, прекращай уже, пойдем лучше выпьем. – Он потянул товарища за собой. – Сколько можно?

Славик что-то прохрипел, плюнул в сторону избитого мужчины и последовал за другом к выходу из парка.

В ближайшем магазине они сразу же остановились у полок с водкой. Женька потянулся к пузатой бутылке с узким горлышком и надорванной этикеткой.

– Ну чего, как обычно, Слав? – спросил он, влажной ладонью разгладив этикетку и зачем-то подув на нее.

– Да конечно… от добра-то добра не ищут, – снимая с полки вторую бутылку, ответил Славик.

– Колы, может? Запивать-то чем будем?

– Ага, давай колы возьмем. Я и забыл…

– А стаканчики?

– Точно, стаканчики же надо.

На улице ярко светило солнце, нагревая окрестные лавочки. Ненавязчиво дул нежный ветерок и слышалось приятное щебетание птиц. В траве дружно стрекотали кузнечики. Друзья молча дошли до первой скамейки, сели, разлили водку по стаканчикам. Чокнулись без тоста.

– Жень, а ты молодец, – вытирая губы, сказал Славик, – выручил меня сегодня.

– Да ладно, чего уж там, друзья все-таки… – Женька глотнул колы прямо из бутылки, пролив немного на модные джинсы. – Вот, черт, брюки испачкал.

– Да фигня все это, высохнут…

– Наташка убьет, если увидит. – Женька стал растирать ладонью круглое темное пятно на джинсах, весь сжался и погрустнел.

– Да ладно, не парься, высохнет, точно говорю, – с уверенностью произнес Славик и снова наполнил стаканчики.

– Ну, может, и высохнет, не знаю… Хоть домой не иди. Щас за пьянку влетит еще. И за пятно это.

Славик достал из кармана пачку сигарет. Вытащил одну, прикурил. Другую протянул другу. Тот отрицательно помотал головой.

– Чего так? – удивился Славик.

– Да бросить хочу. Наташка достала с этим куревом.

– Ой, ладно тебе, все равно уже влетит.

– И то правда. – Женька взял сигарету, затянулся. Пустил кольцо из дыма.

Какое-то время помолчали. Каждый думал о своем. Славик – о Ленке, которая изменяет ему со всеми подряд, Женька – о том, что завтра надо ехать на дачу и сажать тещины огурцы и помидоры, а еще о том, что жена им постоянно недовольна и шпыняет по любому поводу. От последней мысли он тяжело вздохнул, отпил водки, посмотрел на солнце и прищурился. Вспомнил детство. Как там было хорошо, и каким он счастливым чувствовал себя тогда. Захотелось плакать, но Женька сдержался. Лишь вытер тыльной стороной ладони глаза.

– Сам бы я не завалил его, – вдруг сказал Славик, – он же каратист, сука. С детства занимается. Пояс у него даже есть, говорят.

– Да я знал, что он с ноги начнет…

– Во-во, в том-то и дело, что знал, а я бы по рылу схватил той самой ногой.

– Да мы с ним, было дело, в парах стояли, – пояснил Женька. – Он всегда с ноги начинает. Я его и раньше ловил на этом.

– В общем, Женька, если бы не ты, то я бы еще люлей от него схватил…

– Да ладно тебе… – Женька неловко улыбнулся и снова с беспокойством потрогал мокрое пятно на джинсах.

– Давай – за дружбу! – предложил тост Славик.

– Давай, – согласился Женька.

Выпили. Молча покурили.

– А ты на дачу-то когда? Завтра? – нарушил молчание Славик.

– Ага, завтра хотел. С утреца…

– А ты сегодня поезжай. Электрички же еще ходят. Заодно и это… – Он кивнул на злосчастные джинсы. – Ну, пятно высохнет. Застираешь там, если что.

– А че… вариант! Может, и правда рвануть? – засуетился Женька. – Я что-то и не подумал. Наташке звякну сейчас, что, мол, сразу туда. Она только рада будет.

– Ну да… – кивнул Славик.

Женька отошел в сторону, набрал номер жены и буквально через минуту уже вернулся к скамейке.

– Ну вот… – Он взял вторую бутылку с водкой, открыл и до краев наполнил стаканчики. – Все по плану. Так что можно пить дальше.

– Давай – чтобы все по плану?! – радостно воскликнул Славик.

– За план! – Они чокнулись и разом выпили.

Женька уехал через час. Его друг сложил в сумку стаканчики, пересчитал оставшиеся в пачке сигареты, зашел в магазин и купил бутылку шампанского. Затем, не скрывая радостного возбуждения, набрал чей-то номер.

– Алло, слушаю, – раздался в трубке мелодичный женский голос.

– Наташ, в общем, он уехал.

– Куда?

– На дачу.

– Точно?

– Ну конечно. Я его сам туда отправил.

– Ты шампанское купил?

– Купил, купил.

– То, что я люблю?

– Оно самое.

– Ну тогда подходи, я замок открою. Только чтоб не видел никто!

– Все будет в ажуре, не сомневайся…

Он выключил телефон, сунул в карман и быстрыми шагами направился в сторону пятиэтажного дома, стоявшего на краю парка.

Неизвестное

Жизнь его подходила к концу. Все-таки возраст – далеко за восемьдесят. Многие его одногруппники – давно уже на кладбище. А он ничего так, все еще в кабинете, руководит лабораторией в московском геологическом институте. И на работу ходит почти каждый день. Хотя это дается ему, конечно, нелегко – ведь приходится ездить из-за МКАДа. Нет, не потому, что он не может купить жилье в Москве. Не поэтому, конечно. Просто в Подмосковье у него большой загородный дом, где он живет со своей третьей супругой, которая моложе его на тридцать лет. Может быть, из-за нее он еще в форме, или это гены? Он часто задавал себе этот вопрос, но ответа не находил. Денег у него было в достатке: когда-то, на рубеже девяностых, он успел поймать удачу за хвост – основал свою компанию. Кстати, не без участия и давления все той же жены. Сам бы он вряд ли… В двухтысячных бизнес стремительно рос, и он даже на какой-то момент потерял ко всему интерес. А что, все уже достигнуто. Чего еще хотеть-то? И статус, и деньги, и почет – все было.