Десантники не сдаются - Сергей Зверев

— Проследить можете, куда отправился?

— Не волшебники. Он сбросили его на независимый сервер, на который ходят все, кому не лень. Кому надо — тот выйдет на этот сервер и скачает шифрованную информацию, раскодирует ее спокойно. А другие пользователи и не будут знать, что на сайте есть что-то, кроме рекламы мобильников.

— Значит, получателей информпакета мы не установим?

— Никак, — покачал головой хакер.

— А расшифровать сообщение? — не отставал Денисов.

— Кодировка типа американской «Рай-Джи-Эр», но куда более сложная. Мастера делали. Компьютерной системе Агентства национальной безопасности США, самой мощной в мире, понадобится, если только на это работать лет эдак десять.

— Отлично, — кивнул Денисов. — Умники. Понавыдумывали всякой хреноты.

— Прогресс, — сказал хакер. — Но есть одна зацепка. Правда, не знаю, как у вас получится.

— Не твоя забота. Говори.

— Кодировал он на своем компьютере, наверняка. На винчестере осталась программа кодировки или ее следы. Если повезет, можем восстановить кодировку, тогда сообщение прочитать — минутное дело. Но до винчестера добраться надо.

— Сколько времени понадобиться?

— Минут за сорок все скачаем и винчестер на место вернем.

— Так. — Денисов взял микрофон рации. — Третий. Задерживаешь объект на три часа. Как хочешь… Это твое дело… Бей морду. Тыкайся в его тачку.

— Понял.

Денисов переключил рацию на другой канал:

— Казак, на выезд. По плану негласное проникновение…

Труд проникнуть на квартиру объекта два был не слишком велик. На этом адресе оперативники уже побывали, когда устанавливали аппаратуру аудио-видеоконтроля.

Заключительная фаза операции началась.

На Мосфильмовской старенькая двадцать четвертая «Волга» впаялась в подержанный «Фиат». Никто не пострадал. Базар между водителями пошел как по писаному:

— Ты куда едешь? Где твои зенки?

— Вы на мою полосу заехали!

— Твоя? Ты ее купил, зараза такая?

— Милиция разберется.

— Ну ты мудак…

— Оскорблять не надо.

— Да я бы тебя удавил… Таких в детстве давить надо.

— Сейчас милиция разберется. Протокол составим…

— Давай, давай… Моя правда, все равно…

— Слушай, скажи честно, ты права купил? Нет? А кто же тебя так ездить научил?

— Да пшел ты…

Около дома, где проживал объект-два, выставилась группа внешнего контроля. В ее задачу входило обеспечение безопасности проникновения и, в случае возникновения необходимости, прикрытие отхода оперативников. Группа проникновения во главе с Казаком должна была вторгнуться в жилище. Ключ к двери давно подобран. Войти — дело техники. Главное — не оставить следов.

— Быстрее, — произнес негромко Казак, открывая дверь.

Хакеры просочились в квартиру. Лохматый неуклюже задел стул, и тот повалился.

— Тише, чудик, — прошипел Казак.

— Все спокойно пока, — проинформировал оперативник из группы прикрытия, наблюдающий за обстановкой и следящий за переговорами экипажей и дежурного ГУВД на милицейской волне.

— За работу, — кивнул Казак.

Хакеры принялись аккуратненько потрошить компьютер. Сняли кожух. Извлекли из чемоданчика оборудование, подсоединили клеммы и провода. Один колдовал над соединениями, другой барабанил пальцами со скоростью ветра на клавиатуре крошечного ноутбука.

— Так, ну, давай, восстанавливайся, — как заклинание нашептывал лохматый.

— Мужики, — напомнил Казак. — Не нарушить порядок в квартире. Тут вам не футбольное поле…

Через пять минут лохматый причмокнул, как вампир, и ликующе воскликнул:

— Так, пошла информация!.. Пошла, родимая…

Еще через несколько минут на экран ноутбука выползло декодированное сообщение, которое сбросил объект из интернет-кафе.

— Готово? — осведомился Казак.

— Как в аптеке, — хмыкнул лохматый.

— Снимаемся, — скомандовал Казак.

Хакерам, кажется, все было совершенно до фонаря — они порхали, как беззаботные птахи, по ступеням. Казак же был напряжен и ждал подвоха. Расслабился он только после того, как сел в машину, где его ждал Денисов.

— Ну как? — спросил тот.

— Мяч прямо в девяточку. — Казак вынул из сумки ноутбук с зажженным экраном, на котором было сообщение.

Денисов прочитал текст и улыбнулся нехорошо:

— Поздравляю. Мы вычислили суку. Вот он.

— И чего теперь с ним? — осведомился Казак. — К Эскулапу?

— Ни в коем случае. Дальше начинается игра — я знаю тебя, а ты не знаешь, что я знаю…

* * *

Генерал Ануприенко со злостью смотрел на безрадостную картину. Подвывали сиренами белые машины «Скорой помощи» и уносились, приняв в свое чрево раненых. Суетились врачи вокруг хрупкой девчонки, которая, обхватив голову руками, сидела на асфальте и выла в голос. Милиционеры из оцепления отгоняли зевак.

То, что осталось от семи людей, попавших в эпицентр взрыва и иссеченных осколками, уже увезли.

Технари и эксперты снимали на видеокамеры и фотоаппараты место происшествия. Совершали броуновское, внешне бесцельное движение менты и чекисты. Иномарок с синими мигалками прибавлялось с каждой минутой — это слетались, как мухи на дерьмо, милицейский и чекистские генералы.

Шахидка пыталась пробраться на станцию метро «Перовская», но ее там что-то спугнуло. Поэтому она отправилась на автобусную остановку и взорвала себя там в святой уверенности, что Аллах ее уже ждет с благодарностью на небесах. Священная война последователей Аль Ваххаба против неверных продолжалась.

— Когда же они, сволочи, все повзрываются! — в сердцах воскликнул начальник ГУВД Москвы, оглядывая место трагедии.

— Их еще надолго хватит, — заверил с легким смешком Ануприенко, который только вчера прилетел военным бортом из Ханкалы.

— Это же не люди. Это роботы.

— Биороботы. — Ануприенко ткнул носком ботинка алюминиевую панель, отлетевшую от разорванного на части павильончика автобусной остановки. — Те, кто им вышибает мозги, делают это умело. Знают свое дело.

— Сколько все это будет продолжаться? Мы же не можем лезть каждой смуглой бабе под юбку! — Милицейский генерал кинул злой взгляд на чекиста. — Это не наша работа. Этих сук можно воспитать еще тысячу. Нужно бить по тем, кто их готовит… Их нужно выжигать…

— Бьем.

— Что-то не заметно. Уже пятый случай в этом году.

— Сколько было бы еще, если бы не мы…

— А. — Милицейский генерал презрительно махнул рукой. Он был весьма невысокого мнения об оперативных возможностях своих коллег из сопредельного ведомства. И был в этом прав. Но только частично.

Ануприенко еще раз огляделся на месте очередной мясорубки священного джихада и направился, сунув руки в карманы легкого бежевого плаща, к своему темно-синему, официальному «Мерседесу». Уселся на заднее сиденье и велел водителю:

— В контору.

Водитель включил мигалку и двинул машину, всхлипнувшую сиреной, вперед.

Через сорок минут генерал Ануприенко был на ковре у директора Федерального агентства государственной безопасности. Выслушал от своего прямого начальника примерно то же, что и от милицейского генерала.

— Кремль должны взорвать, чтобы вы зачесались? — орал обычно интеллигентный, но теперь вышедший из себя директор агентства. — Где оперативная осведомленность? Кто стоит за всем этим?

— Это группа от Казбека Дергаева.

— Прекрасно. Все обо всем знают… Почему Дергаев жив?!

— Он прячется на территории Грузии.

— Это не ответ!

Впрочем, директор достаточно полно отдавал себе отчет, что его контора уже не тот всесильный комитет пятнадцатилетней давности. Поэтому Казбек Дергаев не лежит в могиле, а спокойно готовит смертниц и, так же спокойно, через все границы и препятствия, посылает их на задание, снабжает взрывчаткой. И они взрываются, как фейерверки в честь победного шествия ислама, в самом центре ненавистной России, в ее сердце — в Москве.

— Примем все меры, — дежурно заверил Ануприенко.

— Завтра в десять совещание с руководителями ведущих главков. Ваши предложения по комплексу мер, — сухо завершил выволочку директор агентства.

— Есть, — кивнул Ануприенко.

— Я вас больше не задерживаю.

Дождавшись, когда Ануприенко выйдет, руководитель ФАГБ вытащил из ящика стола таблетку, запил ее водой. Сердце отпустило… Все плохо. Директор агентства не ощущал себя руководителем все еще достаточно мощной спецслужбы. Он ощущал себя начальником бумажной конторы, которая производит руководящие указания, намечает грозные меры, готовит умные доклады и справки, но где, по большому счету, не делается ничего. А аморфное чудовище о трех головах — криминал-терроризм-коррупция, для борьбы с которым и предназначена контора, легко ускользает из рук, живет своей жизнью, и только набирает живой вес.